Какое-то время он молчал, но Осферт всегда был справедлив:
- Этельфлед, - наконец признал он.
- Она и должна править Мерсией, - твердо сказал я, хотя это произойдет, только если я смогу уберечь её дочь от брачного ложа Эрдвульфа и таким образом удержать Уэссекс от поглощения Мерсии.
И что было маловероятно, потому что ближе к полудню, когда дождь, наконец, стал слабеть, с запада пришли всадники. Сначала только один всадник на небольшой лошади, которую он осадил на вершине холма по ту сторону затопленной долины. Он посмотрел на нас, затем пришпорил лошадь и исчез из виду, но через несколько мгновений на горизонте появились шесть всадников. Потом еще десять или одиннадцать, трудно было сказать точнее, потому что они рассеялись, чтобы исследовать долину реки и найти место для переправы.
- Что теперь будет? - спросила моя дочь.
- Они не могут причинить нам вред, пока не спадет вода, - сказал я, потому что сейчас имелся только один узкий путь, чтобы приблизиться к старой крепости, а у меня было более чем достаточно людей, чтобы его удержать.
- А когда вода спадет?
- Тогда начнутся трудности, - скривился я.
Стиорра держала в руке мешочек из овчины, который теперь протягивала мне. Я посмотрел на мешочек, но не взял его.
- Где ты это нашла?
- В Фагранфорде.
- Я думал, он сгорел вместе со всем остальным.
Я многое потерял, когда христиане сожгли мои постройки.
- Я давно это нашла, еще до того, как Вульфхед сжег дом, и хочу научиться ими пользоваться.
- Я не знаю, как, - ответил я, взял мешочек и развязал шнурок. Внутри лежало два десятка палочек из ольхи: тонких, отполированных, не длиннее предплечья. Палочки для гадания, принадлежавшие матери Стиорры, что могли предсказывать будущее. Гизела знала, как их толковать, но я так и не познал эту тайну. - А Гелла знает?
- Никогда этому не училась.
Я повертел тонкие палочки, припоминая, что с ними делала Гизела.
- Сигунн тебя научит, - сказал я. Сигунн была моей женщиной, ее, как и служанку Стиорры, захватили при Бамфлеоте. Сигунн находилась среди женщин и детей, которых привел сюда Осферт.
- Сигунн знает, как читать руны? - с сомнением спросила Стиорра.
- Немного. Она говорит, что нужно практиковаться. Практиковаться и грезить. Я высыпал палочки обратно в мешок и печально улыбнулся. - Они как-то предсказали, что ты станешь матерью королей.
- Таково было пророчество мамы?
- Да.
- А руны не лгут?
- Твоей матери они никогда не лгали.
- Тогда эти люди не причинят нам вреда, - сказала Стиорра, кивая в сторону всадников в долине.
Но они причинят, как только наводнение пойдет на убыль, и я мало что мог предпринять, чтобы их остановить. Я послал людей, чтобы найти в затопленной деревне эль, а другие снесли еще один коровник, поэтому топлива для очагов нам хватало, но я почувствовал, как враг сжимает вокруг нас кольцо. Во второй половине дня дождь был небольшим, с порывами холодного восточного ветра. Я наблюдал со стен и видел всадников со всех сторон, а затем, когда сумерки накрыли затопленные земли, заметил ряд всадников на холме к северу. Один из них нес знамя, но ткань настолько промокла, что висела безвольной тряпкой, и было невозможно его опознать.
В ту ночь отсвет походных костров озарил небо на севере. Дождь прекратился, хотя время от времени холодные капли пронзали тьму. Я выставил часовых на единственной дороге с севера, но никто не пытался приблизиться к нам в темноте. Они спокойно ждали, зная, что наводнение схлынет, и мы станем уязвимы. Люди смотрели на меня в свете очага. Они ожидали чуда.
Сигунн показывала Стиорре руны, но Сигунн, как я знал, не вполне их понимала. Она бросила палочки, и они вместе смотрели на их узор, но что он означал, никто не мог сказать. Ничего хорошего, подозревал я, но мне не нужны были палочки, чтобы узреть будущее. Утром противник потребует две вещи: Этельстана и Эльфвинн. Отдадим их, и нас оставят в покое, но если я откажусь?
Финан тоже это понимал.
- Ну что? - спросил он, присаживаясь на корточки рядом со мной.
- Хотел бы я знать.
- Им не захочется с нами драться.
- Но будут, если придется.
- И их будет много, - кивнул Финан.
- Что я сделаю, так это женю Утреда на Эльфвинн. Отец Кутберт может этим заняться.
- Ты можешь так сделать, но это лишь побудит Эрдвульфа убить его и оставить Эльфвинн вдовой. Эрдвульф может жениться и на вдове, если она принесет ему Мерсию.
И он был прав.
- Ты возьмешь шестерых и увезешь Этельстана.
- Они повсюду.
- Завтра ночью. В темноте.
Он снова кивнул, но мы оба знали, что мочимся против ветра. Я попытался, но потерпел поражение. Я привел своих людей, их женщин, семьи, и всё, чем мы обладаем, в этот полузатонувший форт в сердце Мерсии, а теперь мои враги повсюду. Если бы я был здоров, был тем Утредом, что вел людей на битву против Кнута, то враги бы нервничали, но они знали, что я ослаб. Когда-то я вселял в людей страх, теперь же боялся сам.
- Если мы выживем, - сказал я Финану, - то я хочу найти Ледяную Злобу.
- Потому что она исцелит тебя?
- Да.
- Так и будет.
- Но сейчас, - мрачно продолжил я, - ей владеет какой-то датский ублюдок, и кто знает где она.
- Датчанин? - он уставился на меня и покачал головой.
- А кто же еще?
- Это не может быть датчанин, - заявил он, нахмурившись. - Ты спустился с холма, чтобы встретить Кнута, а он поднялся по склону.
- Это я помню.
- Вы сражались на открытом пространстве. Около вас не было датчан, а когда ты убил его, датчане побежали. Я первым к тебе подбежал.
Я этого не помнил, но я мало что помнил о той битве за исключением внезапного удивления от меча Кнута у меня в боку и крика, что я издал, когда перерезал ему глотку.
- Датчане не могли унести меч, - продолжил Финан, - потому что их и близко не было рядом с его телом.
- Тогда кто был?
- Мы, - нахмурился Финан. - Кнут лежал на земле, а ты на нём. Меч Кнута торчал из тебя. Я стащил тебя и вынул меч, но не забрал его - больше беспокоился о тебе. Я поискал его позже, но меч исчез. Потом я о нём забыл.
- Значит, он здесь, - тихо произнес я, имея в виду, что меч где то в саксонской части Британии. - Кто еще был с тобой?
- Господи! Да все сбежались с холма. Наши люди, валлийцы, отец Пирлиг, отец... - Финан внезапно остановился.
- Отец Иуда, - закончил я.
- Конечно, он пришел! - решительно сказал Финан. - Он волновался за тебя.
Отец Иуда раньше был моим сыном. Сейчас он звал себя как-то иначе.