Встретившись взглядом с Викой, которая уже сняла лифчик и поглаживала то обрубок ноги, то пухлые груди, я увидела, что у нее вновь закрылись жалюзи, а через двадцать минут сама стала принимать второго клиента. Им оказался старый, толстый, лысый и пьяный немец. Этот немец явно пренебрегал личной гигиеной, потому что от него разило, как от скота. От одной мысли о том, что это безобразное противное чмо ко мне прикоснется, хотелось выть и бежать, куда только глядят глаза. Но бежать было некуда. Я смотрела на открытый рот, из которого вырывалось несвежее дыхание, на потное лицо, жирный живот и чувствовала непреодолимую брезгливость. Я не знаю, как я смогла перетерпеть близость с ним. Он был настолько мне противен, что вызывал холодную и сильную ненависть. В тот момент, когда он с меня слез, меня чуть было не вырвало, а когда он довольно похлопал меня по заднице, я чуть было не заехала ему по физиономии. Какие-то силы меня остановили: словно кто-то там, наверху, за меня подумал о дальнейших последствиях. После его ухода я еще долго не могла открыть жалюзи. Чувствовала жуткую тошноту и вытирала со своего тела чужой пот.
В тот момент, когда в дверь постучали, я сидела, закутанная в полотенце, за закрытыми жалюзи и горько плакала.
— Танька, сучка, быстро открывай! — послышался за дверью голос моего сутенера Костика.
Я тут же вытерла слезы и открыла дверь.
— Ты что простаиваешь? Время идет. Окно открывай!
— Я плохо себя чувствую.
— Что, клиент обидел?
— Нет. Просто он очень жирный и грязный.
— Мать, работа у тебя такая! Не приходится выбирать, кого именно обслуживать. Тут уж как карта ляжет. Повезет — не повезет, — усмехнулся Костик, а затем тут же изменился в лице и с суровым видом сказал: — Быстро работать! Мне простои на хрен не нужны!
— А у тебя нет успокоительных таблеток?
— Никакого кайфа на работе! После работы оттянешься марихуаной.
— Я не курю марихуану, — произнесла я усталым голосом.
— Все вы так говорите.
Я не знаю, сколько в эту ночь у меня было клиентов. Я не считала. Может быть, это много для первого раза. А может быть, мало. Я не запоминала их имен, национальностей, лиц и сексуальных предпочтений. Зачем??? Я знала только, что сеанс должен длиться от пятнадцати до двадцати минут. А все остальное не важно. Во время сеанса я всегда смотрела на часы и думала только об одном: только бы это побыстрее закончилось!
Но как только я смогла добраться до комнаты, где мы проживали вместе с Викой, я бросилась к ней на шею, разревелась и сквозь рыдания произнесла:
— Вика, я хочу покурить марихуаны!!!
Глава 18
— Вика, а что происходит от марихуаны?
— Тебя просто нормально вставит.
Вика достала косяк и посмотрела на меня пристальным взглядом:
— Танюха, я без наркоты не могу. Я с тобой сегодня делюсь, потому что у тебя первый рабочий день, масса впечатлений, и не самых лучших, а на будущее знай: каждый косяк денег стоит. Поэтому на свои косяки ты сама себе зарабатывай. Вон к Олегу или Витьку обратись, они всегда купят. В конце концов, мы вкалываем, как лошади, уж на косяк-то мы всегда себе заработаем.
Вика закурила косяк и откинулась на спинку стула.
— Я, когда марихуаны обкурюсь, вижу картинки из прошлого. Пьяная мать, дядя Коля. Иногда вижу несостоявшегося богатого мужа, из-за которого я, собственно, здесь и очутилась. Так интересно… Кажется, все они совсем рядом. Стоит только протянуть руку. Иногда у меня случаются приступы паники, а иногда становится страшно. Иногда галлюцинации начинаются. Смешно! Я один раз так гашиша обкурилась, что стала по-другому воспринимать свое тело. Оно стало мне казаться каким-то чужим, измененным.
— Вика, а у тебя есть будущее? — неожиданно для самой себя задала я вопрос.
— Какое, к черту, будущее? У тех, кто здесь находится, его нет. Живем потихоньку, ни о чем не думаем. День прошел — и ладно.
— Ну, а вот ты бы хотела кого-нибудь встретить?
— Кого? — не поняла меня Вика.
— Мужчину какого-нибудь.
— Да я их каждый день пачками встречаю! Тошнит уже.
— Да я не про то. Я про близкого мужчину. Детей нарожать, семью создать…
— О каких мужиках ты говоришь?! — нахмурила брови Вика. — Я их ненавижу! Я их каждый день по двадцать штук встречаю! Всем им, сволочам, только одно надо. Животные, — при этом Вика смачно выругалась.
— А как же любовь?
— Сука твоя любовь. Подлая сволочная сука! Такую суку еще поискать надо. Любовь для лохов. С любовью у меня тема закрыта. Я больше в этот лохотрон играть не хочу.
— А ты кого-нибудь любила?
— Любила одного козла, который выписал меня в Голландию, собирался жениться, наигрался, а затем выкинул, как ненужную вещь. Меня выкинули прямо на дороге, кинув сверху костыли, которые больно ударили меня по голове. Вот и вся любовь-морковь.
— Но ведь не всегда же так!
— Всегда, — отрезала Вика.
— Вика, неужели ты на всю жизнь здесь собралась остаться? Что, будешь вот так работать, а потом просто на пенсию, и все?
— Танюха, ты что меня пытаешь? Какая, на хрен, пенсия? Тут до пенсии никто не доживает. Девки мрут, как мухи. Организм быстро изнашивается. Ни свежего воздуха, ни радостей жизни.
— А ты видела в начале улицы за стеклом две африканки с белыми накрашенными губами сидят? Так им точно по полтиннику есть.
— Не уверена, что они этим всю жизнь занимаются. Они в нашем квартале только полгода как появились.
— Вика, ты не ответила на мой вопрос: что ж, за этим стеклом вся жизнь пройдет?
— А я другой жизни не знаю, — пожала плечами Вика. — Жратва есть, крыша над головой есть. Что еще надо? Худо-бедно какие-то деньги зарабатываю. Что-то сколочу. На собственные похороны всегда заработаю. Я у Марьяны на хорошем счету. Она мне всегда может дать выходной, когда потребуется. За продуктами отпускает. Что еще надо?
— Значит, ты всегда сбежать можешь?
— А куда мне бежать? Куда бежать одноножке, у которой нет крыши над головой?
— И ты не мечтаешь о принце, который заберет тебя из этого ада?
— Все принцы оказались козлами, которые забирают тебя из одного ада и сажают в другой, еще более страшный.
— Вика, скажи честно, и ты не хочешь завязать с этой скотской жизнью?
— А я другой жизни не видела, — честно ответила девушка. — Кроме как трахаться, я в этой жизни ничего другого не умею.
— А как же самоуважение?
— Какое, на хрен, самоуважение! Наплюй на него и не береди мне душу.
— Хорошо. Тогда что для тебя СЧАСТЬЕ?
— Я не задумывалась над этим.
— А если задуматься?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});