которые сделали меня экстренным единоличным хозяином техники. Достаточно произнести кодовую фразу и приложить ладонь.
- Эми и тут успела отметиться?
Пантера пожала плечами, первой садясь в машину, за руль.
Змей нырнул следом, вперёд. Не поворачиваясь назад, ровно спросил:
- Я только одного взять в толк не могу. Вячеслав Андреевич, вы тут что делаете?!
Сатана только вздохнул:
- Не знаю, Змей. Что-то делаю. Сам не знаю, что. Но я всё-таки врач. Тот, кому не надо ничего объяснять и пояснять, можно просто взять и воспользоваться навыками. Да и знания у меня гораздо выше среднего и обширнее. Где ещё вы найдёте того, за чей уровень профессионализма готовы поручиться лично?
Змей опешил настолько, что даже возразить не смог. А там и машина тронулась. Пантера точно считала, что в вопросах, когда нужно обеспечить безопасное возвращение Эми, стесняться точно не нужно. Дотянулись до перспективного кадра? Забрать! Вдруг пригодится?!
- К тому же, - продолжил Сатана журчать. – Обо мне никто не знает толком. Все потеряли меня из виду, пока сталкивались действительно крупные игроки. А маленький остался где-то там. Вдруг я вообще остался на свободе только для того, чтобы пригодится здесь и сейчас, Змей?
Рюичи бросил задумчивый взгляд на него и … промолчал, не сказав ни да, ни нет. Зуд дурных предчувствий слегка стих. Но надо было работать дальше. И пока машина мягко катила к шаттлу, можно было и поговорить с другими контактами.
В конце концов, вся операция должна была состоять из нескольких частей. Теперь.
Раз – в космосе у брошенных станций появятся обманки. Выглядящие в точности, как кораблики, чья цель доставить самоубийцу-смертника, который взорвёт корабль.
Ну, кому придёт в голову, что решать проблему (такого уровня, такого масштаба бедствия) будут корабли по уборке мусора?!
Два. И убедившись, что всё в полном порядке, эти обманки улетают в сторону, освобождая путь наводчикам из мусорных кораблей.
Три, одновременно с этим связка из крупного корабля и маленького кораблика отправляется на станцию 004, забирать Эми.
И всё, всё прекрасно, всё хорошо. Можно забирать супругу домой, отмечать её благополучное возвращение в ряды патруля, и больше никакой научной работы! …
Змей работал, уговаривая себя, что всё хорошо. Они успеют. Они будут вовремя. Они будут там, где надо, и никаких проблем не будет.
В конце концов, кто посмеет напасть на корабли в космосе… Нет, даже не так. Посметь – многие могут раззявить пасть из тех, кто выбрался в космос в эпоху джампа. Кто сможет проглотить то, на что позарился? У кого есть достаточно уровень технологий, чтобы атаковать другие корабли в космосе?
Змею вот такие деятели были неизвестны.
У него самого же такие способы были. Не из боевых. Но мирные вещи тоже можно было обратить в очень интересные решения. Выбора не было, время поджимало, так что… церемониться никто не стал. Бур шахтёрский в качестве оружия? Ха! Покажите того, кто сможет устоять против такого калибра, размаха и такой длины ствола.
В пять часов с небольшим машина остановилась на парковке в безопасном месте. Змей успел решить все дела и теперь устало тёр переносицу, мысленно ставя галочки в перечне дел. Сделано, выполнено, получилось, получилось, получилось.
Антик, он знал сейчас это точно, сидит перед телефоном. Как и Фея, как и Лерга. И вдвоём – Варга и Фея – мужественно собирались принять на себя первый удар, информационный, самый страшный. Если всё вдруг пойдёт не так…
Змей выбрал бы других, чтобы вывести из-под удара этих девочек. Но других не было. А они были – правильными. Идеально подходящими.
Змей понимал, что действует так, словно всерьёз считает, что их там, в космосе будут ждать. Изо всех сил эту мысль отрицал, но действовал так, словно она уже успела стать реальностью.
Ему было страшно.
И ему, и окружающим.
Но всё катилось, катилось, катилось, вовлекая всё новых и новых людей.
На часах было пять часов и шестнадцать минут, когда шаттл оторвался от взлётной площадки. Змей собирался управлять всей операцией с него до выхода на орбиту, а там пересесть на один из малых истребителей. Скоростных шустрых и … вооружённых. Наверху уже было крыло из трёх боевых машин. Тот максимум, который Змей смог получить, используя вообще всё из своего арсенала. Причём официально этих машин здесь не было. Они были на дежурстве в другом месте.
Тот, кто подписал приказ на то, чтобы они поднялись в космос, рисковал куда больше, чем просто своей головой и шкурой. Он рисковал всем. В том числе и проснуться героем. Это была достаточная ставка, чтобы военный с идеальным послужным списком, и своей, и всего рода разом, пошёл на сделку, разрешив использовать истребители.
Минуты текли так медленно, так горестно, так печально. Змей торопил бы каждую, если бы у него было время, хотя бы сделать глоток кофе. Вокруг него кто-то был, что-то происходило, кто-то что-то говорил, докладывал, уходил. Но он не замечал это разумом. Фиксировал, да. Но не отмечал. Он работал, он координировал, сводя всё воедино. Стягивая в своих удушающих кольцах все нити управления. Все должны двигаться, как единое целое. Каждый вздох, каждый выдох. Каждое басовитое урчание мотора и каждый взмах крыла – всё должно было двигаться в такт.
Тик. Так.
Тик.
Так…
Каждая минута отдавалась где-то в горле. Почему-то эти минуты было пережить сложнее всего. Каждая минутка казалась дополнительной могильной плитой.
И уговаривать себя, что всё в порядке, уже не получалось.
Поэтому наплевав окончательно и на согласованность, и на план действий, Змей сухо скомандовал:
- Приманки к станциям – брысь!
Все, кто был задействован в операции, все знали, что всё плохо. Что начальник не слегка одурел, но никто не верил в его слова. Никто не верил в предупреждение той, из-за которой сейчас в космосе собирались такие силы.
У каждого было в мыслях: «Да ладно. Это чушь. Так не бывает. Мы не в фильме. Мы не в блокбастере. Какая ещё перестрелка в космосе?!»
Три маленьких кораблика, выглядящих в точности, как боевые истребители (а на деле мусорные кораблики под переплавку), медленно поплыли к станциям. Каждый – к своей. Вначале они плыли вместе, потом в высчитанных координатах должны были разойтись в разные стороны. За штурвалами кораблей сейчас никого не было, и учёные, которые испытывали искусственный интеллект, переругивались у управляющего сектора, собирая данные, данные, данные! Это был один из самых крупных экспериментов, о котором они даже и мечтать не смели. Поэтому