роль в спектакле.
И наконец, нижний слой, состоящий из бедняков и отверженных. Жертвы, которые необходимы для сбалансированного функционирования системы. Среди них Пласидо, любовница буржуа и пожилая пара – мужчина, который умирает, и женщина, которая становится вдовой, – все еще верят в доброту людей и честность как в высшие ценности. Другие озабочены лишь тем, чтобы максимально использовать любую возможность выжить. Для всех них видимость не имеет большого значения, им некогда ее изображать, ведь их главная забота – найти пищу и средства к существованию на следующий день.
Еще одно сквозное напряжение проходит сквозь этот «Алмаз». Это противопоставление между истинным милосердием и тем, которое является лишь показухой. Если мы понимаем, что истинное милосердие проявляется без ожидания чего-либо взамен, без награды, без медали, без общественного признания, то в этом фильме мало (если они вообще есть) таких персонажей, и это самый глубокий и грустный ответ на вопрос фильма. «Милосердия никогда не было и никогда не будет», – говорится в песне, завершающей историю. Во всем этом «алмазе», несмотря на социальные различия и на разные представленные статусы, есть движущая сила: индивидуальный интерес каждого спасти прежде всего себя, интерес, который пересекает все векторы и объединяет их в грубом и критическом видении человечества.
Как мы уже упоминали, в углах главного «алмаза» нарисованы другие. В фильме мы видим, что среди богатых есть свои различия и позиции: от мужчины, который желает казаться одним из самых богатых в городе, делает ставку на актрису и оставляет всю свою рождественскую премию, до владельцев дома, где ужинает умирающий старик, республиканца, отвергающего всю затею ужина с бедняками, которая портит ему Новый год, и набожного председателя комитета, единственная забота которого – чтобы старик, который вот-вот умрет, не сделал это во грехе. Этот разброс позволяет нарисовать точный и неповторимый образ каждого из них и тем самым дать полное и сложное представление о каждой грани «алмаза».
Другой «алмаз» представлен различными типами бедняков. Один уже участвовал в предыдущем благотворительном вечере и пробрался на этот, чтобы снова иметь возможность хорошо поужинать. Другой пьет и ест все подряд, пока не лопнет и не напьется, – кстати, единственный персонаж во всем фильме, который хорошо проводит время и наслаждается вечером. Третий, несмотря на свой возраст, пытается флиртовать с ужинающей в доме актрисой. Старуха, у которой только что умер муж, кажется хорошим человеком, хотя она хватает все, что может, со стола, за который ее пригласили. И прежде всего умирающий старик, чье достойное поведение представляет собой одну из крайностей дискурса, который фильм ставит в качестве вопроса.
Есть также «алмаз», выстраивающийся из семьи Пласидо, внутри которой продолжают действовать формы контроля и зависимости, широко распространенные в фильме: Пласидо властвует над своим шурином, а также над сыном, и использует их в своих целях без всякой пощады. А его тесть, пожилой сельский житель, и комментарии некоторых старых гостей ужина обеспечивают историческую основу, которая напоминает о другом образе жизни в обществе.
Наконец, различные представители шоу-бизнеса, приезжающие в город, и их разная степень видимости создают свой собственный «алмаз».
Нарядный старик, который постоянно требует, чтобы с ним обращались как с большой шишкой, жалок. Молодая «звезда», которая даже не может вспомнить название «единственного» фильма, в котором она снималась. Девушка управляющего, которая также выдает себя за актрису. И неизвестный танцор в сопровождении невыразительного мальчика-певца, которому никто не дает петь.
Отталкиваясь от главного вопроса, мы всегда можем нарисовать вокруг него ромб, который позволит хорошо рассмотреть напряжения, оппозиции, группы и слои, вводимые нами в игру. И исходя из всего этого мы будем понимать, какие у нас на доске фигуры, какие движения и ходы может и должна сделать каждая из них и какие отношения можно и нужно установить между ними.
Возьмем теперь «алмаз» фильма «Трумэн» – ромб, образованный двумя треугольниками, самую базовую форму «алмаза», которая лежит в основе практически всех «алмазных» конструкций и является самой простой. И все более сложные «алмазы» будут на самом деле представлять собой суммы различных треугольников.
В центре ромба, обозначенном здесь точкой, находится главный вопрос фильма: «Как быть рядом с умирающим?» Каждый персонаж занимает один угол ромба и имеет четкое и определенное мнение по этому вопросу. Томас отпускает ситуацию и держится как можно дальше от проблемы.
Нико, как другая сторона той же монеты, остается в стороне и молча страдает. Паула, в противовес Томасу, хочет вмешаться и сделать, чтобы все происходило именно так, как она считает нужным. Хулиан хочет, чтобы его оставили в покое и чтобы все было так, как хочет он, но в глубине души он близок и одинаково далек и от позиции своего лучшего друга, и от позиции кузины, потому что в действительности они оба нужны ему, чтобы подготовиться к смерти. И перед ним – его сын, его самая большая проблема в этом фильме. Установив позиции, мы должны подчеркнуть противоположности и определить близкие точки зрения. Паула и Томас противопоставлены в своем отношении к вопросу, но их будет тянуть друг к другу.
Томас и Нико – две стороны одной медали, они работают в унисон своему желанию не выражать эмоций. В этом смысле Нико более закрыт и противопоставлен своему отцу, ведь Хулиан – тот, кто наиболее откровенен в отношении смерти. А Паула и Нико близки в своем понимании чувств Хулиана.
Мы также можем провести косую линию, чтобы разделить персонажей на две группы. С одной стороны, Хулиан, Паула и Трумэн, которые, каждый по-своему, выразительны во внешних проявлениях; с другой стороны, Томас и Нико, которые переживают все проблемы внутри себя.
В орбите Хулиана появляется новый «алмаз», «алмаз» важных второстепенных героев, которые воплощают другие ответы на вопрос фильма. В основном они помогают или мешают Хулиану, а значит, вращаются вокруг него. В этом «алмазе» мы находим: театрального продюсера, который говорит Хулиану, что собирается его уволить; знакомых, которых Хулиан встречает в ресторане и которые полностью игнорируют его, узнав о его болезни; друга, у которого он просит прощения.
О персонаже как о марионетке
Я всегда смеюсь, когда слышу, как некоторые писатели говорят, что персонаж в определенный момент написания текста сам решил, что ему делать, и взял судьбу в свои руки. Они говорят что-то вроде: «В определенный момент персонаж подсказал мне, что должно произойти…» Как будто произошло некое магическое вмешательство, в результате которого пальцы писателя не могут перестать печатать то, что продиктовано «другим»