Мой опыт показывает мне, что существуют три основные динамики, ведущие к болезням, несчастным случаям и самоубийствам в семьях.
Первая динамика проявляется в том, что человек говорит: «Я последую за тобой». Когда ребенок рано теряет отца или мать, он подвержен стремлению разделить их судьбу, последовать за ними в смерть. Он говорит: «Я последую за тобой в смерть».
Недавно в журнале «Шпигель» я прочитал одну историю. Был такой знаменитый гонщик по имени Кемпбелл. Он ставил рекорды скорости в езде на гоночной машине по соленому озеру. Позднее он стал ездить на гоночных лодках. Однажды его лодка поднялась в воздух и перевернулась, гонщик погиб. Впоследствии его дочь начала заниматься гонками. В один прекрасный день ее лодка тоже поднялась в воздух и перевернулась, но она осталась жива. Кто-то спросил ее, о чем она думала в тот момент, когда лодка перевернулась. Она ответила: «У меня была только одна мысль: «Папа, я иду!» Это динамика: я последую за тобой.
Когда такой ребенок становится взрослым и у него самого рождаются дети, они замечают, что их мать или отец стремится последовать за кем-то в смерть. Тогда ребенок говорит: «Лучше я, чем ты. Я сделаю это вместо тебя». Это вторая динамика, ведущая в семьях к болезням, несчастным случаям и самоубийствам.
Третья динамика — это искупление вины. Либо искупление личной вины, либо искупление чужой вины вместо другого, например родителей. В случае искупления вины действует представление, что собственным страданием можно предотвратить чужое; либо что страдание или собственная смерть может стать платой, компенсацией за что-то. Это магическое представление. Желающий искупить вину не смотрит на то, что совершил (или что совершил тот, чью вину он искупает). Искупающий вину, например мать, отдавшая своего ребенка, который впоследствии умер, втайне жаждет искупления смертью или самоубийством. Но она сможет сделать это только в том случае, если не смотрит на ребенка. Если бы она посмотрела на ребенка, представила бы себе, что смотрит ребенку в глаза и говорит: «Я убью себя во искупление», она не смогла бы этого произнести. Такое можно произнести, только если закрыть глаза и отказаться от связи с ребенком. Если же связь с тем, кому причинили зло, существует, если действительно смотреть ему в глаза, произнести такое невозможно. Компенсация должна произойти на другом, более высоком уровне.
Я перейду на этот уровень, если признаю, что я виноват или что получил некое преимущество, оплаченное за счет других. Тогда я смогу направить силу своей вины на что-то целительное, хорошее, полезное для всех. Это принесет и примирение с тем, кто «оплатил» мою вину.
Говоря о психосоматике, многие в первую очередь заостряют внимание на болезни. Но я не обращаю внимание на болезнь и на то, поправится человек или нет. Я работаю с системой. Я смотрю, действуют ли внутри системы силы, которые ведут к болезни. Их я выявляю. Или, если выразиться еще грубее, я смотрю, есть ли такие члены семьи, которые ведут семью к болезни, поскольку им отказано в уважении. Их необходимо вернуть в семью. Будучи принятыми обратно в семью, они оказывают на других членов семьи целительное действие. Что при этом произойдет с болезнью, для меня не столь важно. Я работаю только в системной области.
Я хотел бы еще раз остановиться на сказанном мной об основных динамиках возникновения болезней в семье, несчастных случаях и самоубийствах, но несколько иным образом.
Первая динамика «Я последую за тобой» связана с любовью и привязанностью. Изначально сложившаяся группа ощущает себя в качестве единого сообщества, связанного общей судьбой, где каждый отвечает за другого. Если один член сообщества уходит, другой зачастую стремится последовать за ним. Ребенок хочет уйти, когда уходит один из родителей, брат или сестра. Это действие любви в ее архаичном проявлении. При этом динамика такова, что стремящийся уйти не может посмотреть в глаза ушедшему. Сделай он это, он не смог бы сказать ушедшему: «Я последую за тобой». Ведь посмотри он в этот момент в глаза ушедшему, то увидел бы, что тот не хочет этого. Оба любят друг друга.
Недавно я делал расстановку для одной женщины, отец которой был контужен во время войны, и это ему впоследствии очень мешало. Я попросил отца лечь на пол, а женщину — рядом с ним. Затем я попросил женщину посмотреть на своего отца и сказать ему: «Я лягу рядом с тобой и возьму это на себя». Для нее эта фраза была само собой разумеющейся. Но когда она посмотрела отцу в глаза, она не смогла ее произнести. А отец сказал ей: «Это моя судьба, и я буду нести ее один. Ты свободна». Это может стать решением в случае динамики «Я последую за тобой».
Когда один из родителей поддается динамике «Я последую за тобой в смерть», ребенок говорит: «Лучше я, чем ты. Я сделаю это вместо тебя». Это второй вариант динамики. Если ребенок скажет такое матери в глаза, мать сразу почувствует себя большой и скажет: «Нет!» И тогда ребенок не сможет больше произнести эту фразу.
В другом случае, с которым я работал, решение было проще. Я поставил в расстановку сестру-близнеца матери, за которой та хотела уйти. Тогда мать не смогла сказать: «Я последую за тобой», а ее собственной дочери уже было не нужно говорить: «Лучше я, чем ты».
Итак, мы рассмотрели две важные динамики, которые часто скрываются за тяжелыми заболеваниями. Если их выявить и разрешить, появятся целительные силы, которые зачастую оказывают свое целительное влияние и на болезнь.
Третья динамика — это искупление, искупление во многих смыслах. Первый из них — это искупление собственной вины. Такая динамика проявляется у женщин, сделавших аборт, а также у отцов абортированных детей и приводит к тому, что они подвергают себя неким ограничениям или заболевают.
Недавно я делал расстановку семьи для мужчины, больного раком. В ходе расстановки выяснилось, что этот мужчина состоял в связи с женщиной, которая ждала от него ребенка, но сделала аборт. Я ввел в расстановку эту женщину и абортированного ребенка. Женщина была очень взволнована, а мужчина нет. Но у его дочери возникло сильное волнение. Она выражала ту боль, которую должен был чувствовать ее отец. Я попросил отца сказать дочери: «Это моя ответственность, и я несу ее, а ты — всего лишь мой ребенок». Когда он это произнес, его самого захватили боль и скорбь, поскольку теперь не стало того, кто ранее перенимал их у него. Он взял их на себя, и дочь стала свободной.
Искупление также может быть причиной тяжелого заболевания, несчастного случая или самоубийства. Искупление — это скрытая форма любви. При этом душа любит иначе, чем мы думаем. У нас часто есть оправдание для поступков, последствия которых страшны. Именно в случае абортов люди всегда находят те или иные оправдания. И они всегда вполне убедительны. Но душа остается глуха к оправданиям. Вот в чем дело. Вопрос ведь в том, достигли ли наши аргументы души? Только если они достигают души, это может что-то изменить.
Решением в такой ситуации будет следующее: мать и отец должны посмотреть на абортированного ребенка, принять его как своего ребенка и сказать ему: «Я — твоя мать, я — твой отец». Ведь это неоспоримый факт. Если они осознают, что они мать и отец и это их ребенок, тогда ситуация воспринимается с иной степенью серьезности. Мать и отец почувствуют страшную боль, и они смогут сказать ребенку: «Я принадлежу тебе как твой отец, как твоя мать. Ты уступил место, я принимаю это как подарок и уважаю это». Это — уважение по отношению к ребенку. Такие слова душа услышит, и они подействуют на нее целительным образом.
В случае с искуплением происходит то же, что и в случае с другими динамиками. Искупающий вину не может смотреть в глаза тому, перед кем он хочет искупить эту вину. Но если он посмотрит ему в глаза и скажет: «Я убью себя, потому что причинил тебе боль», для другого это будет ужасно.
Предположим, что один человек, управляя автомобилем, по легкомыслию насмерть задавил другого человека, но сам не пострадал при этом. Если он захочет сказать: «Раз я задавил тебя насмерть, я убью себя», — то не сможет этого сделать, глядя в глаза убитому. Ведь тогда он поймет, что для жертвы это будет еще большим грузом, ведь, убив себя, убийца сделает жертву ответственной и за собственную смерть. Так не годится. Но он может сказать: «Это моя вина — вина, искупить которую невозможно. Но из моей вины я буду черпать силы, чтобы сделать что-то хорошее в память о тебе». Такое душа услышит. Этим нельзя искупить вину, но что-то хорошее придет в движение. Это решение в случае личной вины.
Я приведу другой пример вины, в котором вина не признается или отрицается. Когда человек не уважает своих родителей, он платит за это неуважение болезнью или смертью. Это иногда проявляется у больных раком, которые внутренне говорят своим матерям: «Лучше я умру, чем стану уважать тебя». Такие клиенты очень упрямы. Они стоят с высоко поднятой головой и не могут преодолеть себя и поклониться своим родителями, сказать им: «Я воздаю тебе честь». Болезнь — это расплата за отказ уважать родителей. Очень трудно смягчить сердце такого клиента, чтобы он смог с уважением склониться перед своими родителями. Иногда приходится признать, что болезнь — заслуженная кара.