несмотря на духоту, в сером костюме, и трупы охранников мгновенно оттаскивают за ноги в какое-то помещение.
А за полчаса до этого, практически, на границе чувствительности моего внутреннего локатора я лишаю жизни сразу 10 человек, высаживающихся на берег из надувного бота. Хорошо экипированные и вооружённые до зубов. Диверсанты. Шли из Майями. Я не знаю, как называется это место, но, примерно, показываю его на карте и туда мчится группа вооружённых кубинских товарищей. Хотя, чего уже торопиться, все, итак, мертвы.
Перед одной из дверей резиденции нас останавливают и тщательно обыскивают. После чего, дверь открывается и меня подталкивают в спину — мол, давай, amigo, входи, ждут тебя!
— У тебя полчаса! — успевает мне шепнуть генерал и двери закрываются.
СЮЖЕТ 16/5
В уютной комнате с красноватыми стенами двое. На больничной каталке, прикрытый простынёй, лежит раздетый Уго Чавес. Без единого волоска на гладкой коже головы. Совсем слабый после облучения… глаза закрыты, возможно, без сознания или спит.
Рис. 16/5. Фидель Кастро и Уго Чавес
Рядом в кресле, сидит его близкий друг, Фидель Кастро. Очень пожилой худой мужчина, но, с ярким выразительным взглядом. В мягкой синей пижаме. Он хочет мне что-то сказать… возможно, поздороваться, но… я его не слушаю, сразу же сажусь в ещё одно кресло и командую:
Dormido! (исп. Спать!)
Есть! В трансе передо мною двое.
Рис. 15/6−1. Уго и Фидель в юности
Худой парень, явно, индейских кровей, лет 25–27, с чуть вывернутыми негритянскими губами, лопоухий, высокий лоб, короткая стрижка. По, моему, младший офицер какой-то армии… Это Уго Чавес, без сомнения. Но, таким, его, наверняка, помнят только в семье и близкие друзья. Похож на нынешнего Уго лишь отдалённо. Наверняка будут проверять на оригинальность, как преобразится.
А вот Фидель… Я не понимаю, сколько лет этому крупному молодому человеку. Может быть 30? Кожа лица гладкая. Но, все черты лица узнаваемы. Он ещё без бороды, с чуть заметными усиками. Но, взгляд уже твёрдый, сразу видно, будущий команданте…
КЛАЦ! КЛАЦ!
Оба падают на пол и корчатся, извиваясь. Кричат от нечеловеческой боли, которая проникает всюду. Да, вот такое оно, людское Зло. Потерпите, мои хорошие, сейчас всё пройдёт! Вы проживёте ещё одну жизнь, начиная с вашего лучшего возраста, когда вы были ещё молодыми и здоровыми. Согласитесь, за это стоит и потерпеть…
Ну, вот, всё и закончилось! А теперь, в сон, глубокий и спокойный… И нам уже пора!
Вывожу обоих из транса. Выхожу сам. Проверяю! Оба спокойно спят. Дышат глубоко и ровно. Успел уложиться в полчаса.
Открывается дверь и в комнату входят кубинские врачи с охраной. И сразу к пациентам, убедиться, что живы. На Кубе очень хорошая медицина, нам бы такую… Делаю знак, не стоит беспокоить спящих, пусть поспят, потом сами проснутся. Со мною соглашаются. Чувствую, хотят позадавать вопросы… Но, генерал быстро меня уводит. Я бы, честно говоря, и сам бы сейчас поспал… Устал.
(В реальной истории Фидель Кастро умер в 25 ноября 2016, а Уго Чавес 5 марта 2013)
Сцена 17. Наливайте, будем договариваться!
СЮЖЕТ 17/1
Сначала было слово… И слово это было: «Какого». Слово покаталось туда-сюда в звенящей пустой голове и начало множиться:
«Какого… я вчера так нажрался⁈»
«Какого… я за неимением плавок плясал ламбаду с пьяными кубинками в семейных трусах?» (обрывочные видения).
«Какого… дядя Толя меня не остановил⁈»
И далее — какого… какого… какого.
Рис. 17/1. Посольская вечеринка
Постепенно в пустую голову начинают приходить и ответы… Нажрался я вчера на посольской вечеринке, на пляже, на берегу моря. Вечеринку отгрохали в честь гостей — нас с генералом. Скучно посольским! Никто сейчас уже из Москвы не прилетает толпами. Дел особенных нет, как при СССР… Вот и бросаются они на каждого, кто под руку попадётся. Попались — мы. Ну, так-то, всё было супер — ласковое море, мангал для морских гадов, фонарики, живая музыка, танцы до упада и… коварные кубинские коктейли на основе рома! Приятные, вкусные, ароматные, но… не в таком же количестве… в каком я их вчера потребил в охотку… Не менее литра, видимо, принял на грудь в пересчёте на чистый 40-градусный ром.
Кстати, а где при этом был дядя Толя? Ах, да…. Он вчера немного побыл на вечеринке и уехал в посольство на сеанс связи по ВЧ. Сказал, что скоро приедет и меня заберёт. И что пока, вместо него, вот… тот самый невзрачный мужичок в сереньком костюмчике и с такими же глазками, меня охраняет. Это я помню. А дальше, что было? Калейдоскоп, мелькание какое-то… И где я сейчас, вообще? С трудом разлепляю глаза и вижу:
Я лежу на широком кожаном диване, голова на подушке, укрыт пледом. Кроссовки аккуратно стоят рядом. Диван стоит в комнате… Да, в комнате… Или не в комнате? Что-то в этой комнате, определённо, не хватает… А что? Окно! В этой комнате нет окна! Вместо окна по комнате разлит неяркий ровный свет от светодиодов, утопленных в потолок. Пара кресел… что ещё? Стеклянная перегородка с вытяжкой и привинченными к полу лабораторными столами. В углу еще одна небольшая непрозрачная выгородка. За ней рукомойник и ведро с крышкой… понятно для чего… надо дойти до него.
Рядом с диваном, на котором я лежу, стоит большой круглый столик. На нём лежат — мои золотые часы «Командирские» — подарок генерала на день рождения, бумажник с наличными рублями, песо и банковскими карточками, документы — паспорт, студенческий билет МГУ, права на машину, авиабилет Гавана-Москва на сегодня, выключенный смартфон. Стоит открытая бутылка рома, три пустых бокала, банка с кусочками льда, пара бутылок минералки, пакет апельсинового сока и ваза с резаными фруктами. Судя по времени на часах, самолётик в Москву уже ту-ту… улетел. Блин, ну, почему меня не разбудили⁈
Ладно, сейчас, позвоню, всё узнаю… Хоп, а сети-то нет! Может я под землёй? Или под водой? Ладно, погружусь в транс, этому меня здорово научили, посмотрю, что и кто вокруг, найду генерала… заодно навещу Уго и Фиделя. Как они там после моей вчерашней экзекуции? Сейчас, погружусь… Сейчас… О-п-па! А я не могу погрузиться в транс! Не могу и всё! Из-за алкоголя? Нет. Дар пропал! Полностью или частично? Не знаю. А частично, без погружения в транс, я могу только заставить человека в штаны наложить… не более.
И вдруг…
Открывается дверь, тяжёлая, без ручки, с внешним глазком, как в тюрьмах и психушках.
СЮЖЕТ