— Джентльмен, Тереза? — переспросила Лили с напускным благоговением в голосе. — Да еще из высшего общества? Бог ты мой, какая нежданная удача!
Надменно вздернув подбородок, она развернулась и направилась к дому. Эйвери помог Франциске подняться на ноги, Бернард оказал ту же самую услугу своей матери, а Хоб снова принялся толкать инвалидную коляску мисс Мейкпис. Прибыв в гостиную, они застали там Лили в обществе молодого брюнета с пышными усами и двух прелестных белокурых девушек со свежими личиками.
— Прошу прощения, мисс Бид, за столь неслыханную дерзость, но мы с сестрами случайно проезжали мимо и решили, что если вы дома, то не откажетесь нас принять, — произнес гость.
Хорошо откормленный, холеный малый, подумал Эйвери. Нелепые усы. Модные ботинки.
— Сестрами? — Нотка фальши в простом вопросе Лили неприятно поразила Эйвери. — Как чудесно, как великодушно с вашей стороны, что вы вспомнили о нас, — продолжала она неуверенно. — Я даже не предполагала, что вы… я имею в виду ваши сестры… Ну и ну! Похоже, это неделя приятных неожиданностей. Бернард только что вернулся к нам на летние каникулы.
До сих пор он еще ни разу не слышал от нее ни одного неискреннего слова, и теперь его раздражал ее высокопарный тон.
Две миловидные барышни хихикнули, прикрыв рты затянутыми в перчатки пальцами. Лили гордо выпрямилась.
— Позвольте представить вам Эйвери Торна. — Она ткнула пальцем в его сторону, даже не потрудившись повернуться к нему лицом. — Он сейчас находится у нас в гостях. Мистер Торн, это наш сосед, мистер Мартин Камфилд.
Мужчины кивнули друг другу в знак приветствия.
Камфилд? — подумал Эйвери. Тот самый малый, который хочет расширить свою ферму за счет моей?
Молодой человек внимательнее присмотрелся к своему собеседнику. Тот носил пиджак, сшитый на заказ лучшим портным. Глаза у него были светлыми, волосы густыми, а усы слишком пышными. До сих пор Эйвери никогда не замечал, до какой степени глупо выглядел мужчина с обильной порослью на лице, хотя, судя по тем нежным взорам которые бросали в сторону Мартина некоторые из присутствующих дам, большинство из них придерживались на этот счет иного мнения.
Камфилд улыбнулся — по крайней мере так показалось Эйвери, поскольку за густой щетиной его усов на миг блеснули зубы.
— Мисс Бид, — произнес он наконец, — у вас необычайно здоровый вид.
Здоровый? Вид у Лили был просто ошеломляющий, а отнюдь не здоровый. На ее щеке появилась ямочка. До сих пор Эйвери даже понятия не имел, что у нее есть ямочка. О черт!
— Благодарю вас, сэр.
Мартин улыбался, и Лили улыбалась ему в ответ. Все время, пока продолжалось это нелепое гримасничанье, Эйвери наблюдал за выражением лица Бернарда. Лили продемонстрировала крайнюю бесчувственность, поскольку не хотела замечать, каких усилий стоило мальчику сдерживать себя, пока она строила глазки этому Камфидцу.
— Кто эти девушки? — спросил Эйвери, придя на выручку Бернарду, поскольку Лили явно была слишком очарована гостем, чтобы заметить переживания подростка.
— Девушки? — отозвался Камфилд растерянно.
— Да. Девушки, которых вы привели в этот дом. Полагаю, вы подобрали их не у парадного входа? — обратился к нему Эйвери.
— А! — Сконфуженный, Мартин махнул рукой в сторону двух юных прелестниц. — Прошу извинить меня, мисс Бид. Разрешите представить вам двух моих сестер, Молли и Мэри? — спросил он вежливо.
Молодые дамы холодно обменялись любезностями с Лили, после чего Камфилд познакомил их по очереди с каждым из присутствующих и в конце концов снова оказался рядом с Эйвери. Как только с формальностями было покончено, Камфилд оставил сестер на попечение Эйвери, а сам снова подошел к Лили.
— О, мистер Торн, — произнесла одна из молодых особ, — Должна признаться, мы так рады наконец с вами встретиться!
— Гм…
Взгляд Эйвери был устремлен в угол гостиной, где Камфилд, похоже, успел полностью завладеть вниманием Лили. Бедняга Бернард стоял рядом с угрюмым видом, словно щенок, которого грубо оторвали от материнской груди.
— Вы должны дать нам слово, что приедете на наш небольшой бал в следующий понедельник, — вступила в разговор другая.
— О да, непременно!
Лили в это время наклонилась к Камфилду, как будто для того, чтобы лучше слышать. Право же, этому человеку незачем было понижать свой голос так, что Лили теперь приходилось напрягать слух, чтобы разобрать его слова.
— Пожалуйста! — взмолилась та из двух девушек, у которой были более светлые волосы.
— О чем вы?
— О нашем приеме! — ответила ее сестра, ткнув в его сторону пальчиком с розовым ногтем. — Ах вы, озорник! Скажите нам, что согласны.
Камфилд уже стоял почти вплотную к Лили. Каков наглец!
— Если вы приедете к нам, нам станут завидовать все наши знакомые. — Золотистые колечки волос у нее так и подпрыгивали от восторга.
— Это еще почему? Обе дружно захихикали.
— Фи, сэр! — протянула одна из барышень. Дьявольщина, подумал Эйвери. Пусть они милы, но ведь надо же обладать и умом!
— Прошу вас, выражайтесь яснее, мисс… э-э… мисс?
— Ну… вы сами понимаете, сэр, что ваша исключительная недоступность для широкой публики…
— Мисс Камфилд, — раздраженно перебил он ее, — право же, я ума не приложу, о чем вы тут болтаете.
Новый приступ веселья. Эйвери оглянулся, надеясь изобрести какой-нибудь способ от них отделаться. Лили тут не поможет — она была слишком занята, обхаживая этого усатого малого, вознамерившегося отнять у него Милл-Хаус.
— До сих пор вы не принимали ничьих приглашений! — продолжала первая из двух барышень.
— Даже от лорда Джессупа! — подхватила вторая.
— А, вот оно что! Да, я не отвечаю на приглашения. Это дело мисс Бид. Если она по небрежности пропустила ваше, я советую вам обсудить это с ней. Кстати, это не такая плохая мысль. Пойдемте, я…
Он вдруг остановился. Две белокурые вертихвостки переглянулись с испуганным видом.
— Что-нибудь не так?
— Видите ли… — Младшая из двух барышень Камфилд выдавила из себя улыбку. — Дело в том, что я не уверена, был ли у мисс Бид случай проявить подобную небрежность.
— Будьте любезны объяснить, что вы имеете в виду. Ее сестра, поморщившись, ответила:
— В приглашениях могло не значиться… ее имя.
Выражение его лица тут же стало жестким и непроницаемым. Молодые женщины попятились, движимые неким внутренним чутьем, которое хотя и успело порядком притупиться за многие поколения жизни в холе и неге, все же оставалось достаточно острым, чтобы вовремя распознать угрозу.
Эйвери через силу улыбнулся: