и встречах, но охрану оставил. У меня достаточно врагов, которых может заинтересовать женщина, живущая в моём доме.
Почувствовал себя женатым мужчиной. Вечером меня всегда ждали на ужин, интересовались, как дела. Потом мы беседовали в кабинете. Либо я работал, а Вера сидела на диване рядом и читала или тоже занималась бумагами фонда.
Вербицкая сочетала в себе скромность и страсть, умение быть яркой и незаметной, тактичность и дерзость, интуитивное чувствование границ дозволенного и уникальную способность переступать их тихо и незримо.
Она мне нравилась. Всё больше и больше. И я уже начал склоняться к мысли, что женюсь на ней, когда произошёл очередной трындец.
После командировки в Екатеринбург я дал понять Еве, что в её сексуальных услугах больше не нуждаюсь.
Мне хватало Веры и чтобы спустить накопившийся пар, и чтобы попробовать новое — она становилась всё более смелой и раскрепощённой в постели.
Нас пригласили на благотворительный вечер, где собирались меценаты и богатые люди, желающие сделать пожертвования.
Естественно, Вера поехала со мной.
Она уже свободно чувствовала себя на подобных мероприятиях. Научилась держать на лице маску отстранённости и холодности, слегка кивать головой для приветствия, изображать из себя уставшую от жизни подругу бизнесмена.
Едва переступили порог снятого для мероприятия старого, отреставрированного особняка, как столкнулись с родителями Стеллы Зарубиной.
Павел Матвеевич стремительно протянул руку для приветствия, словно только и приехал для того, чтобы увидеться со мной.
Анжелика Андреевна недовольно поджала губы, но кивнула сначала мне, потом Вере.
— Очень рад встрече, Руслан Тимурович! Очень рад! Никак не мог до вас дозвониться. Могу я заехать к вам в офис по одному делу?
Его телефон с недавнего времени был в чёрном списке. Немудрено, что мужик постоянно слышал короткие гудки.
— Можете. Только запишитесь у секретаря.
Посмотрю, что этот старый лис придумал.
Мы прошли в зал, где играла живая музыка. Я посадил Веру рядом с женой партнёра, с которой она была уже знакома, а сам ушёл поприветствовать организаторов.
Всё шло хорошо, пока меня не позвали на второй этаж. Девушка официантка подошла и сказала, что меня там ждут.
Я окинул взглядом зал, не нашёл Веру и решил, что это она таким образом решила обратить на себя внимание.
«Накажу… Ах, как сладко я её накажу…»
Поднимался по лестнице, шёл по длинному коридору и улыбался сам себе, пока женская рука не дернула меня из-за приоткрывшейся двери комнаты.
Стелла. Разодетая в пух и прах. Точнее, почти голая, потому что сверкающую камнями тряпочку, местами закрывающую её силиконово-обезжиренное тело, одеждой назвать было нельзя.
Где были мои глаза, когда я её трахал?
Наверное, в декольте. В богатом декольте…
Хищный язык обвёл накачанные филлерами губы:
— Русик, ты совсем меня забыл! Хоть бы раз позвонил или заехал… Я так скучаю…
Она положила руки мне на грудь и потянулась к подбородку.
— Стелла, напомни-ка мне, почему я должен это сделать?
Ситуация была смешная и нелепая.
— Потому что я тебя любила, люблю и буду любить. Но если ты нашёл другую, то должен мне прощальный секс. Ррррр… Мой тигррррик!
— Стелла, запомни: я НИКОМУ и НИЧЕГО не должен! — пора было опустить с небес на землю эту нимфоманку.
— Ну, тогда я тебе кое-что покажу.
Она прошла в комнату, уселась на стол, развела в стороны ноги в чулках и стянула платье с груди. Там была татуировка. Что-то написано.
Я подошёл ближе, чтобы рассмотреть. Наклонился, пытаясь разобрать сливающиеся буквы.
«I love Ruslan Safin», и куча сердечек.
Дичь. Просто дичь.
Зачем уродовать своё тело такими глупыми поступками?
Не услышал, как сзади открылась и закрылась дверь, только почувствовал волну сквозняка, ударившую в спину.
Зарубина обхватила меня своими руками и ногами, притянув к себе. Сзади вполне могло показаться, что мы занимаемся сексом.
То, что это могла увидеть Вера, мне даже не пришло в голову…
Глава 24
Вера
Я отлучилась на пять минут в дамскую комнату, а когда вернулась, ко мне подошла молодая девушка.
— Вы ведь Вера? — спросила доброжелательно.
— Да, Вера, — подтвердила в ответ.
— Вас ждут на втором этаже. Позвольте, провожу.
Она взяла меня за руку и потянула за собой.
— Кто меня ждёт? Ничего не понимаю… — я была совершенно сбита с толку. Меня здесь знают единицы, кому понадобилось встречаться со мной в укромном месте?
Девушка подвела меня к дверям одной из комнат и сказала:
— Вам сюда.
Затем ещё раз улыбнулась и стремительно сбежала вниз, словно скрываясь с места преступления.
Внутри что-то подсказывало, что в комнате меня не ожидает ничего хорошего. Я вдохнула, выдохнула и аккуратно приоткрыла дверь…
Сафина со спины я узнала сразу. Он наклонился над грудью полуголой девицы и замер, то ли облизывая соски, то ли покусывая их.
Девушка скрестила ноги в белых босоножках на высокой шпильке на пояснице Руслана.
Я машинально отшатнулась назад. Открывшаяся картина стала для меня настоящим ударом.
В голове зашумело. Кровь прилила к лицу, а ноги стали ватными. В солнечном сплетении образовался ком — от стресса свело спазмом диафрагму и я начала задыхаться.
«Господи, только панической атаки мне не хватало…» — запоздало подумала. И тут же спохватилась: «Надо скорее отсюда уйти, пока никто меня не заметил…»
Я спустилась на первый этаж и села в уголке на стул, стараясь слиться со стеной и шторами.
«Пожалуйста, не подходите ко мне никто. Дайте прийти в себя и не умереть на месте!»
От макушки до пяток меня заполнило отчаяние.
Дурочка, я придумала себе красивую сказку, в которой Чудовище влюбляется в Золушку и становится прекрасным Принцем.
«В жизни так не бывает, Вера, тебе ли не знать?»
Мой Принц оказался обыкновенным бабником, который не прочь позабавиться с новой зверушкой — наивной и глупой, заглядывающей ему в рот.
Его «женщины» никуда не делись. Сколько их? Две, три, четыре?..
Да какая разница!
Руслан не собирается отказывать себе ни в чём, даже не думает ограничивать свою свободу.
Глупо ждать верности от того, кому неизвестно это слово.
«Если хочешь сохранить своё сердце, Вера, беги!
Беги, пока не поздно!
Иначе кое-кто разобьёт его окончательно.
Пока есть только одна трёщина — её ещё можно залечить.
Но пройдёт пара месяцев, и орган уже не будет подлежать восстановлению…»
Сафин нашёл меня минут через двадцать:
— Вот ты где спряталась? А я по всему залу тебя искал. Вставай, поедем домой, здесь уже не будет ничего интересного, чек я выписал.
Он протянул руку, а я никак не могла вложить в