Мадам Альпина Горгоза не предавалась вредным излишествам. Она не одобряла пьянство, наркотики, ненавидела неряшливость, любила чистоту, порядок, музыку, картины, книги о высокой любви, а еще – деньги. Она очень любила деньги. Нет, Горгоза их просто обожала – больше чем своего беспутного сына, вечно встревающего в какие-то истории по причине дурного нрава и пристрастия к вину.
Мадам пристроила его в судебный департамент на должность старшего делопроизводителя, но он не желал развивать карьеру, предпочитая проводить время в компании таких же, как он, беспутных дружков, просаживающих заработанные родителями деньги по сомнительным тавернам и трактирам. Но на сына мадам Альпина Горгоза средств не жалела, хотя иногда, в минуту слабости, жалела, что позволила себе забеременеть тридцать лет назад.
И первыми ее словами, адресованными к Адрусу, были:
– Приветствую, молодой человек! Должна предупредить – ночь с нашей девушкой стоит от одного золотого, не включая стоимость еды и питья. Ты в силах заплатить требуемую сумму? Прошу не обижаться на вопрос – времена смутные, нужно быть очень осторожной с клиентами, особенно такой, как я, – одинокой, бедной женщине! Легко разориться, не предприняв необходимых мер!
Адрус усмехнулся про себя, услыхав про «бедную женщину», достал из сумки кошель одного из убитых им наемников, высыпал содержимое на столик рядом с собой. Горка получилась внушительная, все – серебро, а среди серебра, как кусочки сухофрукта в сдобной лепешке, торчало пяток мелких золотых монет, арм.
Мадам тут же вцепилась рукой в золото и выхватила две армы, сообщив, что такова сейчас стоимость услуг девушки, вместе с хорошим ужином. И осведомилась, не нужно ли подать вина получше, что будет стоить чуть дороже. Адрус от вина отказался, сгреб монеты в кошель и стал дожидаться появления тех, ради кого мужчины, собственно, и приходят в публичный дом. «Птичек».
Адрус слегка волновался, искренне надеясь, что девицы не окажутся жирными грязными особами, способными вызвать лишь тошноту вместо позыва на страсть. Мало ли, что там нарисовано на вывеске заведения, рисунок одно, а жизнь – совсем другое. Да, Атрап говорил, что здешние девицы очень хороши, но хотелось и лично убедиться в этом.
Мадам дернула шнурок, где-то далеко, на пределе слышимости прозвенел колокольчик, и все затихло. Некоторое время ничего не происходило. Мадам сидела, положив ногу на ногу, и покачивала носком узконосой кожаной туфли, украшенной кожаным же бантом, прошитым золотой проволокой. «Весьма дорогие туфли!» – отметил Адрус. Волосы мадам были стрижены довольно коротко по меркам Занусса и едва доставали до плеч, иссиня-черные, как у молоденькой девицы.
Крашеные! – безошибочно определил Адрус и тут же подивился ухоженности и аристократичному виду дамы – может, она и правда из потомственных дворян, как выглядела с первого взгляда? Женщина была красива, она будто застыла в молодости и никак не хотела сдаваться разрушающему времени. Только при внимательном взгляде на ее лицо можно увидеть и паутину морщинок, и косметику, которую дама умело накладывала на тонкие впалые щеки.
Мадам тоже рассматривала Адруса, и не так осторожно, как он ее. Смотрела откровенно, с интересом, слегка улыбаясь уголками губ.
– Кто тебя так дурно постриг, молодой человек? – нарушила тишину женщина. – Хочешь, наш мастер тебя подстрижет? Тебе это будет стоить всего… – дама запнулась, видимо, придумывая цену, и через секунду выдала: – Всего пять дигм! Пустяки, правда?
Адрус едва не поперхнулся – за пять дигм, пять здоровенных серебряных монет, обычный цирюльник не только подстрижет, но еще и спляшет, споет, приготовит обед, а потом отнесет на руках домой! Совести у мадам точно нет! Драть с клиента эдакие деньги может только абсолютно бессовестный человек!
– Пустяки, – криво усмехнувшись, повторил Адрус деревянным голосом и отказался, приведя мадам в раздраженное состояние духа. – Моя прическа меня устраивает. И скорее всего не будет помехой моему общению с девушкой, не так ли? Потому не стоит заботиться о моей прическе, лучше позаботьтесь о хорошем ужине, и поскорее. Что-то я не вижу перед собой ни стола, уставленного едой, ни ваших девушек. В чем дело? Вы ведь получили плату.
– Все будет, – нахмурившись, пожала плечами дама. – Подожди немного. Вот уже они и идут. Кстати, а может, возьмешь двух? Или трех? Сколько угодно – все за твои деньги, юноша. Ты можешь находиться в комнате до полудня – я не сказала? С полудня, чтобы остаться у нас, тебе нужно будет заплатить снова. Итак – вот наши девушки, выбирай.
В комнату, медленно и бесшумно ступая по толстому ковру, вошли десять девушек, возрастом примерно от четырнадцати до двадцати лет. Они были почти полностью обнажены, юные тела прикрывало что-то вроде веревок или тонких полос шелка, не скрывающих ничего, а скорее подчеркивающих прелести девиц. Волосы с тела удалены, на голове уложены в прически – короткие, как у мадам, длинные, когда волосы разбросаны по плечам или заплетены в косы, перекинутые на плечо. Девушки всех видов и рас этого мира – светленькие, темнокожие, краснокожие, и даже одна странная, с белоснежной кожей и красными глазами – Адрус таких еще не видел. Она напоминала какого-то монстра и совсем не вызывала влечения к своему телу. По крайней мере – у Адруса.
Пухлые, худенькие, мускулистые и гладкие, с мужскими бедрами и крутозадые – девицы на все вкусы и на все запросы клиентов. Да, в этом заведении умели подбирать красоток. И еще особенность – у всех на шее тонкий витой рабский ошейник с именем хозяйки.
– Ну что же ты застыл, выбирай, раз торопишься упасть в объятья одной из наших красоток! – довольно усмехнулась мадам, глядя на ошеломленного, вставшего столбом Адруса. – Товар хороший, мы плохого не держим! Лучшие красотки города! Девочки, повернитесь, наклонитесь, покажите себя со всех сторон, в движении – пусть молодой человек полюбуется. Видите, он никак не может выбрать, помогите ему!
Девицы стали поворачиваться вокруг оси, слегка качая бедрами и призывно глядя на Адруса, наклонялись, поднимали руки вверх, отчего их крепкие груди задирались, целясь в клиента острыми, сморщившимися от легкого сквозняка сосками. Зрелище было таким красивым, таким… незнакомым, что Адрус мог бы смотреть на это бесконечно. Если бы не хотел есть.
– Вот эту! – хрипло сказал он, указывая пальцем на небольшую стройную девушку лет шестнадцати, светловолосую, явно из племени ростов. – Можно эту?
– У нас всех можно, только плати! – покровительственно усмехнулась мадам. – Хороший выбор! Ты не ошибся в своем выборе – умелая девочка, страстная! Предупреждаю – никакой порчи товара, никаких истязаний, крови и дерьма. Только добротный обычный трах. Если хочешь что-то особенное – можешь вызвать меня, и я найду тебе нужную девочку. Но это будет стоить дорого. Очень дорого. Рабыни нынче дороги. Если попортишь работницу – будешь платить в пять раз против ее цены. Это ясно?