Читать интересную книгу Условно пригоден к службе - Юрецко Норберт

В тот же день я позвонил Райнеру К.. Мы договорились следующим вечером встретиться в 18. 00 в холле отеля "Палас" в "Европа-Центре". За четверть часа до назначенного срока я вошел в фойе гостиницы. Там, в конце холла был укромный уголок. Оттуда я мог наблюдать за всем происходящим. Сгорая от нетерпения я ждал К., которого раньше никогда не видел. В досье даже не было его фотографий. Чтобы не опознаться, я попросил его взять с собой последний номер журнала "Шпигель".

За пару минут до шести часов в холл вошел мужчина среднего роста с черным "дипломатом" и с оговоренным знаком. Он несколько раз огляделся по сторонам, посматривая на наручные часы. Человек вел себя нервно и неуверенно. Через какое-то время я дал ему о себе знать. – Ханзен, – представился я, – мне кажется, мы именно с вами договаривались. Он с облегчением кивнул.

Мы вышли из фойе и молча прошли по "Европа-Центру". На лифте мы поднялись на самый верхний этаж, где я в ресторане зарезервировал столик. Там он сразу начал рассказывать. Он болтал о своей жизни в ГДР, о том, как познакомился с Х., как тот его обманул итак далее… Он постоянно подчеркивал свою лояльность государству и то, что он очень хочет активно участвовать в модернизации восточных земель. К. рассказал и о своих хороших контактах с российскими военными. Так как его жена была русской, то он, естественно, знал русский язык.

Мы немного поели, а потом я сразу перешел к делу. – Что там у вас с прибором опознавания? Вы можете его для меня достать? Он ответил уклончиво: – Ну да, в принципе это возможно. Но он же стоит не меньше пяти миллионов долларов. Кстати, он еще должен был получить обещанные ему деньги от Х., которому передал образцы многослойной брони танка Т-80, полную систему радиационной, химической и биологической разведки и многое другое.

Его бесстыдство трудно было выдержать. С одной стороны он все время пытался представить дело так, будто занимается всем этим в интересах государства. С другой, его интересовали только деньги. Мне пришлось унять его пыл. – Такой прибор и действительно раньше стоил таких денег. Но сейчас, когда все подряд пытаются его продать, ситуация изменилась. У меня много предложений, которые я как раз проверяю. И я вам честно скажу: кто первым принесет прибор, тот и получит деньги. Конечно, не такую сумму, которую вы назвали. Кроме того, не пытайтесь продать его кому-то другому. Вы уже знаете, что в таком случае вам может угрожать уголовное наказание. По вашим бывшим сделкам я сказать ничего не могу. В любом случае, платить за них я не буду. Нам нужно смотреть в будущее. И у нас есть хорошие шансы, чтобы договориться.

К. нервничал. На лбу у него появились большие капли пота. Он чувствовал себя неуверенно и беспокоился. Я спросил, как он собирается добраться до интересующего нас прибора. – Мы можем снять его с вертолета дежурной эскадрильи. Он находится в Ораниенбурге. Мне в этом поможет один русский офицер. Если у него дежурство в ближайшие выходные, то это все можно устроить совсем скоро.

Мы начали торговаться. – Господин К., если вы в следующий понедельник принесете мне прибор, то получите от меня 40 тысяч марок. Больше мне мои люди точно не разрешат выплатить. Вы же видите, мы и так тут тратим огромные средства налогоплательщиков. Кроме того, не забывайте, что наше сотрудничество сейчас только начинается. Мы еще многое можем сделать вместе.

Хорошо, сказал он, но тогда деньги должны быть уже при передаче. Тут мне снова пришлось его разочаровать. – Это невозможно. Нашим специалистам, конечно, нужно будет сначала проверить, тот ли это прибор. Я в технике настолько некомпетентен, что вполне могу спутать его с каким-то русским тостером. А вы сами можете ли с уверенностью исключить, что вас не обманут? Потому так – если вы приносите мне товар в понедельник, я расплачусь в пятницу. Вот мое предложение. Согласны?

К. тяжело вздохнул. – Хорошо, в понедельник товар, а в пятницу деньги. Где мы встретимся?

Я долго раздумывал, понимая, что такая встреча может оказаться очень опасной. Меня никак не оставляло предчувствие, что эта дорогая штуковина уже находится у торговца. Иначе как он мог обещать с такой уверенностью, будто речь шла о покупке ящика пива? Исходя из этой оценки, я глубоко задумался. Человек этот, похоже, уже сидел на "горячем товаре" и хотел избавиться от него как можно скорее. Отсутствие прибора не долго удастся скрывать от начальства в Ораниенбурге. А потом в дело вступит целая машина, готовая пойти на все, чтобы вернуть С55 обратно. Ведь речь шла об одной из самых секретных разработок советской военной промышленности.

Когда я еще раз напомнил К. об опасности, которой он себя подвергает, его словоохотливость сразу исчезла. Именно по соображениям безопасности он не хотел больше вдаваться в детали. В конце концов, нужно же помочь собственному государству. Есть ли у него в руках уже этот прибор – на такой вопрос он не стал отвечать. Его интересовало только место передачи.

Я еще раз подчеркнул, что в любом случае прибор нужно вывезти из бывшей ГДР на территорию старых федеральных земель, подальше от сферы досягаемости ЗГВ. В старых федеральных землях оккупационные власти все еще имели определенные преимущества. Я предложил ему поехать через Магдебург в Брауншвейг. Я с молодости хорошо знал этот город. К. должен был подъехать на автостоянку перед Ледовым стадионом – очень легко доехать по автобану № 2 и по Гамбургер Штрассе. Сначала К. был не в восторге от такой длинной дороги, но потом согласился, потому что вся сцена напоминала ему шпионские триллеры.

У Брауншвейга было еще одно преимущество. Мой бывший партнер Удо жил всего в сорока километрах оттуда. Я мог задействовать его в этой операции С55. Помощью Герта и Фредди я в этот момент воспользоваться не мог, а с другими "берлинцами" работать не хотел. Во-первых, они в большинстве своем были неопытны, а во-вторых, американцы должны были как можно позже узнать о том, что нам удалось достать прибор опознавания "свой-чужой". Я был убежден в том, что в первую очередь этот прибор нужно отправить в Пуллах. А что там с ним произойдет, было мне уже все равно.

Святая святых российской армии

На следующее утро Ганс Дитхард сидел в бюро уполномоченного по оперативной безопасности и ждал меня. Наш шеф и несколько его сотрудников за пару дней до того уехали в Мюнхен. Потому мы остались один на один. Американец принес кофе и сразу перешел к делу: – Как все прошло вчера? Наклевывается что-то с С55? Я удивленно спросил, откуда он об этом узнал. Он пожал плечами. Спросил, не найдется ли у меня в обеденный перерыв время, чтобы пообедать вместе. Там можно будет обсудить основные проблемы, например, финансы. Ганс подмигнул: – Как ты используешь деньги – это твое дело. Значение имеет только успех. Он попытался выудить у меня еще больше информации, но я отвечал уклончиво. К тому же в этот день я спешил, потому попросил перенести совместный обед на две недели.

На обратном пути, проезжая по автобану А 2, я остановился у Цизара в придорожном кафе, которое сейчас называется "Букауталь Норд", чтобы, как обычно выпить кофе и проглотить сосиску. Эта остановка еще много месяцев назад стала для меня обязательной, настоящим ритуалом при путешествии из Берлина в Ганновер и назад. Там был еще телефон-автомат. Несколько минут стоял я возле него, думая, следует ли мне позвонить шефу в Мюнхен. Но затем я отказался от такого звонка. Если там заранее узнают о запланированной передаче, то поднимется слишком большой шум. А именно шума я, в двух шагах от успеха, как раз и хотел избежать. Потому я позвонил домой Удо и спросил, найдет ли он для меня время.

Конечно, время он для меня нашел, и я потому поехал в городок Пайне. С ним и со всеми другими ветеранами "Стэй-бихайнд", прошедшими школу Олльхауэра, было особенно приятно работать, потому что они не задавали по телефону никаких вопросов. Они никогда не спрашивали, зачем да почему. Они инстинктивно чувствовали, что раз им звонят, то это важно. Мы немного поболтали обо всем, пока я не разъяснил ему подробности предстоящей операции. Он тут же пообещал мне свою помощь: – Но только на один день и только для тебя!

В понедельник утром я позвонил Гассингу: – Хочу вам вкратце сообщить, что я сегодня провожу операцию "Общество любителей пения". Возьму с собой Удо и позвоню вам домой с докладом сегодня ночью. Неуклюжее название операции я придумал не сам, а согласовал с ним. Гассинг просто не мог себе представить, что можно так быстро заполучить такой ценный прибор, потому начал задавать много вопросов. Я побыстрее свернул разговор: – Перспективы успеха достаточно велики. Пожалуйста, просто доверьтесь мне. У меня все под контролем.

Около полудня я забрал отпускника Удо. Мы поехали в сторону Брауншвейга. Я чувствовал волнение и напряжение, как всегда в чрезвычайных ситуациях. Удо уже давно "завязал" с БНД. Но для меня, он, по его словам, готов был снова поиграть в "казаков-разбойников". Мы изучили место встречи и продумали план ее проведения.