– Тык и расплатись сначала! А то знаю я вас! До нужной остановки доедете. А потом окажется, что денег взять неоткуда. Высадишь вас, а вам и по фигу – все равно бесплатно доехали!
Маринка так и хотела сделать, но теперь этот номер уже не прошел бы. Она стянула с пальца колечко и сунула тетке в руку.
– Возьмите, говорю же – денег нет.
Тетка заморгала, уставилась на колечко, даже потерла его о штаны, а потом неожиданно вернула:
– Да ладно тебе, езжай, чего уж... Видно, и впрямь нет денег... Хрен с тобой. Бери свое кольцо назад, может еще пригодится.
– Да берите, чего вы! – не сразу сообразила Маринка. – Оно нормальное! В смысле – я сама его покупала, неворованное, не подделка.
– Вот и носи сама, говорю же: вещи с себя снимать – самая распоследняя штука. Да и не стоит этот проезд кольца такого... – отвернулась тетка и заорала на весь салон: – Граждане!!! Следующая остановка...
Бунчикова и ее муженек машину не тронули. И сумочка оказалась на месте, и деньги, и телефон. Ого, сколько сообщений и пропущенных звонков! Криська несколько раз звонила... Филиппов уже сегодня... ну и конечно, любимый! Ирбис звонил через каждые десять минут. И не лень ведь! Ладно, Криська с Филипповым подождут, а вот к любимому надо ехать, в конце концов, должна же она домой вернуться!
Только усевшись на мягкое сиденье своей машины, Марина смогла немного расслабиться и обдумать, что же с ней случилось и как поступать дальше. Нет, с Ирбисом она больше валандаться не будет. Анну Аркадьевну и в самом деле жалко – очень неплохая женщина. И так тепло отнеслась к ней, Маринке... Только вот как ему об этом сказать – Ирбиса она не станет передавать из рук в руки молоденькой преемнице, этого обратно в семью надо возвращать. Ну да она придумает что-нибудь. Во! Скажет, что ей сон приснился вещий! И сын в этом сне приснился. А сына она подробно опишет – поверит! Еще можно сказать, что, если он из семьи убегать станет, его ждет скорая кончина! Точно!
Ничего такого Марина сказать просто не успела. Едва она вошла в свою новую квартиру, бросила сумку и разулась, как с ног ее сшибла оплеуха. Это Ленечка в прихожей ее поджидал, что ли?
– Потаскуха!!! – озверело заорал трепетный влюбленный и въехал в ухо Маринке еще раз.
В ухе будто что-то лопнуло, и страшная боль помутила девушке рассудок.
– Твар-р-рь!!! – взвизгнула Маринка и со всей силы, вложив в удар силу всего тела, саданула обидчика ногой в живот – сказалось боевое детство. Тут же отскочила, и в дядю Ирбиса полетело все, что попадалось под руку: туфли, ботинки, обувная ложка. Леонид же Владимирович все еще не мог отойти от первого удара – он скрючился и из его рта выходило только сиплое кряхтенье.
– Что ж вы, гады, все бьете-то меня?!! Я, что ли, вам груша боксерская?! Твари! Не подходи, сволочь!! Убью!!!
Маринка уже пронеслась на кухню, схватила блестящую сковородку и теперь держала ее не плашмя, а боком. Если бы Ирбис сунулся – блестящий удар такого орудия раскроил бы ему череп... ну или здорово покалечил – как получится.
Теперь Марина стояла в кухне, напружиненная, взъерошенная, сузив глаза – точно кошка перед прыжком. Не хватало лишь утробного рычания.
– Мариш... Марина... – появился в дверях Леонид Владимирович, умерив пыл. – Марина... погоди. Убери сковородку... да сядь ты!!! Я ж волновался! Я всю ночь...
– Не ори!!! – рявкнула Маринка. – Волновался он! А если меня похитили?! А если я была в больнице?! Плохо мне стало! Ты спросил?!
– Ну... ты бы мне сама сказала... – не знал, куда деваться, мудрый мужчина.
– Когда?! Когда б я тебе сказала?! Сейчас?! После того, как ты меня по уху саданул? Да пошел ты знаешь, куда?! Пошел вон!!! Выметайся, я сказала!!
– Ну ладно, Марина, ну погорячился... – шел на попятную Ирбис. – Ты и в правду была в больнице? А чего ж не позвонила?
– Я сказала – пошел вон! Я теперь тебе ни слова не скажу, понял?! – не двигалась с места Маринка. И сковородку из рук не выпускала.
– Да Мариночка же! Ну куда я пойду? Я же...
– К себе домой!!! К жене! К деткам! Иди и будь паинькой, потому что обратно я тебя ни за что не пущу, понял?! Будет он тут руки еще распускать... Ты теперь – никто! Убирайся вон!!!
Терпение Ирбиса было небезграничным.
– А ты, красавица, не забываешься? – заговорил он, немного отойдя в сторону, чтобы рука со сковородкой не дотянулась. – Квартирка-то мною куплена. И никуда я не пойду отсюда. Тебе придется выметаться.
– Мне? – недобро усмехнулась Маринка. – Ну тут ты промахнулся. Квартира оформлена на меня. И если тебе вздумается ее отобрать, то только через суд. А его я устрою показательным. Ой, сколько некрасивостей вылезе-е-ет. Я не потеряю ничего... правда, и не приобрету, а ты... Подумай – так ли беспечно ты проживешь остаток жизни. Учти еще сердце своей больной жены. Петр Сергеевич ее и без того уже в больницу сватает. Только она не хочет, боится.
– Петр Сергеевич? – побагровел «примерный семьянин». – А ты откуда его знаешь?
– О-о, миленький, опыт! Сын ошибок трудных, – усмехнулась Маринка. – Ну как? Ты уже понял, что я совсем не Белоснежка? Так что про квартиру забудь. И можешь себя утешать, что еще оч-чень легко отделался. Я надеюсь, тебе не надо объяснять, что отныне мы не можем быть вместе. По этическим причинам.
Леонид Владимирович, видимо, понял. Потому что стал торопливо собирать свои вещи. В его движениях сквозила неприкрытая нервозность. Губы его так и складывались в трубочку, чтобы высказаться, но он опасался, ведь никто не знает, что еще известно этой молоденькой стерве! А ведь и всего-то – дал два раза по уху... все же надо было по заднице...
После его ухода Маринка быстро схватила тряпку и тщательно протерла полы – по старой примете, чтобы замыть следы и чтобы он больше сюда не вернулся, а уж потом рухнула на диван и взяла телефон.
– Алло, Кристина? – проговорила она в трубку. – Ой, Криська, хоть ты не кричи! Что вы все меня воспитывать кинулись? Ну потерялась, да! Ну так, наверное, у меня на то были причины! Нет, на работу сегодня не выйду, скажи своему Филиппову, что ко мне родственники из Китая приехали. По отцовской линии... ну откуда я знаю, кто он был?! Дрянью он был, такую хорошую дочку бросил!.. Когда придешь? Ну приходи. Нет, ты что – в самом деле решила, что у меня родня объявилась, и хочешь познакомиться? Я тебе сразу говорю – никто ко мне не приехал! Никаких китайских шуб не привез и вообще ничего не привез! Но соврать-то ты можешь? Нет, Криська, ты обязана соврать! А я говорю обя... а то я подумаю, что ты меня подсиживаешь. Ясно?! А-а, ты просто так поболтать. А чего спрашиваешь – приходи.
Кристина пришла вечером. Она теперь очень похорошела, стала больше за собой следить и вообще – переменилась подруга.