Читать интересную книгу Солженицын – прощание с мифом - Александр Островский

«За тот декабрь, – пишет А.И.Солженицын, – еще два раза мне пришлось приезжать в Москву…В те приезды я и привез Твардовскому: несколько лагерных стихотворений, несколько “Крохоток” побезобиднее и рассказ “Не стоит село без праведника”, облегченный от самых непроходимых фраз». “Крохотки» и стихи были встречены без восторга, а «Не стоит село без праведника» было решено печатать под названием «Матренин двор» (11).

26 декабря Александр Исаевич снова отправился в Москву. На этот раз он повез с собою не только рукопись «Матрениного двора» (12), но и свой литературный архив (13). Готовясь в связи с открывшейся перспективой публикации «Одного дня» к выходу из подполья, пишет А.И.Солженицын, «я перевез к Теушам (в проигрывателе) из Рязани… набор машинописей и фотопленок»* (14).

*Тогда же было сделано еще одно хранение – у Н.И.Кобозева, который, правда, хранил рукописи «не у себя, а у сестры невестки по брату своему» (Солженицын А.И. Бодался теленок с дубом // Новый мир. 1991. №11. С.127)

В Москву Александр Исаевич поехал вместе с женой. «В канун Нового года, – вспоминала Н.А.Решетовская, – мы гуляли по Москве. Купили билет на органный вечер» (15). Новый 1962 г. они встретили на квартире подруги Натальи Алексеевны по аспирантуре Александры Александровны Поповой, 1 января отправились в гости к С.М.Ивашеву-Мусатову (16). 2 января Наталья Алексеевна уехала в Рязань, а Александр Исаевич остался в Москве (17). В этот день в редакции «Нового мира» состоялось обсуждение его рассказа «Матренин двор», который был рекомендован к печати (18).

«С этого времени, – пишет А.И.Солженицын, – я догадался, что сгодятся когда-нибудь записи литературных встреч, и стал записывать всегда посвежу, а то и при самих обсуждениях» (19). Так стал накапливаться материал для будущих литературных воспоминаний.

На рубеже 1961-1962 гг. в Рязани появился Н.Д.Виткевич. К этому времени он уже защитил кандидатскую диссертацию и заведовал лабораторий рентгенографических исследований Физического института при Ростовском университете, в конце 1961 г. подал на конкурс в Рязанский государственный медицинский институт и был избран на должность доцента кафедры химии. Так, 1 феврале 1962 г. с женой и сыном Николай Дмитриевич оказался в Рязани. Однако, по его свидетельству, прожив здесь четыре года, он очень редко встречался с Александром Исаевичем и если заходил к нему в дом, то чаще проведать тетушек Натальи Алексеевны (20).

По свидетельству Н.А.Решетовской, вернувшись в начале 1962 г. из Москвы, «Солженицын принялся за последнюю, как он думал, редакцию романа “Круга первого”. С января по апрель все свое свободное от школы время печатал роман на любимой машинке “Рене”» (21). Это подтверждают и его собственные воспоминания. «Четыре месяца, до конца апреля, – пишет он, – ничем другим я не был занят» (22). Так, весной 1962 г. на свет появилась новая четвертая редакция «Шарашки» (23).

«Готовясь ко всякой встряске при выходе “Денисовича”, – читаем мы в «Теленке», – я тою весной сделал еще три полных фотокопии всего-всего написанного мною до сих пор» (24). «По каждой вещи была фотопленка собственного изготовления, готовая к отправке за границу под псевдонимом Степан Хлынов и с поправкой слишком автобиографических мест, по которым могли бы меня раскопать» (25).

Закончив эту работу, в конце апреля Александр Исаевич отправился в Москву и здесь познакомился с секретарем И.Г.Эренбурга Натальей Ивановной Столяровой (26). Позднее, в 1977 г., Наталья Ивановна писала А.И.Солженицыну: «…Я благодарна судьбе за жизнь, за необыкновенные встречи, из которых ни одной не забываю. Вы, в частности, были одним из моих великих соблазнов, сразу в первом же разговоре осознанном и, как Вы помните, я Вас не отпустила, пока Вы меня не “услышали”» (27). Какой смысл Н.И.Столярова вкладывала в слова «великий соблазн» и что в данном контексте означает слово «услышал», мы может только предполагать.

Наталья Ивановна была дочерью известной эсерки Натальи Сергеевны Климовой (1885- 1918), которая входила в партию эсеров-максималистов и участвовала в подготовке покушения на П.А.Столыпина летом 1906 г., отбывала каторгу, в 1909 г. сумела бежать за границу (28). От брака с революционером-эмигрантом Иваном Столяровым имела двух дочерей: Наталью и Екатерину (29). В 1917 г. И.Столяров уехал, как пишет А.И. Солженицын, «в петроградское кипение» (30), а Н.С.Климова осталась за границей (31).

Родилась Наталья Ивановна в 1912 г. в Италии (32), была удочерена «сыном рязанского судьи Шиловским» (33). В молодости, живя в Париже, встречалась с И.А.Буниным, Н.А.Бердяевым, А.Ф.Керенским, Д.С.Мережковским, П.Н.Милюковым, Б.В.Савинковым. С сыном последнего «долгое время» находилась «в интимных отношениях» (34). Была невестой поэта Бориса Поплавского* (35). Закончив Сорбонский университет, в 1934 г. уехала в СССР, в 1937 г. была арестована, провела в заключении почти девять лет (36). С 1946 по 1953 г. отбывала ссылку в Казахстане (37), с 1953 г. жила в Рязани, с 1956 г. – Москве, где «дочь Эренбурга (с которой Н.И. училась в одной школе в Париже)» рекомендовала ее отцу на должность секретаря (38).

*Отец Б.Ю.Поплавского Юлиан Игнатьевич до революции жил в Москве и являлся помощником директора завода Гужона (Богословский А. Легенда Бориса Поплавского // Русская мысль. 1992. 18 сентября)

30 апреля из Москвы Александр Исаевич отправился в Крым и вернулся оттуда 2 мая (39). Объясняя цель этой поездки, он пишет: «На майские праздники я, еще не следимый, благополучно отвез экземпляр отпечатанного романа к Зубовым в Крым…, и еще набор тайных плотных отпечатков. Потом дома занимался разными доработками, и уж лето подошло, и надо было славно провести его в движении» (40).

Из Рязани Александр Исаевич и Наталья Алексеевна выехали в ночь с 22 на 23 июня (41), посетили Пермь, где жил уже упоминавшийся Николай Андреевич Семенов, потом Екатеринбург, где жил другой знакомый А.И.Солженицына, тоже бывший зэка Юрий Васильевич Карбе, затем направились к П.Баранюку, но не доехали, узнав, что тот служит в МВД. В Перми и Екатеринбурге Александр Исаевич тоже оставил по набору фотокопий своих рукописей (42).

А в это время А.Т.Твардовский готовился к тому, чтобы представить повесть А.И.Солженицына в ЦК КПСС. «Он, – вспоминал Л.З.Копелев, – действовал мудро и хитро: собрал отзывы самых именитых писателей. Чуковский назвал повесть “литературным чудом”. Маршак писал, что “мы никогда себе не простим, если не добьемся публикации”. За ее публикацию высказались К.А.Федин и И.Г.Эренбург (43). А пока собирались отзывы литературных светил, повесть ушла в Самиздат, ее читали не только в Москве и Ленинграде, но и в Горьком, Киеве, Одессе, Харькове (44).

З июля А.Т.Твардовский «передал рукопись окруженную букетом рекомендаций, эксперту Хрущева по культуре Владимиру Семеновичу Лебедеву» (45). В.С.Лебедев встретил повесть благосклонно, после чего А.Т.Твардовский направил А.И.Солженицыну телеграмму с приглашением для переговоров. В Рязань она пришла 9 июля и оттуда была отправлена в Иркутск, где в это время находились Александр Исаевич и Наталья Алексеевна (46). «…в Иркутске, – с иронией пишет А.И.Солженицын, – не ближе никак, ожидала меня копия срочной телеграммы Твардовского, приглашающего «на короткое время» заехать в редакцию…до того «короткого времени» езды от Иркутска было четверо суток» (47). В ночь с 12 на 13 июля пришлось возвращаться обратно, но в Москве А.И.Солженицын был не через четверо суток, а лишь в субботу 21-го (48).

«Опять, – читаем мы в «Теленке», – устроили всередакционное заседание. Неопределенно было мне объявлено, что в одной важной инстанции (это значило – В.С.Лебедевым) повесть моя одобрена. Но высказаны некоторые пожелания к ее улучшению» (49).

Совещание в редакции «Нового мира» состоялось в понедельник 23 июля. «Последующие три дня, – вспоминала Н.А.Решетовская, – Александр Исаевич на квартире Шуры Поповой, у которой в тот раз мы остановились, работал над рукописью, готовя окончательный вариант». 26-го он отвез ее в «Новый мир» (50), через день вернулся в Рязань (51) и вместе Л.В.Власовым отправился в новое путешествие, на этот раз на велосипедах в Прибалтику. Побывал в Риге, Двинске, Вильнюсе (52).

Во время этого путешествия Л.В.Власов поведал А.И. Солженицыну историю о том, как во время войны он встретил человека, который не знал о существовании такого города как Сталинград. Заподозрив в нем немецкого диверсанта, Л.В.Власов передал его в НКВД. И только потом понял, что перед ним был человек, возвращавшийся из заключения и по этой причине не знавший о переименовании Царицына. Эта история легла в основу рассказа «Случай на станции Кочетовка», который Александр Исаевич написал вскоре после возвращения из велопохода (53).

Между тем судьба повести еще не была решена. Рассказывая о том, как «Один день Ивана Денисовича» появился в печати, А.И.Солженицын подчеркивает случайный характер этой публикации (54). Однако такие вещи тогда так просто не делались. Прежде всего оказывается, в конце августа – начале сентября в Пицунде В.С.Лебедев познакомил с повестью не только Н.С.Хрущева, но и двух влиятельных членов тогдашнего Президиума ЦК КПСС К.Е.Ворошилова и А.И.Микояна (55). После того, как они втроем одобрили ее, было решено передать повесть в ЦК КПСС.