Читать интересную книгу Лишённые совести: пугающий мир психопатов - Роберт Хаэр

Результаты недавнего лабораторного исследования подтверждают эти клинические наблюдения. В этом исследовании за основу было принято, что для нормальных людей информативность нейтральных и эмоционально нагруженных слов различна. Например, у слова БУМАГА есть только словарное значение, в то время как у слова СМЕРТЬ есть словарное плюс эмоциональное значение и неприятный подтекст. Эмоционально нагруженные слова воздействуют сильнее, чем нейтральные.

Представьте, что вы сидите перед экраном компьютера, на котором с интервалом в одну секунду появляются группы букв. Электроды, которые фиксируют реакцию мозга, закреплены на голове и подсоединены к электроэнцефалографу, который чертит диаграмму электрической активности мозга. Иногда эти группы букв составляют слова, иногда — только бессмысленные слоги. Например, ДЕРЕВО — это слово, а ОДРЕЕВ — нет. Ваша задача — как можно быстрее нажать кнопку, если вы уверены в том, что на экране появилось слово. Компьютер замеряет время, которое уходит на принятие решения. Он же анализирует деятельность вашего мозга во время выполнения задачи.

На эмоционально нагруженное слово вы наверняка отреагируете быстрее, чем на нейтральное, т. е. при виде слова СМЕРТЬ вы, как и многие другие, нажмете кнопку быстрее, чем при виде слова БУМАГА. Эмоциональное содержание слова является «ускорителем» процесса принятия решения. Более того, эмоционально нагруженные слова вызывают более интенсивную реакцию мозга, что обусловлено их большей информативностью.

Один убийца-психопат вместо того, чтобы просто ответить на вопрос и объяснить мотивы своих преступлений, пустился в подробное описание нескольких совершенных им жестоких убийств. Рассказывал он с воодушевлением, но бесстрастно. Можно было подумать, что он описывал бейсбольный матч. Сначала женщина-интервьюер пыталась относиться к его рассказу с непредвзятым профессионализмом. Но когда, наконец, ее лицо исказилось от отвращения, он остановился на полуслове и сказал: «Да, все-таки я поступил очень плохо. Я чувствую себя просто отвратительно. В тот момент я, должно быть, временно лишился рассудка».

Как и многие остальные, психопаты иногда говорят или делают что-то только для того, чтобы произвести на кого-то впечатление или шокировать. Однако, исходя из скудости эмоционального аспекта жизни, они не осознают воздействия своих слов на окружающих. Они используют реакции слушателей в качестве сигнальных знаков, по которым строят свое поведение в подобных ситуациях.

Проведя этот эксперимент среди заключенных, мы смогли выявить непсихопатов. Скорость их реакции соответствовала нормальным показателям: на эмоционально нагруженные слова они реагировали быстрее и интенсивнее. Психопаты же реагировали на эмоционально нагруженные слова так же, как и на нейтральные.10 Эта поразительная находка серьезно укрепила предположение о том, что для психопатов слова не имеют той эмоциональной окраски, что для нормальных людей. Результаты нескольких недавних исследований доказывают, что психопатам по какой-то причине недостает некоторых «чувственных» компонентов языка.11

Этот недостаток приводит к невероятным последствиям, особенно если рассматривать его в контексте отношений психопатов с обществом. Большинство из нас способны воспринимать эмоциональные сообщения, которые передаются посредством языка. Например, слово «рак» вызывает в уме не только описание заболевания и его симптомов, но и ощущение страха, опасения или беспокойства, а также, возможно, сопутствующие этим чувствам ментальные образы. Для психопата же слово — это только слово, и ничего больше.

Изучение ментальных образов позволяет по-новому взглянуть на эмоциональную жизнь психопатов. Во время недавнего совместного исследовательского проекта с психиатром Джоан Интрейтер в двух клинических центрах Нью-Йорка мы получили ментальные образы психопатов и нормальных людей, возникающие при выполнении ими различных задач. Предварительные результаты, представленные на ежегодном собрании Общества биологической психиатрии и Американской психиатрической ассоциации в Сан-Франциско в мае 1993 года, показали, что у психопатов при обработке эмоционально нагруженных слов могут задействоваться иные участки мозга, чем у нормальных людей. Если бы эти данные можно было экстраполировать и на другие виды эмоционально значимой информации, мы могли бы предположить, что психопаты отличаются от остальных людей методом обработки эмоционально значимого материала или организацией мыслительных процессов. В любом случае мы серьезно продвинулись бы в разгадке их тайны.

Дайан Даунз в своей книге, где была изложена ее собственная точка зрения на убийство троих детей, охарактеризовала свои случайные связи с множеством мужчин как не затрагивающие ее чувств и мотивированные только сексом.12 В письмах к знакомому почтальону Роберту Берталуччини («Берту») она «клялась в вечной любви и преданности и обещала, что никто другой никогда не притронется ко мне. Так я играла с мужчинами. И лучше всего мне это удавалось с Бертом» (с.144). После того как Дайан застрелила своих детей, она завела роман с Джейсоном Рэддингом. «Берт был в прошлом, а Джейсон — в настоящем. Я писала Берту письма, в которых говорила, как сильно я его люблю и что он — мой единственный мужчина…. Когда он перестал на них отвечать, я начала складывать их в блокнот. Каждый вечер я писала новое вступление. Один-два абзаца, максимум страницу. По смыслу все они были одинаковыми, разными были только слова: „Я люблю тебя, Берт, почему ты не со мной, ты нужен мне, ты мой единственный“….Я делала себе коктейль и, погрузившись в горячую ванну, писала пустые слова о любви к Берту….Я думала о нем….Через несколько минут в дверь стучал Джейсон. Я сбегала по лестнице, чтобы открыть ему, и забывала о Берте» (с.36–37). Дайан гордилась своими «пустыми словами о любви» так, будто в них был вложен какой-то смысл. Однако ее слова о любви и могли быть только пустыми, потому что она, как и все остальные психопаты, была неспособна наполнить их настоящими чувствами.

Ранее я рассказал о роли «внутреннего голоса» в развитии и деятельности совести. Именно эмоционально нагруженные мысли, образы и внутренние диалоги, которые «активируют» совесть, объясняют, почему она так сильно влияет на поведение, и порождают чувства вины и сожаления. Это то, чего психопаты понять не могут. В их представлении совесть — это осведомленность о составленных кем-то правилах. Пустое слово, не более того. Чувства, которые должны сопровождать эти правила, отсутствуют. Возникает вопрос: почему?

Клиффорд Олсон, серийный убийца и самый печально известный преступник в Канаде, в январе 1982 года был приговорен к пожизненному заключению за жестокое убийство одиннадцати мальчиков и девочек. Эти преступления стали последним и самым аморальным звеном в цепочке антисоциальных и противозаконных действий, которая брала начало еще в раннем детстве. Хотя многие психопаты не прибегают к насилию, не говоря уже о том, что подобные проявления жестокости характерны только для единиц из них, Олсон является типичным психопатом.

Вот отрывки из газетной статьи, написанной во время судебного рассмотрения его дела: «Он был хвастуном и задирой, лжецом и вором. Он был жестоким человеком с необузданным нравом. Но он умел создать хорошее впечатление… Он был невероятно словоохотлив… Он настоящий болтун, у него к этому талант… Он лгал без зазрения совести… Этот человек был отъявленным лжецом… Он всегда пытался проверить запас доверия другого человека. Он хотел знать, как далеко ему можно зайти… Он был манипулятором… Олсон был трепачом… Со временем мы научились не верить ему, потому что он слишком много врал» (Farrow, 1982). Журналист, который беседовал с Олсоном, написал: «Он говорил быстро и отрывисто… Он перескакивал с темы на тему. Его слова казались поверхностными и несерьезными. Он был похож на афериста, который пытается доказать, что ему можно верить» (Ouston, 1982).

Эти замечания дают нам ключ к разгадке того, как ему удавалось войти в доверие к молодым жертвам. Они же могут объяснить, почему власти решили заплатить ему сто тысяч долларов за то, что он рассказал, где были спрятаны тела семи из одиннадцати убитых. Неудивительно, что информация об этом вызвала возмущение общественности. Заголовки в газетах того времени звучали так: УБИЙЦЕ ЗАПЛАТИЛИ ЗА ТО, ЧТО ОН СПРЯТАЛ ТЕЛА; ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ УБИЙЦЕ ДЕТЕЙ ВЫЗЫВАЕТ ОТВРАЩЕНИЕ.

Спустя много лет после вынесения приговора Олсон продолжает омрачать жизнь семьям своих жертв. Он шлет им письма, где подробно описывает убийства детей. Он никогда не раскаивался в своих поступках. Наоборот, он продолжает жаловаться на негативное отношение к нему со стороны прессы, тюремного персонала и общественности. На судебных заседаниях он позировал фотографам и телерепортерам и, несомненно, считал себя скорее знаменитостью, чем человеком, совершившим серию зверских убийств. Пятнадцатого января 1982 года в газете Vancouver Sun появилась заметка следующего содержания: «Убийца нескольких человек Клиффорд Олсон написал в колонку новостей Sun, что он не одобряет того, каким мы его изображаем… и что скоро он пришлет нам новую, более привлекательную информацию о себе» (цитаты взяты из статей: R. Ouston, Vancouver Sun, 15 января 1982 года; М. Farrow, Vancouver Sun, 14 января 1982 года).