- Это его имя, - посмотрела я в упор на Киру, чтобы она прочла в моем взгляде «Не говори ерунды».
- Ты его до этого Иваном звала! – подруга мой взгляд не расшифровала, пришлось сказать вслух:
- Не говори ерунды, - проговорила я и снова откинулась на диван.
- Он тебе нравится! - воскликнула она и улыбаясь захлопала в ладоши, как маленькая девочка.
- Он не может мне нравиться! Он самый закоренелый кобель из всех возможных. Мне это Боря рассказал, - я начинала закипать, - и вообще! Я как встречу своего лысого сорокалетнего с пивным животом - сообщу тебе, а пока - успокойся.
В этот момент мой телефон оповестил нас о входящем смс, так что Кира не успела мне ничего возразить. Это был Макс.
«Я правильно понимаю, что это был наш антикризисный менеджер?»
Я только в тот момент поняла, что мне не отделаться от череды вопросов от Макса об Иване, как мы познакомились, пойдут сплетни в офисе, так как новый сотрудник был и без того самой обсуждаемой персоной в рабочее и внерабочее время, поэтому быстро написала ответ:
«Я даже не разглядела, кто там был… Ты как? Синяк будет?»
«Все ок! Теперь я выгляжу более мужественным!))) Зря ты полезла! Но спасибо))» - ответил мне Макс.
«Всегда пожалуйста))) Спокойной ночи».
Когда я закончила переписку, Киры уже рядом не было, и я, облегченно выдохнув, практически поползла в свою спальню.
========== Глава 18 ==========
На следующий день на работу я опаздывала. Причем не просто опаздывала - я рисковала не успеть даже на утреннее совещание, назначенное генеральным директором в связи с работой нового сотрудника над новым проектом. Я торопилась как могла, но передвигаться в значительной мере мне мешала моя узкая темно-синяя юбка-карандаш длиной чуть ниже колен, в тандем к которой я подобрала приталенную блузку василькового цвета с рукавами в форме баллона - широкими длинными рукавами, которые заканчивались узкими тонкими манжетами.
Я сделала глубокий вдох перед дверью кабинета переговоров и уверенно ее открыла. Двадцать пар глаз неожиданно в одну секунду обратились ко мне. Для моего тревожно-эмоционального состояния это была щекотливая ситуация. Внезапно захотелось провалиться под землю, испариться, ну или банально убежать. Но я лишь подняла подбородок выше, негромко извинилась и быстро процокала к единственному свободному креслу, которое располагалось рядом с моим руководителем. Присаживаясь, я успела уловить его укоризненный взгляд. Наконец, моя минута славы закончилась, и генеральный директор продолжил свой вступительный монолог, посвященный перечню достижений нашего новоиспеченного антикризисного менеджера - Давыдова Ивана. К тому моменту, когда было произнесено его имя, я уже успела обнаружить его в череде мужчин и женщин в строгих костюмах, располагавшихся по обе стороны длинного стола из красного дерева (казалось, запах полироли до сих пор витал в воздухе). Но Иван как будто и не понимал, что он сейчас в центре общественного внимания. Он лишь угрюмо что-то медленно записывал в своем ежедневнике. Мой взгляд упал на сбитые костяшки пальцев правой руки. Я прикусила губу, испытывая чувство вины, и мысленно начала продумывать детали извинительного и благодарственного монолога.
Согласно озвученной информации, Иван оказался достойным сотрудником для нашей команды. К своим двадцати семи годам он успел получить два высших образования на территории России, больше года учился в США, владел тремя иностранными языками, а главное, он уже успел спасти от банкротства несколько именитых компаний, среди которых были иностранные дочерние производственные предприятия крупных холдингов. Временами наш суровый и серьезный генеральный директор говорил об Иване чуть ли не с придыханием. Было очевидно, что он не мог нарадоваться, что сумел заполучить такого талантливого сотрудника в наш оазис безнадежности в суровой пустыне, полной наступающих на пятки конкурентов.
После того, как время дифирамбов закончилось, мы еще на протяжении двух часов обсуждали стратегию выхода на рынок новой линейки продукции, ценовую политику и возможные ответные действия со стороны конкурентов. Когда же совещание закончилось, мне не терпелось переговорить с Ваней наедине. Умышленно затягивая сбор своих документов, я надеялась перехватить его, не выходя из кабинета, но вдруг услышала, что меня кто-то зовет:
- Анна Владимировна, - как оказалось, генеральный директор знал даже мое отчество.
- Да? – я испуганно подняла глаза - подобной аудиенции меня еще не удостаивали.
- Я наслышан о ваших заслугах в нашей компании, и потому именно Вы были выбраны среди огромного списка желающих на эту должность. Этот проект чрезвычайно для нас важен, и я надеюсь, для вас тоже, - я поджала губы и судорожно закивала головой. В этот момент мне совершенно точно хотелось провалиться под землю. Тем временем директор продолжал: - Впредь, ваши опоздания не должны иметь места в плотном рабочем графике нашей компании. Вы должны с большей серьезностью относиться к своему труду и ценить время и работу окружающих.
Я уже не могла смотреть на него. Опустив глаза в пол, я молилась, чтобы этот разговор побыстрее закончился.
- Извините, - пропищала я, - этого больше не повторится.
Конечно, я не могла сказать, что имела уважительную причину для опоздания: моя подруга находилась в глубочайшей беспросветной депрессии. Я как могла оказывала ей моральную поддержку, но переубедить Киру практически невозможно. Она настолько была опечалена тем, что ее мысли занимает отнюдь не подходящий для нее человек, что решила отказаться выходить сегодня на работу. Когда я уходила, Кира так и лежала в своей кровати в большой фланелевой пижаме с розовыми слониками - о существовании подобного предмета одежды в ультрамодной гардеробе моей соседки до сегодняшнего утра я не имела представления.
После того, как разбор моих полетов был окончен, я осталась одна в большом кабинете переговоров - обессиленная, расстроенная и разочарованная в самой себе, с безнадежным желанием порыдать где-нибудь в уголке, чтобы никто не смел подумать, что одно небольшое замечание моего самого главного руководителя сумело настолько выбить меня из колеи. Но я не располагала ни заветным уголком, ни временем на слезливое времяпрепровождение. Работы было крайне много, и я, поджав губы, быстрым шагом направилась к своему кабинету.