Читать интересную книгу Личные мотивы - Александра Маринина

Насмотревшись и намечтавшись вдоволь, он отправился обедать в ресторан, где многократно бывал раньше и где его помнили и даже любили за щедрые чаевые. Он сделал заказ по памяти, не глядя в меню, и, когда официант отошел, достал телефон. Настроение у Ардаева было приподнятым, как и всегда после походов по магазинам и особенно после дорогих покупок, и он решил, что сегодня ему обязательно должна улыбнуться удача. Вот сейчас он позвонит – и ему скажут, что все в порядке, дело сдвинулось с мертвой точки и уже совсем скоро будет получен результат. А значит, совсем скоро будут и долгожданные деньги.

– Ну, как там у вас? – небрежно бросил он в трубку, уверенный в том, что его и так должны узнать, поэтому можно не представляться и даже не здороваться.

Однако то, что он услышал, разочаровало Ардаева. Дело не сдвинулось, и когда будет результат – непонятно.

– Я уже жалею, что отдал такое перспективное дело в ваши руки, – сухо проговорил он. – Вы не в состоянии с ним справиться. Мне нужно было поискать кого-нибудь другого.

Ему пришлось некоторое время выслушивать оправдания, ссылки на неточность исходных данных и неполноту информации и заверения в том, что в ближайшее время обязательно наметятся положительные сдвиги.

– Вы просто не умеете делать то, за что взялись, – зло завершил разговор Ардаев. – Вы пустили все на самотек и полностью утратили контроль над ситуацией.

Настроение, еще недавно такое радужное, померкло, и свой изысканный обед он доедал совершенно без аппетита.

* * *

Супруги Сорокины предавались тихим радостям совместного чтения: Вилен Викторович полулежал на диване, подсунув под спину мягкую подушку, а Ангелина Михайловна читала вслух новый широко разрекламированный в прессе роман известного французского писателя. Так повелось у них издавна, еще с тех пор, когда новые хорошие книги было трудно достать, их брали у друзей или в библиотеке и долго рядились, кому читать первому, а кто будет ждать. Ангелина Михайловна очень хорошо читала, неторопливо, с выражением и удивительно четкой дикцией, и проблема, таким образом, решилась сама собой, и пусть книга прочитывалась не так быстро, зато никто не ждал и не завидовал другому.

Эта идиллическая картина была прервана телефонным звонком. Вилен Викторович сделал жене знак остановиться и потянулся за мобильником. Звонок был, несомненно, важным: на этот номер ему мог позвонить только один человек.

– Есть что-нибудь новое? – раздалось в трубке.

– Пока нет, – вздохнул Сорокин.

– Долго еще вы будете копаться? Время идет, а у вас никакого сдвига, никакого результата. В чем дело, Вилен Викторович?

– Но мы стараемся… – растерянно ответил Вилен, который, судя по всему, не ожидал такого резкого напора. – Мы же не виноваты, что у нас пока ничего не получилось… Мы стараемся, мы уже нащупали направление…

– У вас было целых три дня праздников, за это время можно было горы свернуть, а вы все на месте топчетесь! – на этот раз собеседник повысил голос, который теперь звучал сердито и раздраженно. – Ладно, завтра встретимся, все подробно обсудим и выработаем стратегию.

Вилен Викторович положил телефон на стол и обескураженно взглянул на жену.

– Сердится. Даже голос повысил. Геля, но мы же и в самом деле не виноваты, правда? Мы с тобой делаем все, что можем, а этот… а он позволяет себе кричать на меня.

Ангелина Михайловна сняла очки для чтения, заложила ими раскрытую книгу, протянула руку и погладила мужа по ладони.

– Конечно, Виленька, мы стараемся, мы делаем все, что можно сделать в этой ситуации. Он, наверное, не принимает во внимание, сколько ограничений он сам нам поставил. Этого нельзя, того нельзя, этого не говорить, о том не спрашивать, вот мы с тобой и выкручиваемся как можем. А то, что он позволил себе повысить на тебя голос, – это ерунда, не бери в голову. Он просто дурно воспитан, как все нувориши. У нас с тобой есть цель, и цель благая, а на все остальное мы не должны обращать внимание.

Как правило, Ангелине Михайловне удавалось успокоить мужа. Удалось и на этот раз. Но что-то подсказывало ей, что этот раз, пожалуй, будет последним. Вилен уже на пределе.

– Читаем дальше? – спокойно предложила она.

– Да какое теперь чтение… – Сорокин расстроенно махнул рукой. – Давай лучше обдумаем положение дел и подготовимся к завтрашнему разговору.

– К завтрашнему? – удивилась Ангелина Михайловна, которая не слышала реплик телефонного собеседника своего мужа.

– Ну да, он сказал, что завтра соберемся и все обдумаем. Стратегию выработаем. Черт возьми, кем он себя возомнил, этот деляга? Великим полководцем? Крупным политиком? Стратегию он собрался вырабатывать, ты только подумай! Сам бы встал на наше место и попробовал своими руками сделать то, что он нам поручил, а я бы посмотрел, как далеко он смог бы продвинуться при таких ограничениях.

– Значит, завтра придется ехать?

– Придется. Сказал, что пришлет машину, как обычно, к двум часам.

– Жаль, – вздохнула Ангелина Михайловна, – завтра Люсенька работает в первую смену, после трех она будет дома, и мы с ней договорились, что я научу ее делать пресное тесто для домашней лапши. Этот наш стратег нам все планы ломает.

– Вот именно, – буркнул уже выпустивший пар и несколько успокоившийся Вилен Викторович. – И я ему обязательно завтра об этом скажу. Если он хочет получить результат, пусть не мешает работать. Геля, у нас есть что-нибудь вкусненькое?

Ангелина Михайловна тихо улыбнулась и пошла на кухню. Она хорошо знала своего мужа, потому и готовила каждый день что-нибудь такое, что Вилен любит и что можно на ходу сунуть в рот. Пирожок, тарталетка с начинкой из салата или сдобная булочка всегда были для него лучшим лекарством от стресса.

* * *

Полковник Алекперов слов на ветер не бросал и после встречи с Борисом Кротовым вплотную занялся розысками Валерия Стеценко, осужденного в 1986 году за убийство своей сожительницы Ларисы Кротовой. Хану потребовалось два дня, чтобы выяснить, что после освобождения из колонии Стеценко осел в Твери, по крайней мере паспорт нового образца ему выдавался в 2002 году именно там. Алекперову пришлось сделать добрый десяток телефонных звонков, прежде чем он добрался до участкового, обслуживающего в Твери адрес, по которому был зарегистрирован Стеценко.

– А зачем он вам? – тут же задал встречный вопрос участковый, до которого Хан дозвонился не без труда.

– А зачем вопрос? – быстро отпарировал Алекперов. – Оперативную необходимость еще никто не отменил.

– Это да, – загадочно вздохнул участковый. – Только необходимость ваша теперь без надобности. Убили его. Между прочим, у вас же, в Москве.

– Когда?

– Да недавно совсем, недели три назад.

– Раскрыли?

– Сие мне неведомо, – усмехнулся участковый. – Кто мы такие, чтобы перед нами столичные отчитывались?

Алекперов быстро понял, что участковый московских оперов не жалует. Надо было спасать положение.

– Ну, расскажите хоть что-нибудь про него, – умоляющим голосом попросил он. – Как жил, сколько пил, не было ли приводов. И вообще, чем он дышал.

– Чем дышал – не знаю, он на моей территории последние годы и не жил, у него баба завелась, вот у нее он и обретался. Вроде там даже ребенок имеется. По моей части ни в чем замечен не был.

– Откуда же вы знаете, что его убили?

– Так запрос приходил из Москвы, паспортные данные его проверяли.

– Откуда запрос – не помните?

– Из Центрального. Еще вопросы будут?

– Спасибо, – поблагодарил Хан.

Значит, убийство Валерия Стеценко произошло в Центральном округе столицы. Это хорошо. Потому что уголовным розыском в этом округе командует Николай Александрович Селуянов, для Хана – просто Колька, давний приятель и очень хороший сыщик. Правда, «хороший сыщик» не означает «хороший начальник», но уж договориться-то они всегда смогут.

Через час полковник Алекперов сидел в кабинете полковника Селуянова и разливал коньяк в малоподходящие для столь тонкого напитка водочные стопки – никакой другой более или менее пригодной для дружеского возлияния посуды у Николая Александровича не нашлось.

– Этим убийством лейтенант Ежов занимается, – говорил Селуянов, нарезая крупными кусками сочные зеленые яблоки. – Сейчас его найдут, он подойдет и все тебе расскажет.

Они успели выпить по две рюмки и обсудить странные, на взгляд обоих, решения, принимаемые в Министерстве внутренних дел, когда пришел Ежов, крепкий симпатичный парнишка, открытое лицо которого украшали два едва заметных параллельных шрама, тянущихся от края губ к уху.

Валерий Стеценко был убит 11 апреля около полуночи или чуть позже в Грохольском переулке. Труп лежал в укрытой деревьями беседке метрах в пятнадцати от жилого дома. Череп Стеценко проломлен чем-то тяжелым, рядом валялся кусок арматуры. Обжившие территорию бомжи были немедленно доставлены в местное отделение и с пристрастием допрошены. С их слов выходило, что поздно вечером к беседке подошли двое мужчин, один из них дал спящим в беседке бомжам две бутылки пива и попросил освободить место для дружеской беседы. Бомжи пиво взяли и убыли на другую сторону двора. Выпили пиво и радостно уснули. Проснулись уже утром, когда кто-то нашел труп и стали раздаваться громкие крики и шумные разговоры. Как выглядели эти мужчины и был ли один из них именно тем, кого впоследствии нашли убитым, они сказать не могли: во-первых, было очень темно, рядом с беседкой нет света, а во-вторых, они сами были спросонок и спьяну, так что не больно-то рассматривали, кто там пришел в их беседку, главное, что опохмелиться дали.