— Ого! — сказал он. — Опять яичница будет?
Профессор улыбнулся.
— Ну нет! Сейчас мы попробуем кое-что получше яичницы. А яйцо брось. Из него яичницы не выйдет. — Он похлопал ладонью по своей находке, похожей на огромный колобок. — Вот что мы будем есть.
— Что это?
— Цветочный торт!
Иван Гермогенович отщипнул кусок колобка, положил его в рот. На лице его появилась улыбка сластены.
— Чудесно! — Он прищелкнул языком. — Великолепно! Лучше кондитерского торта. Угощайтесь, друзья мои.
Вязкое, душистое тесто пахло медом и цветами. Оно так и таяло.
— Вот вкусно-то! — сказала Валя. — Вкуснее сливочного торта.
— Ты просто проголодалась, — ответил Иван Гермогенович, улыбаясь. — И немудрено… Завтракали мы чуть ли не ночью, а сейчас уже скоро полдень.
— Нет, нет, правда, это очень вкусно! — уверяла Валя.
— А что это такое? — спросил Карик, уплетая за обе щеки душистое тесто.
— Цветочная пыльца с медом! — ответил профессор.
— Почему же она оказалась в колодце?
Профессор поднял с земли белое яйцо, покрытое упругой кожицей, и подбросил его на ладони.
— А вот почему, — сказал Иван Гермогенович. — Торт был приготовлен для личинки, которая выйдет из этого яйца, а положила сюда торт и яйца подземная пчела андрена.
— Если она подземная, — сказала Валя, — тогда мы должны поскорее уходить отсюда.
Профессор улыбнулся.
— Подземной пчелой, — сказал он, — называют андрену только потому, что она устраивает свои гнезда под землей, но сама андрена живет там, наверху, где живут стрекозы, мухи, комары. Правда, иной раз гнездо ее можно найти и на поверхности земли: в гнилых пнях, в стволах поваленных деревьев, но чаще всего в земле. Поэтому зовут андрену подземной пчелой.
И профессор рассказал Карику и Вале, как из яйца выходят личинки, как питаются они приготовленным для них вкусным пирогом и как потом превращаются в крылатую пчелу андрену.
— Таких пирогов, — сказал Иван Гермогенович, — лежит в каждом гнезде андрены несколько штук. Если вы хотите, я сейчас еще достану.
Ребята засмеялись.
— Что мы, слоны, что ли? — сказал Карик. — Нам и этого не съесть… Давайте лучше удерем отсюда, пока пчела Андреевна не вернулась домой.
— Во-первых, андрена, а не Андреевна, — поправил Карика Иван Гермогенович. — А во-вторых, я уже сказал: после того как андрена выроет гнездо, положит в него яйца и приготовит для своего потомства корм, она больше сюда не заглядывает. Ей тут нечего делать… Да и нам, конечно, оставаться тут незачем. Подкрепились — и до свиданья.
Профессор подошел к наклонной стене и, цепляясь руками за корни растений, полез наверх. Ребята проворно, точно обезьяны, полезли следом.
Медленно, шаг за шагом продвигались они по стене колодца к большому, круглому отверстию, над которым сияло голубое небо. Время от времени они останавливались, отдыхали, а потом снова карабкались вверх.
Камни, вырываясь из-под ног, с гулом падали вниз, на самое дно гнезда андрены.
Профессор первым добрался до края колодца. Здесь было светло и жарко.
— Уф! — тяжело вздохнул он. — Ну и подъем!.. Что же это вы отстаете?.. Я старик, а раньше вас управился.
Он нагнулся над темным колодцем, протягивая руку вниз:
— Давайте помогу!
Но Карик не успел ухватиться за его руку, Иван Гермогенович вдруг подпрыгнул, словно резиновый мячик. Высоко над колодцем мелькнули его пятки, и он исчез.
Карик в ужасе прижался к стене:
— Шшш!
— Что такое? — спросила Валя.
— Его склевала птица! — шепнул Карик. — Большая-большая. С крыльями.
Валя вздрогнула:
— Ты видел?
— Да, видел крылья… Огромные… Как паруса!
Ребята поглядели друг на друга. На глазах Вали показались слезы.
Карик сказал:
— Все равно вырвется!
Валя тихо заплакала.
— Ну, не плачь, пожалуйста! Он же вырвется! — утешал сестру Карик и, осторожно выглянув из колодца, громко крикнул:
— Иван Гермогенович!
Ответа не было.
Валя вытерла слезы кулаком и решительно сказала:
— Надо вылезать!
— Надо! — согласился Карик.
Помогая друг другу, ребята вылезли из колодца.
Они стояли на вершине пика Золотой Везувий. Впереди расстилалась холмистая желтая пустыня. Сзади, точно зеленое море, шумели травяные джунгли, сквозь которые все утро пробивались путешественники. Справа и слева синели озера, поросшие по берегам высоким тростниковым лесом.
Но профессора нигде не было.
— Иван Гермогенович, где вы?! — закричала Валя.
Она прислушалась.
Ни звука.
— Иван Гермогенович!
Но в ответ только ветер прошумел печально над вершиной горы да покатилось, замирая за холмами, разноголосое эхо.
— Давай крикнем вместе! — предложил Карик.
Ребята взялись за руки.
— И-ван Гер-мо-ге-но-ви-ич! — закричали они разом.
“О-о-в-и-ич!” — отозвалось эхо и смолкло.
У Вали из глаз ручьем полились слезы. Она закрыла лицо руками и заплакала навзрыд. В ту же минуту над ней промчался с воем вихрь. Ее отбросило в сторону и покатило по огромным камням.
Когда она наконец поднялась на ноги и огляделась, Карика на вершине горы не было. А ведь он только что стоял здесь, вот у этого круглого камня…
— Карик! — испуганно закричала Валя. — Карик, где ты? Зачем пугаешь?
Высоко-высоко, точно под самыми облаками, кто-то отозвался слабым голосом:
— Ва-аля!
Глава двенадцатая
В лапах крылатого чудовища. Путешественники встречаются в кувшине. Деревянный Монблан. Живые консервы. Карик и Валя расстаются с профессором.
Валя в тревоге металась по склонам горы. Она сбег ла вниз, снова возвращалась на вершину, заглядывала в темный колодец.
— Карик! — кричала она. — Иван Гермогенович!
Ответа не было.
— Ой, где они? — бормотала Валя.
Бедная девочка совсем выбилась из сил. Она села на горячий камень, сжала голову руками и заплакала.
Сквозь слезы, точно сквозь мутные от дождя стекла, она видела, как мимо нее пролетали огромные крылатые животные. Они проносились близко, совсем рядом с Валей. Валя втягивала голову в плечи, пригибалась к земле, со страхом наблюдая за полетом крылатых чудовищ.
А они то взлетали вверх, то снова со свистом падали на землю. Сложив прозрачные, блестящие крылья и выгнув полосатые туловища, они неуклюже ползали по песку, потом, подхватив что-то с земли, снова взмывали вверх.
Одно из чудовищных животных проползло совсем рядом с Валей. Оно даже задело ее крылом. От сильного толчка Валя упала с камня на землю. Полосатое животное быстро повернулось к ней, рассматривая ее блестящими выпуклыми глазами.
Валя замерла.
Животное неторопливо поползло дальше. Но едва только девочка шевельнулась, чудовище мгновенно прыгнуло к ней. Покачивая над ее головой усами, оно остановилось совсем близко.
Валя похолодела от страха. Затаив дыхание, она смотрела на длинные усы широко открытыми от ужаса глазами.
Наступила тишина, прерываемая только ее собственным дыханием. Затем Валя услышала, как чудовище поползло, тяжело передвигая по земле свое тело, удаляясь с каждой минутой.
Валя вскочила. Она вся дрожала. Тело ее покрылось испариной. Взмахнув руками, она с визгом бросилась вниз, к подножию горы. Но тут вокруг ее тела сомкнулись цепкие мохнатые лапы. Острая игла проколола паутинную фуфайку, содрав на спине кожу. Это было очень больно, но Валя не успела вскрикнуть. Над головой ее загудели, затрещали крылья, и девочка очутилась в воздухе.
Крепкие лапы прижимали ее к мохнатому брюху, которое то сжималось, то раздувалось, точно кузнечные мехи. Валя попробовала повернуть голову и посмотреть, что за чудовище держит ее в своих лапах, но лишь только она пошевелилась, лапы сжали ее, точно железные клещи.
Она застонала от боли.
— Помогите! — крикнула Валя.
Свист ветра заглушил ее голос. Она кричала до хрипоты, но крика своего не слышала.
Внизу проплывали зеленые луга и леса, мелькали реки и синие озера, тянулись бесконечные желтые пески.
Все дальше и дальше улетала Валя от колодца, где ее могли бы найти профессор и Карик.
Куда теперь утащит Валю этот страшный крылатый дракон? Что будет делать она одна в дремучих травяных джунглях? Как найдет дорогу домой, да и вернется ли она когда-нибудь обратно в большой, уютный мир?
Валя изловчилась, повернула голову и со злостью вцепилась зубами в упругую сильную лапу.
Лапа была твердая, гладкая, как полированное дерево. Валины зубы только скользнули по ней.
В ту же минуту цепкие клещи сжали бедную девочку еще сильнее. Бороться с чудовищем было бесполезно. Оно могло раздавить ее как муху.