Предшествовало попытке путча в ноябре 1927 года (как уже можно догадаться) обострение отношений СССР с Великобританией – главным патроном всех наших революционеров во все времена[200]. «23 февраля 1927 года министр иностранных дел Великобритании О. Чемберлен направил СССР ноту, в резкой форме потребовав прекращения антибританской пропаганды и прямого вмешательства во внутренние дела Англии. 12 мая в Лондоне был произведен обыск помещения советского торгпредства, 27 мая заявлено о расторжении торгового соглашения и разрыве дипломатических отношений с СССР»[201]. Слова об антибританской пропаганде нас смущать не должны, такие слова как раз и есть самая настоящая пропаганда – только пропаганда англосаксонская. Ее примеры мы видим и в наши дни: США вторглись в Ирак и Афганистан тоже исключительно для защиты от страшного Саддама Хусейна и жутких талибов, которые угрожали маленьким и беззащитным Штатам.
В ответ на враждебные действия англичан в СССР была развернута кампания под ставшим поговоркой лозунгом «Наш ответ Чемберлену», в ходе которой Москва продемонстрировала готовность если надо, то и с оружием в руках отстоять свой суверенитет. В ответ Лондон «попросил» эмигрантские круги организовать показательную акцию, и в июне 1927 года был застрелен полпред СССР в Польше Петр Войков[202]. Состоялись налеты на советские представительства в Пекине, Шанхае и Тяньцзине, за которыми также стояла Великобритания. Поэтому попытка троцкистского переворота может быть правильно понята и оценена только в общем контексте происходящих тогда событий. Это была реальная попытка путча с конечной целью остановить создание новой промышленности. Путь заговора троцкисты выбрали по простой причине – их поддержка в партии и уже тем более в народе была почти нулевой. В октябре 1927 года, то есть за несколько недель до путча троцкистов, ЦК партии объявил об открытии дискуссии. В итоге за политику ЦК высказались 99 % коммунистов и лишь 1 % – за оппозицию. 14 ноября 1927 года Троцкого и Зиновьева исключили из партии. Обращает на себя внимание «направление» ответа Сталина – уже 17 ноября 1927 года постановлением Совета Народных Комиссаров СССР Л. Д. Троцкий был освобожден от обязанностей председателя концессионного комитета, а на его место был назначен некий В. Н. Касандров.
Понимая, кто стоит за Троцким, Иосиф Виссарионович берет в свои руки выдачу «лицензий» на пользование недрами России. Хотите пользоваться – придется договариваться со мной, уважаемые капиталисты, и не «заметить» изъятия Троцкого с политического поля России. После чего Сталин начинает чистку в партии – правда, очень небольшую. Со второй половины ноября 1927-го до конца января 1928-го за принадлежность к «левой оппозиции» из партии были исключены 2288 человек (еще 970 оппозиционеров исключили до 15 ноября 1927 года)[203]. В январе 1928 года Лев Давыдович Троцкий был сослан в Алма-Ату, а затем в 1929-м отправлен за границу[204].
Резко возросшая активность оппозиции, которая решилась на попытку государственного переворота, объясняется именно тем, что к концу 1927 года определились решающие успехи политики индустриализации. Днепрогэс, Сталинградский тракторный, Уралмаш, Магнитка, Турксиб, Ростсельмаш – вот неполный перечень гигантов машиностроения, которые становились в то время реальностью. На XV съезде ВКП(б) в декабре 1927 года начинается следующий этап переустройства страны. Из-за индустриализации развитие сельского хозяйства отстает от промышленности. «Выход, – говорил Сталин, – в превращении мелких и распыленных крестьянских хозяйств в крупные и объединенные на основе общественной обработки земли, в переходе на коллективную обработку земли на базе новой техники»[205]. В 1928 году пройдет и первый крупный процесс над вредителями – так называемое Шахтинское дело[206]. Техническим специалистам, в том числе иностранцам, вменялось ведение в СССР шпионской деятельности и вредительство[207].
В 1930 году проходит дело Промпартии. Заседание суда открытое – в зале журналисты, а подсудимые признают вину и раскаиваются[208]. Это станет потом «визитной карточкой» сталинских процессов. В зале будут сидеть репортеры и даже западные дипломаты. И на фоне всего этого высокопоставленные преступники будут рассказывать о своих преступлениях. Вина арестованных ни у кого тогда не вызывала сомнения. «Отчеты о процессе подлецов читаю и задыхаюсь от бешенства», – писал Горький Л. Леонову 11 декабря 1930 года[209]. Возмущение пролетарского писателя вызвано тем, что советская власть простила заговорщиков – тот же Пальчинский спокойно работал в СССР. А они устроили заговор и готовились вызвать серьезный кризис в СССР. Не случайно и название Промпартии – ветки заговора прорастали в различные отрасли промышленности. А это значит, что промышленность в СССР появилась, и появилась очень быстро. Буквально выросла из земли за несколько лет упорного труда всего народа. Как вы думаете, геополитическим друзьям нашей страны все это нравилось? Разумеется, нет. Чтобы остановить рост мощи СССР, Запад задействовал всю пятую колонну, какая только имелась. От белогвардейцев и троцкистов до меньшевиков и бывших эсеров. Получалась странная картина – чем больше успехов демонстрирует Советская власть, тем упорнее и сильнее против нее борются внутри страны. Именно это и имел в виду Сталин, когда говорил о нарастании классовой борьбы по мере построения социализма[210]. Говорить, что борьба внутри СССР, инспирируемая из-за рубежа, была плодом воображения следователей ГПУ (НКВД), значит полностью отрицать реальность. Максим Горький был независимым и своенравным писателем. Он не был под давлением власти, не был «нанят» на работу. Он был первым и живым классиком советской литературы. Но возмущение его в ходе процесса Промпартии было так велико, что 15 ноября 1930 года он написал в «Правду»: «Если враг не сдается, его уничтожают»[211]. Фраза стала крылатой…
Не случайны и международные «совпадения» дат. Нацистов привели к власти в Германии в 1933 году, когда стало окончательно ясно, что внутренний взрыв в СССР организовать не получается, а промышленность в стране растет как на дрожжах. Еще десять-пятнадцать лет такого роста, и баланс сил в мире может измениться. Значит, нужна уже не внутренняя, а внешняя сила, которая сможет этот процесс остановить и даже повернуть вспять. Нужен тот, кто начнет войну с Россией. И на роль этого человека Лондон и Вашингтон назначили Адольфа Гитлера[212].