Вижу я по губам — извилиной, По надменности их усиленной, По тяжелым надбровным выступам: Это сердце берется — приступом! Платье — шелковым черным панцирем, Голос с чуть хрипотцой цыганскою, Всё в тебе мне до боли нравится, — Даже то, что ты не красавица! Красота, не увянешь за́ лето! Не цветок — стебелек из стали ты, Злее злого, острее острого Увезенный — с какого острова? Опахалом чудишь, иль тросточкой, — В каждой жилке и в каждой косточке, В форме каждого злого пальчика, — Нежность женщины, дерзость мальчика. Всё усмешки стихом парируя, Открываю тебе и миру я Все, что нам в тебе уготовано, Незнакомка с челом Бетховена! 14 января 1915 15 Хочу у зеркала, где муть И сон туманящий, Я выпытать — куда Вам путь И где пристанище. Я вижу: мачта корабля, И Вы — на палубе… Вы — в дыме поезда… Поля В вечерней жалобе… Вечерние поля в росе, Над ними — во́роны… — Благословляю Вас на все Четыре стороны! 3 мая 1915 «В оны дни ты мне была, как мать…» В оны дни ты мне была, как мать, Я в ночи тебя могла позвать, Свет горячечный, свет бессонный, Свет очей моих в ночи оны. Благодатная, вспомяни, Незакатные оны дни, Материнские и дочерние, Незакатные, невечерние. Не смущать тебя пришла, прощай, Только платья поцелую край, Да взгляну тебе очами в очи, Зацелованные в оны ночи. Будет день — умру — и день — умрешь, Будет день — пойму — и день — поймешь. И вернется нам в день прощеный Невозвратное время оно. 26 апреля 1916 «Откуда такая нежность?..»
<Осипу Мандельштаму>
Откуда такая нежность? Не первые — эти кудри Разглаживаю, и губы Знавала темней твоих. Всходили и гасли звезды, — Откуда такая нежность? — Всходили и гасли очи У самых моих очей. Еще не такие гимны Я слушала ночью темной, Венчаемая — о нежность! — На самой груди певца. Откуда такая нежность, И что с нею делать, отрок Лукавый, певец захожий, С ресницами — нет длинней? 18 февраля 1916 «Никто ничего не отнял!..» Никто ничего не отнял! Мне сладостно, что мы врозь. Целую Вас — через сотни Разъединяющих верст. Я знаю, наш дар — неравен, Мой голос впервые — тих. Что Вам, молодой Державин, Мой невоспитанный стих! На страшный полет крещу Вас: Лети, молодой орел!