В решающем бою у стен Тьюрдата объединенное войско попросту смяло полки родрагов. Эльфийские стрелы, выпущенные из длинных луков, насквозь пробивали любые доспехи, кавалерия д'аркарцев с легкостью смела неповоротливую конницу родрагов, закаленная в бесчисленных боях пехота людей опрокинула и утопила в крови центральный хирд, а какой-то десяток магов довершил разгром небольшим огненным вихрем.
Остатки гномов разбежались. Некоторые ушли за Рабарские горы к озеру Мин, но большинство укрылось в Вечных горах. Зо-г-ары вовремя воспользовались поражением родрагов и сходу отбили-таки наконец восточную часть Вечных гор, но на этом беды не кончились, объединенное войско, подстрекаемое входившими туда гномами, решило разбить остатки, укрывшиеся в горах. Ворваться внутрь было несложно. Конечно, гномы вели войну за свой последний оплот, они знали тут каждый коридор, но вот магия для гномов — совершенно недоступная вещь, а людские и эльфийские маги многое умели. Через пару месяцев все было кончено, пусть и с приличными потерями, но родрагов в Вечных горах больше не было.
Те гномы, что ушли за горы Рабарские, основали государство Мин и единственное, что движет всей их жизнью, это надежда и вера в те времена, когда обоюдоострый топор родрагов снесет голову последнему человеку, разрубит пополам последнего эльфа и вырежет знак мести на груди последнего горного гнома. Тьма с радостью приняла в свое лоно новых адептов, наделив их кое-какими силами.
Все государственное устройство Мина было направлено на создание мощной эффективной армии. Любой ребенок, едва научившись ходить, немедленно отдавался в какую-нибудь школу. Военное дело было смыслом жизни и единственно возможным занятием для детей более-менее состоятельных родителей. Оружейники засыпали с мыслью, как бы улучшить сталь, как бы сделать ее еще прочнее, чтобы легче рубить кольчуги врага. Темные адепты засыпали с мыслью, как бы увеличить запас Силы и какие бы еще секреты не выведать у Тьмы. Солдаты засыпали с мыслью, как бы дожить до того времени, когда они смогут насладиться ужасом в глазах поверженных людишек. Все государство засыпало с мыслью о мщении, возмездии, победе. Наконец темные гномы решились…
— С чем явились послы приозерного народа? — с легкой издевкой, намекая на крошечность Мина, обратился Верховный к послам.
— У нас есть предложение к доблестным зо-г-арам, — пропуская насмешку мимо ушей, ответил гном, стоящий впереди остальных. — Мы предлагаем заключить военный союз против империи людей.
Первое, что промелькнуло в мозгу Верховного, было Единственное Пророчество. Уже заранее он знал, что Совет примет предложение родрагов, несмотря ни на что. Верховный никак не выдал своего ликования от неожиданной вести, блестяще подтверждающей пророчество, лишь холодно поинтересовался:
— Какой же армией могут похвастать темные родраги?
— У нас семьдесят тысяч непревзойденных воинов, каждый из которых посвятил тренировкам всю жизнь! — глаза родрага, и без того пылающего яростью, стали совсем дикими.
Верховный был удивлен: гномы всегда славились воинами, тем более, как говорит родраг, теперь, когда они осваивали военное дело всю жизнь… Десятитысячное воинство зо-г-аров не могло рассчитывать на победу, даже Седой Клинок оказался бы бессилен, а вот вместе с родрагами… В бою, благодаря прочнейшим атрилловым доспехам и непревзойденной силе один зо-г-ар стоил не меньше пяти-шести родрагов, а людей так и вообще более десятка, но этот союз был весомым доводом в пользу скорейшей победы.
— Совет Двенадцати даст ответ на ваше предложение. В предзакатный час вас вновь проводят сюда, а пока отдыхайте с дороги, — любезно улыбнулся Верховный.
Родраги гордо удалились, а правитель зо-г-аров отдал приказ секретарю спешно собирать Совет, что было непросто сделать за каких-то четыре часа. Но к назначенному сроку все было готово.
Впервые на Совете присутствовали посторонние, за всю тысячелетнюю историю зо-г-ары никогда не принимали послов, да и сами ни у кого ничего не просили. Гордость и чувство собственного достоинства настолько сильно были развиты в них, что никакого диалога не получалось. Сквозь презрение и ненависть любое предложение превращалось в угрозу или оскорбление, оттого непрерывная война, которую вели тролли со всеми соседями, прекратилась только тогда, когда соседи стали чересчур сильны, а тролли — наоборот. Но теперь было другое время, другие обстоятельства. Единственное Пророчество острым клинком нависло над беззащитным горлом империи, но чтобы опустить клинок, необходима рука, крепкая рука, а одни лишь зо-г-ары были неспособны этого сделать.
Когда родраги вошли, немое молчание повисло в зале. Все зо-г-ары внимательно осматривали вошедших, кто-то с презрением, кто-то с открытой ненавистью, кто-то с простым незамысловатым любопытством. В воздухе смешивались и причудливо переплетались все оттенки этих чувств, но особого напряжения не было, только недоумение. Каждый спрашивал себя, чего же желают эти извечные враги, пришедшие в столь непредсказуемое время.
Верховный разрешил гномам говорить и после их речи молчание стало гробовым. Мысль о союзе. О союзе! С родрагами! Не укладывалась в голове: "Как? Союз с этими… родрагами?! С этими… бесхребетными слабаками? Это просто немыслимо!" Атмосфера полнейшего потрясения, непонимания и удивления сгустилась над столом. Тогда Верховный сказал только два слова:
— Единственное Пророчество.
В глазах достойнейших появилась искорка понимания и осмысления происходящего. Казалось, строчки великого пророчества объясняют многое.
— Мы не станем обсуждать этот вопрос при посторонних! — Засухр выразил общее мнение.
— Хорошо, — кивнул Верховный. — Я прошу удалиться наших гостей, — обратился он к родрага. — Наши традиции не позволяют принимать решения в присутствии посторонних.
Гномы молча поклонились и вышли, ничем не выразив скрытого недовольства и презрения. Впрочем, дружба между родрагами и зо-г-арами была совершенно невозможна, если бы она случилась, то мироздание поколебалось и неустойчиво наклонилось в сторону, нарушая все законы. Но союз… союз был стратегически необходим, и это понимали все.
— Кто хочет высказать свое мнение? — обратился Верховный к Совету, когда гномы покинули Зал.
Засухр злобно выпятил подбородок и жестко заявил:
— Я решительно против союза с этими родрагами, — последнее слово он выплюнул, словно набившую оскомину кость райпры. — Пророчество однозначно говорит о нашей победе! Нет смысла в этом союзе!
— Но пророчество также говорит о "других отрядах", не только наших, — заметил Ар-Хек, старейший в Совете.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});