Лес – не их среда обитания, очень уж непривычная и опасная даже по понятиям отмороженных «мусорщиков». В чаще полно прожорливых дендров, которые так и норовят в тебя вцепиться. Еще круче дендров лесовеки, помесь дендра и хомо. Отлично маскируются под неприметные пни и коряги. Чуть зазеваешься и все – был дамп, и уже нет его. Даже косточек не осталось.
А еще лес, это вотчина лесных нео, чувствующих себя в чаще, как кабан‑рыба в воде, и воспринимающих лесной массив как большое охотничье угодье – собственное, разумеется. И потому с ходу отрывающих бошки любым чужакам‑конкурентам.
Вот и получалось, что пробираться к Капитолию, все равно что идти по минному полю. Или добровольно залезать в мясорубку – пока доберешься до места, тебя самого десять раз на паштет пустят.
Что касается капитолийцев, то они поблизости от логова «мусорщиков» практически не появлялись. И в целом вели очень замкнутый и загадочный образ жизни. Настолько загадочный, что у всех Тушинских человекообразных прямо‑таки зудилось внутри от любопытства. Не говоря уже о дампах, у которых зуд, можно сказать, в крови сидит.
Много разных слухов ходило в Тушино о капитолийцах, все и не перечислишь. Например, говорили о том, что их крепость находилась глубоко под землей и там были совсем невероятные вещи. Например, электричество. И прицелы для оружия, позволяющие видеть ночью врага, как днем. И станки, которые сами ковали железо и затачивали мечи.
А еще капитолийцы, якобы, были способны создать и нейтрализовать самый убийственный яд. И умели лечить больные зубы. Не вырывать щипцами, а именно лечить. А затем на зуб надевали стальную оболочку, и он становился прочнее, чем у бага. Разве не фантастика?
Но самой больной темой конкретно для «мусорщиков» являлся вопрос продолжительности жизни. По слухам, вожди капитолийцев Хранители жили более восьмидесяти лет. А то и все сто.
Когда вождь Бужыр впервые услышал об этом, то впал в ступор. Ведь дампы редко когда доживали до двадцати пяти весен. Самому Бужыру нынче исполнилось тридцать, и он чувствовал, что уже прогнил насквозь. А тут целых сто лет! Да пусть даже и восемьдесят. Это же уму непостижимо!
Именно тогда Бужыр поставил перед командирами септов задачу – любой ценой взять в плен капитолийца. Лучше – бывалого воина, чтобы вытрясти из него как можно больше информации. Но за минувшие несколько лет задача так и не была выполнена. Воины‑капитолийцы в плен никогда не сдавались, да и пересекались с дампами крайне редко. И вот теперь добыча сама плыла в руки.
Возможно, этот молодой хомо по каким‑то причинам отбился от своего отряда. Убош никогда не слышал, чтобы капитолийцы ходили поодиночке. Да даже и по двое. Но если его отряд попал в переделку, то он мог…
– Как выглядит этот хомо? – спросил Убош.
– Обышно выглядит, – отозвался Шуб, почесывая мясистое ухо. – Как вшэ хомо.
– Я не про это, балбеш. Он не ранен?
– Ганен. Навегное. Жаб говогил, што хомо хгомает. И опигаетша на палку.
– Отлишно, – сказал Убош. – Продолжайте наблюдение. Мы не должны его упуштить.
* * *
Существо, напоминающее огромную сороконожку, появилось внезапно. Оно шустро выползло из высокой травы и остановилось, перегородив Тимуру путь. Длина туловища монстра составляла около трех метров. Оно было очень мощным, бугрясь канатами мышц. И делилось на сегменты, как у насекомых.
Из боков «сороконожки» выступали суставчатые конечности, похожие одновременно и на ноги, и на руки. Верхние части конечностей, соединенные с туловищем, по форме и размерам соответствовали бедру человека средней комплекции. Но вот нижние части уже напоминали предплечья и увенчивались шестипалыми кистями, отчего отдаленно смахивали на руки. Пусть и очень уродливые, в духе страшилища всех времен и народов Фредди Крюгера. Всего таких ногорук у монстра было с десяток по обеим сторонам туловища.
А вот головы, на первый взгляд, «сороконожка» не имела. Ее заменял хитиновый нарост в передней части туловища, из которого выступали два змеевидных уса‑щупальца с саблевидными когтями. Сейчас щупальца были угрожающе выставлены вперед, недвусмысленно свидетельствуя об агрессивных намерениях монстра.
Понятно, что о бегстве и даже планомерном отступлении не могло идти и речи. У Тимура был лишь один выход – принять бой. Что он и собрался сделать, выхватив из ножен меч.
Это движение он совершил рефлекторно свободной левой рукой. Одновременно Тимур выпустил из правой руки костыль, который в сложившейся ситуации особой пользы принести не мог. И уже хотел достать из ножен дагу, но на секунду замешкался. И это промедление, как ни странно, спасло ему жизнь.
Тимур замешкался от того, что его смутила неподвижность монстра. Да, тот принял агрессивную позу. Но при этом практически не шевелился. Странно! Сам выполз из травы и при этом не нападает. Хочет напугать своими корявыми щупальцами? Неужто думает, что я сейчас заплачу и встану на колени? Тоже мне, понтовщик!
И тут Тимур заметил то, что упустил из виду в первый момент. Точнее, даже не упустил, а не разглядел. На спине монстра, примерно посредине туловища, располагался выступ – что‑то вроде горба, обтянутого очень тонкой кожей. Всмотревшись, Тимур понял, что прозрачная, как целлофан, оболочка скрывает человеческую голову. И в ту же секунду сообразил, что за страшилище встало на его пути.
Он встретил одну из разновидностей сиама – искусственно выведенного боевого гибрида мутанта и человека. И как только Тимур это сообразил, он вспомнил, что именно сиам‑многоножка обладает очень опасным свойством – способностью к ментальным атакам. Вот почему урод не торопился нападать на Тимура – он прощупывал сознание человека и сосредотачивался.
А дальше все решила изумительная скорость реакции Тимура. Сиам почувствовал, что враг его раскусил. Однако не успел провести атаку ментальным зарядом. Тимур опередил – выхватил из‑за пояса пистолет и, судорожно нажимая на курок, выпустил одну за другой несколько пуль.
Он целился в горб. Но мутант дернул туловище в сторону, смекнув, что на прямой линии огня станет удобной мишенью. И Тимур промазал. Пули со смачным звуком вонзились в туловище монстра, вырывая из него фонтанчики крови. Но голова осталась цела.
Чего уж говорить, Тимур не являлся выдающимся стрелком. И хотя сиам находился всего в семи‑восьми шагах, его припрыгивания и вихляния сильно осложнили задачу. Раньше Тимур стрелял по движущейся мишени только из арбалета и лука. Поэтому навыки стрельбы из пистолета ему пришлось приобретать на ходу, в боевых условиях.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});