— Вон они, Паромщики. Розали — та, что в красном. — И двинулся дальше.
«Та, что в красном» оказалась высокой и, как все местные, бледнокожей. И с такой длиннющей косой, что пришлось обмотать ее вокруг шеи, чтобы не мешала работать. Играя мышцами под ярким солнцем, Паромщица с парнем налегали на планку, придавая ей форму лодочного бока, а другая женщина, пониже ростом и с обычным в этом краю светло-пепельным цветом волос, бралась за молоток. Вот забиты три гвоздя — планка держится.
«Сильные, — подумалось Киту об этой троице. — Как бы их заполучить?»
— Розали! — проревел вдруг мужской бас чуть не в ухо ему. — Тебя тут кое-кто ищет.
Кит оглянулся, увидел того самого незнакомца с кружками, который снова указывал подбородком, и, вздохнув, направился к невысокому забору. Лодочные мастера выпрямились, попили из голубых обливных чашек, и только тогда женщина в красном и парень подошли на зов.
— Я Розали Паромщица из Правобережного.
Говорила она с типичными для здешнего акцента протяжными гласными, а голос оказался помягче и повыше, чем можно было ожидать от такой рослой и сильной женщины.
Она кивнула на парня:
— Вало Паромщик из Правобережного, старший сын моего брата.
Вало больше походил на молодого мужчину, чем на юношу, и ростом был выше Розали. Кит приметил у обоих одинаковые густые брови и прямой взгляд янтарных глаз.
— Кит Мейнем из Атиара, — представился гость.
— Мейнем? — переспросил Вало. — Что за фамилия? Ни о чем не говорит.
— У нас в столице фамилии даются совсем не так, как здесь.
— Ага, верно, — закивал Вало. — Вот и Дженнер Эллар…
— Я-то сразу поняла, что к нам столичный гость пожаловал — и по одежде видно, и по коже, — сказала Розали. — И зачем же мы тебе понадобились, Кит Мейнем из Атиара?
— Мне сегодня надо быть в Правобережном, — ответил Кит.
Розали отрицательно покачала головой.
— Я не повезу. Сама только что приплыла, и так рано назад не годится. Вало, может, ты?
Юноша склонил голову набок, и выражение лица тотчас сделалось отсутствующим, словно он прислушивался к чему-то далекому, почти неуловимому. Затем отказался:
— Нет, не сегодня.
— Может, все-таки договоримся? Я готов оплатить весь рейс. Мне надо встретиться с Дженнером Элларом, я, собственно, ради этого и приехал.
В глазах Вало мелькнул интерес, но парень снова сказал «нет», правда, глядя теперь на Розали, и та спросила:
— И чем же эта встреча так важна, что нельзя несколько дней подождать?
«Какой смысл утаивать?» — подумал Кит и ответил:
— Я теперь вместо Тениант Планировщицы главный архитектор и производитель работ, моя задача — мост через туман. Начну строительство, как только все осмотрю. Ну и с Дженнером пообщаться, само собой…
Говоря, он следил за лицами собеседников. Ответила ему Розали:
— Вот уж год как умерла Тениант. Я и ждать перестала. Думала, забыла про нас империя начисто, и запасенное железо так и сгниет.
— Разве не к Дженнеру Эллару перешла должность? — насупился Вало.
— При мне приказ от дорожного ведомства, — ответил Кит. — И в этом приказе мое имя. Но надеюсь, что Дженнер останется, согласится на должность помощника. Теперь понимаете, почему мне нужно с ним срочно увидеться? Он введет меня в…
— У Дженнера отбирают его дело?! — резко перебил Вало. — Дело, которому он отдал столько сил? А как же мы? Как же наша работа? — У него залились краской щеки.
— Вало! — с предостерегающей ноткой обратилась к племяннику Розали.
Тот, багровея еще пуще, повернулся и зашагал прочь. Розали фыркнула, но, тотчас успокоившись, сказала Киту:
— Ох уж, эта молодежь. Вало дружит с Дженнером, да и к мосту у него свое отношение.
«А вот это не мешало бы прояснить, — подумал Кит, но тут же решил: — Позже».
— Итак, Розали из Правобережного, вернемся к вопросу о переправе через туман. Дорожное ведомство заплатит твою цену — конечно, если она будет разумной.
— Не могу, — ответила она. — Ни сегодня, ни завтра. Придется подождать.
— Почему? — задал Кит, как ему казалось, уместный вопрос.
Женщина вглядывалась в архитектора довольно долго — похоже, не знала, стоит ли сердиться на невежду.
— Случалось когда-нибудь пересекать туман? — спросила она.
— Разумеется.
— Но не речной?
— Не речной, — подтвердил Кит. — Здесь, как я слышал, четверть мили до того берега?
— Да, вся четверть. — Она вдруг улыбнулась, показав ровные белые зубы, а во взоре появилось тепло сродни солнечному. — Вот что, давай-ка пройдем к реке. Может, там будет проще объяснить.
Она мощным прыжком преодолела забор и, приземлившись рядом с гостем, насмешливо отвесила глубокий поклон под одобрительные хлопки и выкрики завсегдатаев трактирного дворика. После чего жестом велела Киту следовать за собой.
«Здесь эту женщину любят, — отметил он. — Значит, ее слово имеет вес».
Лодочная мастерская лежала в густой тени раскидистых дубов и орешника. Под навесом на краю участка виднелись штабеля бочек и деловой древесины. Розали помахала третьему мастеру — женщине, которая прибиралась на рабочем месте и прятала инструменты.
— Тилиск Лодочница из Левобережного, жена моего брата. Помогает нам с Вало делать лодки, а перевозками не занимается — не для такой работы рождена.
— А где твой брат? — поинтересовался Кит.
— Погиб, — коротко ответила Розали и прибавила шагу.
Они прошли по нескольким улицам, а затем взобрались на длинный, с ровным, но крутым склоном холм. Судя по слишком правильным очертаниям, он не мог образоваться естественным путем.
«Насыпь», — смекнул Кит.
Взбираться на кручу было жутковато, и он, чтобы отвлечься, прикинул, сколько земли и человеческого труда потребовалось для создания вала. А времени? Десятки лет, наверное. И какая интересно у насыпи протяженность? Деревья на ней не растут, стоит лишь увешанная флагами башня из тонких бревен. Должно быть, для обмена сигналами через туман — вряд ли столь хлипкое сооружение может служить другим целям. Кит знал, что здесь бывают грозы, сам попал в такую под утро, и дороги еще не просохли, под ногами чавкала глина. Наверное, частенько в башню бьют молнии…
— Пришли. — Розали остановилась.
Кит, при восхождении внимательно смотревший под ноги, поднял глаза — и по ним больно ударил свет. Он оступился, съехал немного вниз, а утвердившись, прикрыл слезящиеся глаза рукой. Громадная лента белого тумана, отражающая утреннее солнце, слепила.
Никогда еще Кит не видел воочию туманной реки, хоть и построил два простеньких моста через ущелья близ столицы. Работая в Атиаре, он узнал все, что на сегодняшний день известно о тумане. Это не вода — с ней вообще ничего общего. Туман образуется где-то здесь, в глубине речной долины. Он пробирается на север, на сотни миль, по руслам множества ручьев и речек, и там наконец иссякает, распадается на клочья сохнущей пены, от которых остаются лишь голые холмики принесенной земли. Туман тянется и к лежащему в двух тысячах миль южнее устью реки и стелется дальше по соленой морской глади. В реке и притоках где-то под ним или сквозь него течет вода, но как это проверить?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});