– Джек, – зашипел он прямо в ухо девушке, – Джек умирает! Алекс, хватит!
Но она не слушала, все сильнее сжимая руки. Опьяненная и ослепленная властью, Кинг не замечала ничего вокруг, стремясь лишь к одному – ощутить сладкий вкус ускользающей жизни, а затем поднять его и на этот раз уже вытрясти из своей жертвы всю информацию до последней капли.
– Чертова дура! – прорычал инкуб и, обнажив клыки, вонзил их в шею некроманту, впрыскивая свой яд, до дрожи сладкий и столь же опасный.
Девушка резко втянула воздух сквозь с силой стиснутые зубы и ее тело пробила дрожь, заставляя выгибаться в сладостной неге. Руки сами разжались, и Хард, выпущенный на свободу, рухнул на пол. Выпучив полные ненависти и яростной злобы глаза, она извернулась и уставилась совершенно безумным полным синего огня взглядом.
– Ты-ы-ы, – загудела она потусторонним голосом, – как ты посмел?! Отпусти меня!
– Алекс! – Вэлмар сильнее сжал свои объятия и хорошенько встряхнул опьяненную силой девушку. – Да очнись же ты! Джек умирает!
Нет, он не надеялся на то, что Алекс сумеет помешать Безупречной укутать своим сумрачным плащом отравленного ядом оборотней детектива, но четко понимал одно – если девушка не успеет с ним попрощаться, она не простит этого ни ему, ни самой себе. Он чувствовал то, что чувствовал Джек, и знал то, что суждено было испытать Алекс. И ни за что не пожелал бы ей того, что некогда испытал сам – бесконечно саднящую боль от невозможности попрощаться с любимым, упустить этот шанс. За сотни лет он терял многих, страдал от этого, но ни одна боль потери не могла сравниться с той самой упущенной возможностью сказать «прости» и «прощай».
Он толком не понял, его ли слова заставили молодую ведьму застыть или что-то в отражении его глаз отрезвило ее, но Алекс замерла, будто пойманная врасплох птичка.
– Джек? – растерянно выдохнула девушка, будто забывшая о том, что произошло совсем недавно. – Что ты говоришь… В-вэл, что с ним?
– Он на грани, ты должна… – Вэлмар быстро, но осторожно ослабил хватку. Его хвост, что тугим кольцом успел опутать стан некроманта и уткнулся острым, как лезвие кинжала, концом под нервно дернувшийся подбородок Алекс, выпустил ее, позволив скользнуть на пол. – К черту все, поспеши!
Выскользнув из его объятий, Алекс кинулась к распростертому на полу мужчине. Одного взгляда хватило, чтобы понять – он действительно на грани. Она чувствовала все, каждую из постигших двуликих смертей. Окончательные и бесповоротные, они не оставляли сомнений, отдавая кислым послевкусием на кончике языка. Безупречная заканчивала свою жатву в доме Фроста и, похоже, спешила забрать с собой и Солье.
– Нет, – уверенно выдохнула Алекс, – нет, я не отдам его тебе!
– Алекс, – инкуб снова был рядом. Сочувственно сжав пальцы на ее плече, прошептал: – Ты уже не поможешь ему. Его укусили, и ты знаешь, что это значит…
Он хотел продолжить, хотел сказать, что это последний шанс попрощаться с Солье, но не смог. Что-то во взгляде, которым девушка полоснула Вэлмара из-за плеча, остановило его. Тишина повисла в кабинете, тяжелая и давящая. Казалось, весь мир замер в этой тишине, даже свет, проникающий в кабинет из распахнутой в коридор двери, будто потерял на мгновение свою яркость и тут же засиял сильнее.
– Нет, – вновь повторила она. – Нет, Джек, ты не можешь умереть! Слышишь? Прошу, нет! Пожалуйста! – отчаяние в ее голове сменилось злостью или даже яростью, с которой она выкрикнула: – Я не позволю, слышишь?! Не позволю!
Алекс сама не была уверена, к кому обращалась в тот момент: к Джеку, Вэлмару или к самой Смерти, отказывая последней в честной добыче. Выдохнув, Кинг сжала холодную ладонь Джека и, переплетая с ним пальцы, опустила на его грудь, а второй рукой накрыла раскаленный докрасна амулет Верховной.
Сила понеслась по венам, перетекая в тело Солье, наполняя его как сосуд, проникая в каждую складку пустой оболочки. Алекс даже не успела удивиться тому, насколько ее ощущения сейчас изменились. Ведьма в ней была совсем иной, полной бурлящей мощи, что требовала выхода и наконец получила его.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Девушка чувствовала каждую рану на теле детектива, что затягивалась, стоило живой силе ведьмы коснуться ее, каждую косточку, что срасталась и вставала на свое место. Чувствовала, как натянулись наполненные жизнью жилы, как потеплела уже практически остывшая кровь и начала свое неспешное движение по венам.
Но все это уже было неважно, так как самого главного она в этом теле найти не могла – тут не было Джека. Тело стало пустой оболочкой, полной жизни, но неживой. Она упустила его, не удержала.
– Джек… – тихим, пустым голосом повторила девушка, осознав произошедшее.
Пока она, наслаждаясь возросшим могуществом и собственной мощью, пыталась выжать из прокурора ответы, Джек… ее Джек ушел, и теперь она могла себе в этом откровенно признаться… Умер.
«Нет…» – Алекс пыталась, открыла рот и честно пыталась, но не могла издать ни звука. Ни хрипа, ни вздоха. Ничего. Абсолютная пустота, такая же как и в этом пустом сосуде, раньше носившем имя Джек Солье.
«Пустой…» – крутилось в ее голове одна и та же мысль, как неисправная пластинка.
«Его нет, – вторила ей другая, – пустая оболочка, полная жизни, без души…»
Без души… Оболочка, кусок мяса, живого мяса… без…
– Джек! – девушке наконец удалось сделать вдох, и она тут же закашлялась, сообразив, что не дышала слишком долго. – Не позволю!
Торопливо оглядевшись, Алекс поняла, что найти чистую воду тут не сможет, да и искать слишком долго, секунды и так улетали с катастрофической скоростью. Каждое мгновение было на вес золота. Справа у кресла, рядом с которым полусидел-полулежал обессиленный ведьмак, валялась бутылка какого-то мутного алкогольного напитка. Рванув за ней под изумленным взглядом Фроста и неодобрительно-серьезным Вэлмара, она открутила жестяную крышку, что при этом издала противный скрипучий звук, и щедро обрызгала тело Джека, особое внимание уделяя лицу, груди и рукам.
– Алекс…
Инкуб за ее спиной устало вздохнул, намереваясь подойти ближе и остановить Кинг в этих на первый взгляд бессмысленных метаниях, но ведьмак, внимательно следивший за ее действиями, поспешил остановить его:
– Нет, подожди! Она… – он тихо сглотнул вязкую горечь, появившуюся на языке. – Она пытается его…
– Я не хуже тебя знаю, что она пытается сделать, чертов ведьмак! Но это безумие, она лучше нас понимает, что это не вернет его! Он умер, а нам следует разобраться вот с этим!
Вэлмар указал рукой на лежащего на том же месте и остающегося без сознания Харда. Его грузное тело, распластавшееся посреди кабинета, занимало слишком много места. Словно прочитав промелькнувшую в голове некроманта мысль, сенатор рыкнул на застывших у самого выхода кровососов, что, похоже, так и не могли решить – закончена их миссия в этом доме или нет?
– Уберите его. В соседней комнате есть место. Эй, только свяжите его хорошенько, – а откинувшись на ножку кресла, уже тише бросил Алекс: – Поспешите, мисс Кинг.
Та не ответила. По правде говоря, она не слушала их, полностью сосредоточившись на своих мыслях. Руки действовали сами по себе, движения были четкими и отработанными. Переместившись немного влево, девушка склонилась над телом Солье, вытянула вперед одну руку и прикрыла веки. Когда Кинг распахнула глаза и устремила наполненный густой тьмой взгляд в пустоту, находящиеся на небольшой расстоянии двуликие зашипели от обрушившегося на них давления.
Кинг не раз призывала тьму для поднятия трупов, и это часто случалось в присутствии других двуликих, но сейчас все было по-другому. Девушка хотела не просто призвать его душу, а намеревалась вернуть ее в тело, в котором светлая часть собственной силы Алекс продолжала поддерживать жизнь. Сейчас ее можно было сравнить с целым больничным комплексом или отделением реанимации и интенсивной терапии в одном лице.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Черт, – выдохнул инкуб, уже давно не имевший сомнительной чести находиться рядом с некромантом в момент его «работы», – до чего же я не люблю все это дерьмо… Ал…