Читать интересную книгу Эго и Архетип - Эдвард Эдингер

В соответствии с учением о кенозисе, воплощение Иисуса было про­цессом добровольного "истощения", с помощью которого Он совлек с Са­мого Себя божественные атрибуты вечности и бесконечности, дабы принять облик человеческий. Образ "воплощения через истощение" соответст­вует процессу развития эго, когда эго постепенно освобождается от своей первоначальной всесильной идентификации с Самостью ради дости­жения ограниченного, но актуального существования в реальном мире времени и пространства.

Сон одного из пациентов свидетельствует о том, что в современной пси­хике до сих пор еще действует образ кенозиса. Сновидец был мягким, чут­ким молодым человеком, который испытывал трудности с самоутверждением и формированием индивидуальности. Ему приснился следующий сон:

"Мне приснилось, что я вижу современного Христа. Он ехал в авто­бусе с группой своих учеников. Затем я почувствовал опасность. Кто-то собирается его предать. Автобус резко покачнулся. На Христа набро­сились и заставили смириться. Я заглянул в автобус и увидел, что они привязали веревки к каждой его руке и ноге и крепко их натянули, распяв его в четырех направлениях. Я знал, что таким образом они убьют его. Когда я взглянул на него более внимательно, то оказалось, что руки его не были связаны; он держался каждой рукой за перекла­дину, прикрепленную к веревке. Он содействовал своей смерти! В конце мне приснился образ магнитного силового поля, которое выглядело как эта схема",

Характер этого сновидения указывает на протекание кризисного про­цесса трансформации. Хотя такое сновидение и не поддается адекватной рациональной интерпретации, тем не менее, его можно подвергнуть амп­лификации. Крест как силовое поле имеет аналогию на картине XIV века. На этой картине Христос распят на коленях Бога Отца, одеяния которого изображены в виде силовых линий, излучаемых вовне. Таким образом, человеческая фигура крепится к конструкции из четырех элементов с помощью трансцендентного энергетического поля. С точки зрения психологии, это изображение отражает переживание эго вблизи высшей энергии Самости.

Сновидение объединяет идею распятия на кресте с образом расчлене­ния. Такое объединение изображено на гравюре на дереве XIX века (рис. 38). Висящие на кресте отрубленные головы и конечности свидетельствуют о наложении образа распятия на миф о расчленении (например, Озириса). С психологической точки зрения, расчленение можно рассматривать как процесс трансформации, разделяющий первоначальное бессознательное содержание для сознательного ассимилирования. Иными словами, при расчленении первоначальное единство превращается в множественность ради пространственно-временной реализации существования. (См. ана­лиз единства и множественности в главе VI).

В сновидении фигура Христа подвергается добровольному расчлене­нию или истощению. С точки зрения психологии сновидца, это означает, что идеальная или трансцендентная установка разрушается ради осуще­ствления адаптации к реальной жизни. С архетипической точки зрения, сновидение отображает добровольную жертву Самости как вечный образ, чтобы она смогла проявиться в сознании как энергия (магнитное силовое поле). Единство распадается на две пары полярных противоположностей, которые вызывают напряжение и конфликт, создавая в то же время энергию для реализации реальной жизни.

Существует множество иных аспектов учения Иисуса, пригодных для психологической интерпретации. Я вкратце остановлюсь на некоторых из них:

"Мирись с соперником твоим скорее..." (Матф., 5:25).

"Не противься злому, но кто ударит тебя в правую щеку твою, обра­ти к нему и другую; и кто захочет судиться с тобою и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду" (Матф., 5: 39-40).

"Любите врагов ваших..." (Матф., 5:44).

Эти отрывки имеют один и тот же смысл. Субъективный анализ этих отрывков позволяет по-новому взглянуть на смысл христианского мифа. Нас учат любить нашего внутреннего врага, мириться с нашим внутрен­ним соперником и не противиться нашему внутреннему злу (низшему, не­приемлемому по меркам эго). Разумеется, это не означает, что мы долж­ны отреагировать вовне грубые импульсы. Напротив, здесь речь идет о внутреннем, психологическом признании правомерности существования отвергнутой негативной стороны нашей природы. Мы должны уважительно и великодушно относиться к внутреннему противнику нашей сознательной точки зрения. Тень должна получить признание. И только тогда мы смо­жем приблизиться к целостности личности.

Этот же смысл имеет и следующая заповедь:

"Просящему у тебя дай и от хотящего занять у тебя не отвращайся"

(Матф., 5:42).

Внутренний проситель—это потерянная, забытая часть личности, которую Юнг называет низшей функцией. Она стремится занять свое место в сознании и должна получить то, что просит:

"Когда творишь милостыню, не труби перед собою". (Матф., 6: 2).

"Ты же, когда молишься, ...помолись Отцу твоему, который втайне..."

(Матф., 6:6).

Здесь сказано, что мы не должны идентифицировать себя с добродетель­ной или благочестивой персоной. Озабоченность внешним видом или впечатлением, которое производит индивид на других людей, свидетельст­вует об отсутствии подлинной личности. Форма и внешность пусты; сущ­ность возникает из неповторимого внутреннего переживания индивида:

"Не сбирайте себе сокровищ, где моль и ржа истребляют, ...но собирайте себе сокровища на небе..." (Матф., 6:19-20).

Другими словами, не проецируйте психические ценности на внеш­ние предметы. Проецируемые ценности весьма непрочны (моль и ржа). При проецировании какой-либо ценности утрата предмета воспринима­ется как утрата ценности, носителем которой является данный предмет. Поэтому необходимо прекратить такое проецирование и признать, что ценности возникают изнутри:

"Не заботьтесь для души вашей, что вам есть и что пить..." (Матф., 6:25). Здесь содержится предостережение от иной проекции. Материальные предметы не обеспечивают психическую жизнь и здоровье. Они необхо­димы, но они не заключают в себе конечный смысл. Источник психичес­кой поддержки необходимо искать внутри:

"Не судите, да не судимы будете; ибо каким судом судите, таким бу­дете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить" (Матф., 7:1-2).

Здесь ясно сказано, что бессознательное относится к эго так, как эго относится к нему. Потому следует признать неразумным предположение эго о том, что оно вправе решать, что должно или не должно существовать в пси­хическом. Критическое отношение к бессознательному отражает инфля­цию эго и неизменно возвращается бумерангом к нему:

"Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего пред сви­ньями..." (Матф., 7:6).

Здесь сказано о том, что мы должны почитать внутренние ценности и защищать их от нашего пренебрежительного к ним отношения. Но знаем ли мы, что представляет собой истинная ценность? "По плодам их узнаете их" (Матф., 7:16). В этом состоит сущность психологического прагматизма. Ценность определенной концепции или установки определяется по резуль­татам ее воздействия. То, что освобождает созидательную энергию и способ­ствует психическому здоровью, составляет ценность, которую необходимо бережно хранить.

В нескольких евангельских фрагментах подчеркивается особое зна­чение того, что было потеряно. Например, в главе XV Евангелия от Луки упоминаются потерянная овца, потерянная драхма и блудный сын. Эти притчи указывают на особую ценность потерянной или вытесненной части личности. Потерянная часть является самой ценной потому, что она уносит с собой возможность достижения целостности. Для дости­жения целостности Самости индивид должен придавать особое значе­ние низшей, потерянной для сознательной жизни функции. Последние станут первыми, и, отвергнутый строителями, камень станет краеуголь­ным камнем.

Точно так же, как и в предыдущем случае, особое значение придается и образу ребенка:

"Истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное... И кто примет одно такое дитя во имя Мое, тот Меня принимает..." (Матф., 18: 3-5).

"Пустите детей приходить ко Мне и не препятствуйте им, ибо тако­вых есть Царство Божие. Истинно говорю вам: кто не примет Царст­вия Божия, как дитя, тот не войдет в него" (Марк, 10:14,15). Дитя олицетворяет неопытную, недоразвитую сторону личности, не­что свежее, спонтанное и не закостеневшее в неподвижных формах. Чтобы войти в Царство Небесное, индивид должен стать как дитя. С психологиче­ской точки зрения это означает, что глубокие слои сверхличностной пси­хики достигаются через недифференцированную, младенчески чистую часть личности. Эти фрагменты предостерегают нас от употребления уни­чижительного прилагательного "детский" по отношению к различным сто­ронам психики индивида, поскольку образ ребенка содержит высшую пси­хическую ценность. Аналогичную мысль выражает следующая притча: "Тогда скажет Царь тем, которые по правую сторону Его: "приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира; ибо я алкал, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы на­поили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне". Тогда праведники скажут Ему в ответ: "Господи!когда мы видели Тебя алчущим и накормили (и т.д.) ..."ИЦарь скажет им в ответ: "ис­тинно говорю вам, так как вы сделали одному и сих братьев Моих меньших, то сделали Мне" (Матф., 25:34-40). Царь олицетворяет центральную власть, Самость. Он идентифицирует себя с "меньшими", той стороной личности, которая находится в небреже­нии и, как считается, не имеет ценности. "Меньшие" алчут и жаждут, оли­цетворяя нуждающуюся, жаждущую часть нашей личности. Странник ука­зывает на одинокую, непризнанную часть личности. Нагота указывает на уязвимость, незащищенность. Болезнь указывает на нездоровую, патоло­гическую, невротическую часть психики. И последнее: пребывание в тем­нице указывает на наказание за какое-то нарушение коллективных пра­вил поведения. Все эти аспекты отвергнутой тени отождествляются с "Царем". С психологической точки зрения это означает, что признание тени и сострадание к низшему, внутреннему человеку равнозначны призна­нию Самости.