Читать интересную книгу Вымпел мертвых. Балтийские стражи - Константин Буланов

А еще, будучи построенным по чертежам своего деревянного предшественника, «Кристофоро Коломбо» обладал низкой боевой живучестью. Особенно это касалось подводных пробоин. Но ведь именно они и появлялись в результате подрыва на минах. Потому, даже устаревшие мины Герца представляли немалую угрозу для колониального крейсера. Небольшого заряда мины вполне хватило, чтобы проделать пробоину в не обладавшим двойным дном корпусе корабля и в машинное отделение тут же хлынула вода, заодно начав затапливать через открытые нараспашку двери и котельное отделение. Растерявшийся командир еще даже не успел отдать ни одного приказа, как с противоположного борта раздался точно такой же гулкий подводный взрыв — крейсер достиг второй линии мин. На сей раз, изделие господина Герца разорвалось под носовой оконечностью, ставя крест на дальнейшей судьбе корабля. С водой поступающей из одной относительно небольшой пробоины имевшиеся на борту водоотливные средства еще могли бы справиться, но две пробоины грозили крейсеру неминуемым затоплением. Единственное, что мгновенно корабль водоизмещением под три тысячи тонн никак не мог затонуть, особенно если экипаж принялся бороться за живучесть, потому одновременно с подрывом первой мины с отслеживавшей вражескую канонерку батареи 152-мм орудий открыли огонь и на казавшемся доселе абсолютно безопасном берегу расцвели две огненных вспышки.

Оказавшись абсолютно неготовыми к столь неожиданному и стремительному нападению, итальянцы так и не смогли организовать адекватный ответ. Слишком близко подошедшая к замаскированным батареям «Вольтурно» за пять минут получила три прямых попадания шестидюймовыми фугасами, а после четвертого и пятого, организовавших немалую пробоину прямо у ватерлинии, принялась потихоньку крениться на правый борт. Два скорострельных и точных орудия вкупе с поднаторевшим в артиллерийской стрельбе Иенишем и опытными наводчиками, не оставили приблизившемуся на 8 кабельтов небольшому кораблику ни малейшего шанса.

Естественно, о желании поймать беглеца командовавшему кораблем лейтенанту тут же пришлось забыть. После такого приветствия думать приходилось уже о собственном выживании, а не о выполнении боевой задачи. Тем более, что то и дело встававшие вокруг его канонерской лодки фонтаны воды давали понять, что все еще только начинается. К беде лейтенанта, не имея ни малейшего представления о противостоящим им силам, он сам же направил свой корабль прямиком в ловушку. Здраво рассудив, что материковая часть занята противником, командир канонерки приказал отвернуть от оказавшегося столь негостеприимным берега, взяв курс прямиком к Батарейному острову, бывшим ближайшей сушей помимо порта, у которой можно было приткнуть тонущий корабль. На отходе «Вольтурно» успели достать еще один раз, обеспечив поредевшей команде дополнительные хлопоты с тушением охватившего корму пожара. Превосходный английский мелинит оказался для итальянцев столь же губительным, как и для китайцев.

Оставив в покое избитую канонерку все больше садящуюся носом из-за продолжающей поступать через ставшую уже подводной пробоину воды, пара орудий произведенных на заводе господина Армстронга изволила обратить свое пристальное внимание на шедший следом крейсер. Тот уже успел подать голос, выпустив с три десятка снарядов в сторону порта, но ни один из них не упал ближе кабельтова от батареи, лишь распугав рыбу на мелководье, да обрушив пару зданий в городе. Конечно, изделия господина Круппа тоже не собирались оставаться в стороне, но их низкая скорострельность и куда меньшая точность боя заставляла расчеты дождаться результатов работы своих коллег. И только когда шестидюймовки нащупали дистанцию до крейсера, изволили подать голос все четыре 170-мм орудия.

— Я предпочитаю одну пушку на берегу десяти пушкам на корабле. — процитировал Наполеона рассчитывающий новые данные для стрельбы Иениш, поскольку ни один снаряд батарей N1 из первого залпа произведенного по крейсеру не лег ближе полукабельтова от борта итальянца. К сожалению, такие новейшие приборы наведения, как оптические дальномеры Барра и Струда, приобрести в Англии не вышло, потому пришлось пользоваться привычным микрометром Люжоля-Мякишева да биноклем, которые, если верить рекламным материалам дальномеров, уступали последним в возможностях определения дистанции на порядок. Впрочем, буквально сроднившийся с этими приборами за долгие годы службы Иениш жаловаться не собирался. Он прошел с ними Японо-Китайскую войну. И прошел, надо сказать, весьма славно. Так почему этим, пусть устаревшим, но таким знакомым и испытанным приспособлениям было не показать себя с самой лучшей стороны и в этот раз? Тем более, что здесь и сейчас не требовалось делать поправки на собственное перемещение. Да и земная твердь способствовала точной стрельбе куда больше, нежели ходящая под ногами палуба.

Накрыть противника удалось на третьем залпе шестидюймовок, а добиться прямого попадания уже на четвертом. С этого момента жизнь безбронного «Кристофоро Коломбо» начала идти на минуты, поскольку в бой вступили четыре 170-мм орудия. Но и итальянские моряки не сидели, сложа руки. Борт корабля то и дело окрашивался всполохами орудийных выстрелов, а прибрежные воды, пляжи, скалы и дома превратились во временный филиал ада на земле. Все же четыре скорострельных орудия среднего калибра, не считая всякой мелочи, являлись весьма весомым аргументом в любом споре. Вот только с меткостью у сидевших на голодном пайке артиллеристов итальянских кораблей ладилось не очень. Впрочем, подобную картину Иениш наблюдал и на Российском Императорском Флоте, так что особо сильно принижать навыки итальянцев не стоило. Просто, его артиллеристы с «Полярного лиса», прошедшие недавно настоящую войну и вволю настрелявшиеся, как никогда в жизни, закономерно оказались на голову выше своих визави.

Не выдержав сосредоточенного на нем огня, «Кристофоро Коломбо» с наполовину затопленным машинным отделением, уже оставленным командой, и заливаемым через заклепки, негерметичные двери и воздуховоды котельным отделением, которое с огромным трудом удавалось отстаивать лишь благодаря работавшим в полную силу помпам, отвернул с курса уже на десятой минуте боя. Щеголяя солидным пожаром в центральной части, а также все больше садясь в воду, отчего не опасные с виду пара пробоин в борту грозили вскоре прибавить проблем командам пытающимся отстоять свой корабль, крейсер, следуя примеру своего напарника, отвернул лево на борт, чтобы оказаться как можно дальше от берега, вдруг оказавшегося столь негостеприимным.

Вот только курс, взятый капитаном итальянского крейсера, никак не мог гарантировать безопасность, поскольку подводил корабль под огонь батарей расположенных на Батарейном острове. С вооруженной четырьмя новенькими скорострельными 120-мм орудиями батареи с предвкушением наблюдали за щеголяющими пожарами противниками, что сами шли прямиком им в руки, и которым вскоре предстояло узнать, насколько сильно они ошиблись, заявившись в эти края. А повернуть обратно, на север, и уйти к любому другому ближайшему порту, ни командиру крейсера, ни командиру канонерской лодки, нечего было и мечтать. Во-первых, для этого пришлось бы вновь пересечь обнаружившееся минное поле, а во-вторых, подводные пробоины требовали от них приткнуться где-нибудь на мелководье в ближайшее время, дабы не лишить страну двух кораблей.

Однако, как это порой случается в море, куча собранных воедино факторов привели к очередной трагической случайности. Курс, выбранный командиром «Кристофоро Коломбо», вновь вывел того прямиком на край минного поля. Пройди он какими-то двумя метрами правее, и у корабля и команды появился бы весьма неплохой шанс доковылять до острова Фатма, на котором, по причине малого количества людей, не было выставлено даже малейшего гарнизона. Но госпожа Судьба решила по-своему. Задев очередную мину уже успевшим получить одну подводную пробоину левым бортом, он начал не только с еще большей скоростью садиться в воду, но и весьма быстро крениться на левый борт. В сложившейся ситуации единственное, что успел предпринять капитан корабля, так это приказать переложить руль вправо, чтобы хоть немного продлить агонию, тем более что справа по борту тоже находился относительно небольшой островок. Время жизни отмеренное крейсеру противником и силами природы утекало, как вода. Точнее, в данном конкретном случае можно было сказать, что оно притекало, как вода, поскольку именно от количества этой жидкой субстанции под верхней палубой зависело, сколько еще «Кристофоро Коломбо» сможет протянуть на поверхности моря. Как вскоре оказалось, в это уравнение всегда мог вмешаться еще один доселе неизвестный фактор. Фактор, имеющий на карте Иениша обозначение «Батарея N3».