другое. Например, игра девочки с планшеткой указывает на то, что она легко поддается внушению. Однако на самом деле мне не удалось загипнотизировать ее.— Психиатр пожал плечами.— Возможно, она сопротивлялась. Но что удивительнее всего: уровень развития новой личности довольно высок. Это не двенадцатилетний ребенок. Здесь человек гораздо старше. И еще тот язык, на котором она разговаривала...— Врач уставился на лежавший перед камином коврик и задумчиво подергал себя за нижнюю губу.— Есть, конечно, похожее состояние, но мы знаем о нем совсем мало: это форма лунатизма, при которой у больного неожиданно проявляются способности и знания, которых никогда не было раньше. При этой форме вторая личность стремится разрушить первую. Однако...— Психиатр не закончил фразу и неожиданно взглянул на Крис.
— Это очень запутанно,— пробормотал он.— И я все значительно упрощаю. Ей необходимо обследоваться у нескольких специалистов в течение двух или трех недель. Проводить обследование нужно тщательно, скажем, в бэрринджеровской клинике в Дэйтоне.
Крис опустила глаза.
— У вас есть затруднения?
— Нет. Все в порядке.— Она вздохнула— Просто я потеряла надежду. Вот и все.
— Я не понял вас.
— Это моя личная трагедия.
Психиатр позвонил из кабинета в клинику Бэрринджера. Риган согласились принять и советовали привезти ее на следующий же день.
Врачи ушли.
Крис вспомнила о Дэннингсе, и ей стало грустно. С размышлением о смерти нахлынули мысли о пустоте, о невыносимом одиночестве и спокойствии под землей, где нет никакого движения. Никакого движения...
Она заплакала: «Это слишком. Я не могу...»
В конце концов она успокоилась и начала собирать вещи.
Крис стояла в своей спальне и выбирала парик для поездки в Дэйтон. Неожиданно в дверях появился Карл. Он сообщил, что к ней кто-то пришел.
— Кто там?
— Детектив.
— И он пришел ко мне?
Карл кивнул. Потом передал ей визитную карточку. Крис бегло пробежала ее. «УИЛЬЯМ Ф. КИНДЕРМАН,— стояло на визитке,— ЛЕЙТЕНАНТ». А в нижнем левом углу, как забытая всеми сирота, приткнулась еще одна надпись: «Отделение по расследованию убийств». Отпечатана она была замысловатым готическим шрифтом; отдать предпочтение такой изощренной форме букв мог, очевидно, только какой-нибудь любитель древности.
Крис оторвала взгляд от карточки. В душе у нее зародилось смутное подозрение.
— Карл, а нет ли у него в руках чего-нибудь такого, что может оказаться рукописью сценария? Какого-нибудь большого конверта или свертка?
Карл отрицательно покачал головой. Крис стало любопытно, и она поспешила вниз. Бэрк? Может быть, это имеет какое-то отношение к Бэрку?
Детектив тоскливо слонялся по залу, зажав свою бесформенную шляпу в толстых, коротких, только что наманикюренных пальцах. Это был пухлый человек лет пятидесяти. Толстые щеки лоснились от частого и тщательного употребления хорошего мыла. На нем болтались мятые брюки, потертые и мешковатые, никак не соответствующие его прилежному уходу за собственным телом. Старомодное твидовое пальто бесформенно висело. Его карие, влажные, немного раскосые глаза были, казалось, постоянно обращены в прошлое, в них отражалась тоска по ушедшему времени. Крис заметила, что дыхание детектива было напряженное, с подкашливанием, как у астматика.
Она подошла ближе. Детектив протянул ей руку и заговорил каким-то болезненно-хриплым шепотом:
— Ваше лицо я бы узнал в любом гриме, миссис Макнил.
— Разве на мне сейчас грим? — искренне удивилась Крис, пожимая его руку.
— О Боже мой, конечно нет,— поспешно поправился он и замахал рукой, как будто отгонял муху.— Это формальность. Вы сейчас заняты, давайте завтра. Я приду завтра еще раз.
Он повернулся и собрался было уходить, но Крис взволнованно спросила:
— А что случилось? Бэрк? Бэрк Дэннингс?
Беспечность детектива еще сильнее взбудоражила ее интерес и беспокойство.
— Мне даже неудобно. Неловко как-то,— вздохнул тот, опустив глаза.
— Его убили? Вы из-за этого пришли ко мне? Его убили? Да?
— Нет-нет. Это простая формальность,— повторил детектив.— Ничего особенного. Ведь вы понимаете, он был знаменитым человеком, поэтому мы не могли оставить все просто так. Мы не могли,— чуть ли не извиняясь, продолжал он.— Только один или два вопроса. Он упал? Или, может быть, его кто-то подтолкнул? — Детектив ритмично покачивал рукой и головой. Потом пожал плечами и хриплым голосом добавил: — Кто знает?
— Его не ограбили?
— Нет, его не ограбили, миссис Макнил, его никто не грабил. Но в наше время ограбление — это не единственная причина для убийства Сегодня, миссис Макнил, искать повод для убийства очень хлопотно, это только лишняя обуза. Наркотики, проклятые наркотики.— Детектив недовольно замолчал.— Эти наркотики, ЛСД...— Он посмотрел на Крис и забарабанил пальцами по груди.— Поверьте мне, я сам отец, и, когда вижу, что происходит вокруг, у меня сердце разрывается. У вас есть дети?
— Да, один ребенок.
— Сын?
— Дочка.
— Так-так...
— Пойдемте в кабинет, — нетерпеливо перебила Крис и повернулась, чтобы проводить его.
— Миссис Макнил, можно попросить вас об одном одолжении?
— Да, пожалуйста.
— Мой желудок.— На лице его появилось выражение нестерпимого мучения.— У вас не найдется стаканчика минеральной воды? Если это трудно, то не надо. Я ничем не хочу вас беспокоить.
— Нет-нет, это меня совсем не затруднит. Присядьте пока в кабинете,— Она показала, где находится кабинет, и пошла на кухню.— По-моему, у меня в холодильнике стоит одна бутылка.
— Нет-нет, я тоже пойду на кухню,— возразил детектив, следуя за ней.— Я так не люблю причинять лишние хлопоты.
— Ничего страшного.
— Да нет, я же вижу, что вы заняты. У вас есть дети? — спросил он по дороге на кухню.— Ах да, все правильно, у вас есть дочка, вы же мне говорили, все правильно. Одна дочка.
— Одна дочка.
— Сколько ей лет?
— Только что исполнилось двенадцать.
— Тогда вам еще рано волноваться.— Детектив вздохнул.— Еще рано. Вот немного попозже вам придется смотреть в оба.— Он покачал головой. Крис заметила, что походка у него была вразвалку.— Когда вы наблюдаете за происходящими в мире событиями, вы перестаете во что-либо верить. Это немыслимо. Все сошли с ума. Вы знаете, я как-то глянул на свою жену и сказал: «Мэри, весь мир находится в каком-то постоянном нервном напряжении. Все сошли с ума. Весь белый свет».
Они вошли на кухню. Карл чистил плиту. Он не заметил их и не оглянулся.
— Мне и правда так неловко,— хрипло пробормотал детектив и уставился на Карла. Взгляд его с любопытством скользил по его спине, рукам и шее. Так, наверное, маленькая