– Ты безжалостен, – прошептала она, но ее глаза, ее голос утверждали обратное.
Трэвис натянуто улыбнулся:
– Именно. Безжалостный Трэвис Уайлд. Человек, который не отдаст свою женщину без борьбы. – Он запустил руку ей в волосы. – Я с тобой. Я буду с тобой все время. Моя любимая, моя нежная, я буду с тобой вечно…
Дженни прикусила губу:
– Видимо… Видимо, я соглашусь. Ты знаешь, каковы мои шансы на выздоровление?
– Надо показаться доктору, он скажет.
– Но если я не смогу… если не выживу… я-то не узнаю о случившемся. Но ты узнаешь. Я знаю тебя, Трэвис. Ты живьем себя съешь за то, что толкнул меня на это!
– Я себя съем, если просто позволю тебе уйти от меня. – Его глаза потемнели. – Борись за свою жизнь, милая! Мы будем бороться за нее вместе. Врачи сделают то, что требуется от них. Мы сделаем то, что требуется от нас. Просто не сдавайся! Я хочу, чтобы ты была девочкой, любящей американские горки, потому что ты именно такова…
Дженни не ответила. Он гадал, услышала ли она его, поняла ли, как сильно он ее любит?
После долгой паузы Дженни прижалась к его плечу.
– Хорошо, – тихо сказала она. – Я встречусь с доктором, поговорю с ним, но ничего большего обещать не могу.
– Хорошо. Это хорошо. Это отлично. Мы поговорим с ним.
– Мы?..
– Да. Потому что мы вместе, милая. Я с тобой. Ты со мной. Если, конечно, ты не хочешь…
Она поцеловала его.
– Отнеси меня в постель, – попросила она.
– Милая. Ты бледна. И я знаю, у тебя жутко болит голова.
– Отнеси меня в постель, – повторила Дженни. – Просто обними меня. – Ее голос дрожал. – Я хочу чувствовать тепло твоего тела.
И он отнес Дженни в постель. И обнял ее.
И когда она обернулась к нему, поцеловала его, прижалась к нему, они занялись любовью, медленно и нежно…
Когда Дженни уснула, Трэвис встал, оделся, медленно вышел в гостиную, где ждали его братья.
– Назначьте встречу, – сказал он. – Мы должны встретиться с доктором.
Джейк улыбнулся:
– Уже. Завтра утром в восемь часов. – Он подошел к Трэвису и взял его за руку. – Она потрясающая женщина, – сказал он, и Трэвис лишь кивнул, пожав сперва руку Джейкоба, а потом Калеба.
Братья были правы.
Его Дженни была потрясающей женщиной.
Утром Дженни вместе с ним встретилась с хирургом. Она ответила на десятки вопросов спокойно и ясно. Она прошла бесконечные обследования, часть из которых, казалось, была выдумана агрессивными инопланетянами.
В полдень хирург должен был встретиться с ними еще раз.
– Ладно, – коротко бросил он, – пока что можно сказать одно: операция состоится.
Трэвис сжал руку Дженни.
– Какова вероятность удачного исхода? – спросил он.
– Пятьдесят на пятьдесят.
Трэвис поморщился, но Дженни кивнула:
– Спасибо за честность.
– Не вижу смысла врать, мисс Купер. Важно, чтобы вы знали столько же, сколько знаю я.
– А какова вероятность выжить, но стать овощем? Какова вероятность этого?
– Милая… – сказал Трэвис.
Дженни шикнула на него.
– Я должна знать, потому что этого я боюсь больше смерти. Доктор, каковы шансы такого исхода?
– Меньше. Меньше по сравнению со смертью. – Доктор улыбнулся, но затем его улыбка исчезла. – Но возможность подобного присутствует.
Наступила тишина. Лицо Дженни не выражало ничего.
Трэвис уже возненавидел себя за то, что затеял все это. Пятьдесят на пятьдесят, что Дженни выживет… И лишь чуть меньшая вероятность остаться с серьезной травмой мозга…
– Нет, – вдруг сказал он. – Нет, милая, ты не можешь…
Дженни взяла его за руку.
– Какой ближайший срок для операции? – спросила она. – Теперь, когда я решилась на нее, не хочу просто сидеть и ждать.
– Вообще-то, – мягко ответил доктор, – у нас попросту нет времени для долгого ожидания. Как насчет завтрашнего утра, Дженни? В восемь часов?
Трэвис почувствовал, будто стоит на краю глубокой пропасти.
– Подождите! Нам нужно поговорить… Нужно еще раз подумать…
Дженни взглянула на него.
– Я хочу это сделать, – спокойно ответила она. – И ты должен оставаться сильным. Ради меня.
Она была права. Они оба должны оставаться сильными. И, неожиданно для себя, Трэвис понял, откуда именно им следует черпать силу.
– Выходи за меня замуж, – сказал он.
Улыбка Дженни дрогнула.
– Если буду в состоянии, когда все окончится…
– Нет. Выходи за меня этой ночью!
– Нет. Нет! А если…
– Я люблю тебя, – сказал Трэвис. – Я всегда буду любить тебя. – Он обнял ее. – Когда ты окажешься в операционной завтра, ты уже будешь моей женой.
Дженни заплакала, а потом рассмеялась. И поцеловала мужчину, которого любила всем сердцем.
– Я имею право на возражения, мистер Уайлд?
– Нет. Не имеешь. – Его глаза подозрительно блестели. – Это такие же американские горки, милая, – прошептал он. – Рискни вместе со мной.
Она поцеловала его и ответила:
– Я согласна.
Глава 12
Этим же вечером в пять минут восьмого братья Уайлд собрались в часовне госпиталя.
Это была комната со стеклянными стенами и небольшим фонтанчиком в центре. Вода текла по блестящим черным и серым камням с умиротворяющим журчанием. Маленькие декоративные деревья приятно ласкали взор нежным зеленым цветом.
Калеб и Джейкоб весь этот день были очень заняты.
Калебу пришлось снова поднять свои связи, чтобы найти судью, достаточно влиятельного для ускорения правового урегулирования церемонии, и священника.
Джейк каким-то образом вышел на флориста, доставившего в часовню десятки белых роз и орхидей за рекордно короткое время.
Трэвис хотел сказать братьям, как сильно ценит их заботу, но испугался собственного косноязычия. Впрочем, ему и не нужно было благодарить братьев. Они обняли его и дали понять – им ясны его переживания.
Ровно в восемь двери часовни открылись.
Появилась Дженни. Ее вел за руку хирург, надевший темный костюм.
Сама Дженни была в коротком белом платье, которое ей одолжила одна из медсестер. Платье было очень простым и при этом прекрасным.
Таким же прекрасным, как сама невеста.
Трэвис улыбнулся Дженни и выпрямился.
И вдруг Трэвис понял – он ждал этого момента, ждал эту женщину всю свою жизнь.
Заиграла музыка. Это была инструментальная версия знаменитой песни Уитни Хьюстон, чудом нашедшаяся на айподе Джейка.
Лицо Дженни сияло счастьем.
Все еще под руку с доктором она пошла к Трэвису. В самом конце пути она оступилась, но Трэвис немедленно поймал ее в свои объятия.
– Я люблю тебя, – нежно сказал он, и она снова улыбнулась с блестящими от слез глазами.
Служба прошла быстро. Священник говорил о любви и согласии, о счастье и радости, о вечности любви…