Читать интересную книгу ОКО - Иван Блюм

Насколько я могу соображать, в моей квартире собрались три основных силовых ведомства: Лысенко из милиции, Катерина из госбезопасности и Наталья из организованной преступности. Из мафии, если говорить покороче. И всем почему-то нужен я.

Если мыслить логически, то все трое не являются главными действующими лицами. В том числе и я. Милиция и госбезопасность подчиняется одному высшему должностному лицу, которого как бы избирал весь народ из одной предложенной ему кандидатуры. Наталья подчиняется своему бугру, избранному криминальными авторитетами, так же избранными уголовными элементами в зонах и на воле. Раньше так же избирали губернаторов во всех областях и республиках. И у этого авторитета на довольствии много авторитетных людей, находящихся на довольствии и у всенародно избранного. Так что, неизвестно, кто из них самый всесильный. Если всенародно избранный очистится от одиозного окружения, заляпанного с ног до головы, то он может стать действительно первым лицом в государстве или вторым лицом, если не разберется, кто с ним рядом.

Мне выбирать не из кого. Разницы нет никакой. Как бы не оказалось, что во мне заинтересована какая-то третья сила, наднациональная и надгосударственная. Все говорят, что такой силы нет, а я вам точно скажу, что есть. Об этом даже поэт Некрасов знал, да только не все говорил. Помните:

В мире есть царь: этот царь беспощаден,

Голод названье ему.

Водит он армии; в море судами

Правит; в артели сгоняет людей,

Ходит за плугом, стоит за плечами

Каменотесцев, ткачей.

Армии водит не голод, а жажда наживы. Хотя и жажда это тоже вид голода, но не за куском хлеба. Все работают на какую-то наднациональную и надгосударственную силу. Священники и прочие служители работают на своих богов. А все вместе на высшего Бога, который все это создал и раздал в управление Христу, Мохаммеду, Будде. Также и высший царь разделил человеческое стадо на отары и дал каждой своего князя. Над несколькими отарами он поставил царя. И стали цари заниматься захватом чужих пастбищ и воровать овец и быков, увеличивая свое стадо. И были по этой причине войны и бедствия страшные. Получается, что Бог и Высший царь есть одно и то же лицо. Или двое, но работающие вместе.

Не исключено, что и они работают по какой-то Высшей инструкции, где прописано все: в какой год и какой час от начала эксперимента нужно включить ветроустановку или открыть водопроводный кран, чтобы низшие существа поверили в то, что разверзлись "хляби небесные".

Можно, конечно, и сопротивляться высшим силам, но всем известно, что крепкие деревья сила выворачивает с корнем и они погибают. А деревья, сгибающиеся от ветра и плачущие влагой, живут вечно и ничего с ними не делается. Так и человек, научившийся приспосабливать стихию под себя, становится сильнее и, в конце концов, может стать равным Высшим существам и таких очень много. Они все карабкаются к вершине, кусая зубами тех, кто забрался выше их и, спихивая вниз тех, кто слабее или кто просто ослабил хватку.

Умные лезут вверх командой, укрепляя свои ряды. Но тот, кто и в своей команде начинает разборки при движении к вершине, всегда падает вниз.

Глава 38

— Пошли, — послушно сказал я.

Когда в детстве я занимался борьбой, мой тренер говорил мне:

— Когда тебя будут толкать в какую-то сторону, поддавайся и тащи за собой противника, используй его силу. Улови момент, когда он от своей силы начнет терять равновесие, тогда и бросай его через себя. Всегда приятно посмотреть, как сверкают на солнце его пятки.

Я был поставлен в положение человека, которому не из чего выбирать. Хотя, объективно, у меня был выбор. Плюнуть на все и встать на сторону Натальи. Организованная преступность, хотя и противозаконна, но соблюдает свои законы, чего нельзя сказать о государстве и о соблюдении им законов.

Можно стать на сторону Николая Ивановича, поддержать, так сказать, "родную" милицию. Но любое касательство к органам внутренних дел, по моему понятию, приведет к тому, что на тебя повесят нераскрытое дело. Притом так убедительно кулаками "убедят" в том, что это преступление совершил ты, что поневоле начнешь задумываться о том, что как было бы хорошо, если бы на страже порядка стояли братки с татуировками, а не братки с кокардами. Как бы мне не хотелось, чтобы все сказанное мною, оказалось правдой, но когда люди кричат о правонарушениях правоохранителей, а их руководство даже бровью не моргнет, то поневоле станешь задумываться об альтернативных органах внутренних дел и вообще об альтернативном руководстве нашей страной.

Органы госбезопасности подчинены тому же руководству, что и органы внутренних дел, а посему между ними можно ставить знак равенства с уголочком в ту или иную сторону (больше или равно, меньше или равно), но в органах безопасности не начинают следствие с удара табуреткой по голове. Хотя и у органов госбезопасности физиономия в пушку. Если составить мировой рейтинг результатов репрессивной деятельности органов безопасности в двадцатом веке, то наши славные органы будут в первой тройке лидеров, а, может, и вообще лидерами.

С мыслями, — хрен редьки не слаще, — я покорно последовал за Катериной.

Перед выходом моя спутница ловко разбросала на составные части пистолеты своих конкурентов, а патроны забрала себе.

— Я тебя очень попрошу, — сказала она, — не делай глупости. От меня еще никто не уходил.

— А ты сказку про Колобок читала? — спросил я, улыбнувшись.

— Про какого еще Колобка? — удивилась женщина.

— Ну, про того, что по сусекам поскребен, по амбарам подметен, — начал я рассказывать сказку.

— Не забивай мою голову ерундой, — резко сказала Катерина и мы вышли из подъезда на улицу.

У подъезда стояли два крутых внедорожника черного цвета и такой же черный длиннющий лимузин. На одном из внедорожников были синие с белой каемкой номера.

— Мой с простыми номерами, — подумал я и не ошибся.

— Меня посадили на заднее сиденье рядом с представительным мужчиной в пальто цвета молочного кофе и такой же мягкой шляпе. Катерина села на переднее место.

— Здравствуйте коллега, — сказал мне мужчина, — давно хотел познакомиться с вами. Вы не будете против, если мы сейчас проедем в мой институт, и я покажу вам условия вашей будущей работы?

— У меня такое ощущение, что мое заявление о приеме на работу уже лежит в вашем кармане, — попытался я шуткой успокоить себя.

— А вы шутник, — поддержал мою шутку мужчину, — мы тоже работаем с шутками и с прибаутками, но стараемся, чтобы о результатах нашей работы знали немногие. И только те, кому это положено.

Никак я не мог поверить в то, что в нашем региональном центре, удаленном на тысячи километров от столицы, может быть какой-то секретный научный центр, работающий над проблемами, если не отвергаемыми чистой наукой, то не особенно признаваемые ею. То есть, все необъяснимое должно передаваться в этот научный центр, чтобы найти научное объяснение и возможную область применения полученных знаний.

— Интересно, — думал я, — если бы у нас внедрялось все, что придумывают наши Кулибины и что достает наша разведка, то наша страна давно превзошла бы хваленую Японию по всяким штучкам-дрючкам, а ее валовой национальный продукт был бы равен продукту всей Европы. А здесь что-то связано с укреплением царственной власти и организацией им вечной жизни.

Внедорожник, в котором мы ехали, двигался ровно, и его не подбрасывало на неровностях дороги. Какая-то тавтология получается. По неровным дорогам ровно ездят только танки с мягкими подвесками и то на большой скорости. Один каток проваливается в яму, другие катки едут по ровному месту, и ямы вроде бы и нет. Похоже, что и наш "джип" был таким же танком, который вряд ли можно прострелить из крупнокалиберного пулемета.

Мы проехали на постоянно недостроенный международный аэродром, на котором молодежь устраивает автомобильные гонки, и подъехали к четырехместному самолету "Сессна", стоявшему в дальнем конце взлетно-посадочной полосы.

— Все-то у нас не наше, — подумал я, — ничего своего нет, даже "Столичная" водка уже не наша, как это у поэта,

Мы летаем в чужих самолетах,

На дорогах чужие авто,

Мы крутились в таких переплетах,

Нам фуфайка привычней пальто,

Похоже, и меня везут в страну фуфаек, в "шарашку", из которой можно сыграть в ящик и кануть в безвестность с шуточками и прибауточками охраны.

Самолетик легко взлетел и стал болтаться в воздухе, как в бурном море лодочка. На таких самолетах нужно летать натощак. То мы сваливаемся в крутую яму и все содержимое желудка можно свободно рассматривать в зеркало заднего вида пилота; то мы возносимся на воздушном потоке вверх, и это содержимое начинает искать выход где-то там внизу чуть пониже пояса.