Парашютист довольно серьезно ранен, почти без сознания и не реагирует даже тогда, когда ему связывают руки. Его обыскивают, срывают все отличительные знаки вплоть до черно-бело-красной кокарды на меховой шапке. Двое солдат — украинец и азиат — спорят из-за его часов. Потом они тащат его в какое-то укрытие и привязывают к дереву, не забыв снять с него парашютные перчатки и шапку.
Шнёвитца оставят связанным до вечера. Все советские солдаты, проходящие мимо пленного, плюют на него, некоторые угрожают выколоть глаза. Немецкий парашютист чувствует, что руки и уши у него отмерзают. Он испускает крик: лучше пусть его сейчас же расстреляют, чем он постепенно будет превращаться в кусок льда. Тогда охранники ведут его в землянку, где его допрашивает офицер и политкомиссар. Пленный тут же понимает, что перед ним беспощадные коммунисты и что немецкая вылазка далеко за их линию фронта вызвала их ярость.
Ночью ему опять связывают руки и выводят из землянки в сопровождении трех охранников. Он думает, что его ведут на расстрел. Но его приводят на командный пункт полка, солдаты которого взяли его в плен.
После короткого допроса Шнёвитца ведут в другое укрытие, где уже находится парашютист по имени Дане и еще один солдат из его разведгруппы. Они сообщают ему о смерти обер-ефрейтора Хеннига и еще одного парашютиста.
Пленных доставляют в штаб советской дивизии, где они встречают унтер-офицера 1-го парашютно-стрелкового полка: две пули разорвали ему правую руку, его взяли в плен раненым.
Под охраной десятка солдат пленных немцев доставляют в Торопец, где сажают вместе с соотечественниками из гарнизона Великих Лук, шесть тысяч защитников которого капитулировали в начале января 1943 г. Все они в ужасном состоянии, большинство страдают от ран и обморожений.
После нескольких дней, проведенных в открытых всем ветрам сараях, их грузят в поезда. Тех, кто не может идти, расстреливают на месте. В закрытых вагонах их везут в Калинин. По дороге они учатся делить одну селедку на двадцать частей и одну буханку хлеба на сорок. Немцы не сообщают охране об умерших товарищах, трупы остаются с ними, чтобы остальные могли получить их пайку.
Четверо парашютистов пытаются держаться вместе, чтобы противостоять всем ужасам плена. Самое тяжелое для них — сносить нападки немцев-«антифашистов», в основном польского происхождения из Верхней Силезии, которые получают дополнительное питание за то, что «обрабатывают» своих товарищей.
Пленные находятся всего в 40 километрах от фронта и слышат шум сражений и грохот артиллерии с двух сторон.
Парашютистов все же разделяют, и Шнёвитца отправляют на Урал, в челябинский лагерь.
Там парашютисту делают операцию в связи с его ранами от гранат. Русская женщина-врач по имени Лидия ухаживает за ним как может. Самым неприятным оказывается посещение пропагандистов из комитета «Свободная Германия», возглавляемого коммунистом Вильгельмом Пиком.
Конец войны будет отмечен еще более жесткими мерами по отношению к пленным. Создаются исправительные роты, и тем, кто погибает от плохого обращения, нет числа. Хуже всего то, что лагерь в руках политкомиссаров немецкого происхождения, особенно агрессивно относящихся к своим соотечественникам, которых считают убежденными национал-социалистами.
Парашютистов всегда считали такими же гитлеровцами, как эсэсовцев, и жизнь в Челябинске становится настолько адской, что Шнёвитц решается бежать, несмотря на всю опасность такого поступка. С ним бежит его товарищ. За несколько недель беглецам удастся проделать почти тысячу километров на запад.
Потом их ловят и сажают в тюрьму. Туда, где можно поместить не более ста кур, заталкивают сотню раздетых узников. Парашютист осужден на десять лет трудового лагеря. Поездом его перевозят в лагерь в Алма-Ату. Он единственный немец среди сотен русских заключенных, в основном уголовников. В Казахстане их распределяют по разным лагерям, где вперемежку сидят кавказцы, латыши, казаки, эстонцы, сосланные Сталиным немцы Поволжья и советские солдаты, побывавшие в плену у немцев, сами сдавшиеся вермахту и выданные союзниками. Есть даже несколько японских пленных!
Пленные работают на полях, на заводах, на угольных шахтах.
В лагере Ганс Шнёвитц проведет восемь лет, его амнистируют только осенью 1950 г. Вернувшись домой, он узнает, что из их разведывательной группы, совершившей глубокую разведку на неприятельские позиции, только один дошел до немецких линий — командир группы унтер-офицер Ланге.
Но этого единственного спасшегося в январе 1943 г. уже не было в живых, он был убит в сражении при Монте-Кассино, вскоре после гибели обер-лейтенанта Хорна, погибшего в Ортоне на Адриатическом море.
Что же до его товарищей, оставшихся в ГУЛАГе, Ганс Шнёвитц никогда о них ничего не узнает.
Великие луки
С 18 декабря 1942 г. стрелки-парашютисты 3-го батальона 1-го полка под командованием капитана Карла-Хайнца Беккера задействованы в районе Гавроно.
Меньше месяца спустя, 11 января 1943 г., Беккера вызывает командир полка подполковник Карл Лотар Шульц.
— Есть трудное задание для вашего батальона, — говорит он ему. — Вы отправитесь за четыреста километров отсюда участвовать в операциях по освобождению частей сухопутной армии, окруженных в городе Великие Луки.
* * *
Это долгая и трагическая история.
Великие Луки — старая крепость к северу от Витебска, расположенная на огромной заболоченной территории между реками Ловать и южным течением Двины. До войны в этом живописном городе, впитавшем в себя весь дух старой Белоруссии, насчитывалось примерно 30 тысяч жителей.
Немецкие войска взяли штурмом этот город в августе 1941 г. Во время большого зимнего контрнаступления Красная Армия чуть было не вернула себе эту крепость. Пытаясь уничтожить группу армий «Центр», советские солдаты отобрали значительную часть территории, но во время снежных бурь в январе 1942 г. немцам удалось удержать некоторые из окруженных крепостей, таких, как Демянск, Холм, Велиж и особенно Великие Луки.
Эта крепость представляет собой не только туристическую достопримечательность с сохранившимися старинными славянскими традициями, но и настоящий узел коммуникаций, откуда можно контролировать дорогу на Ленинград, Москву, Киев, в Белоруссию и к Балтийскому морю.
Конечно, во время большого наступления вооруженных сил рейха летом 1942 г. город удерживают немцы, однако вермахт не может атаковать сразу везде и концентрирует свои силы на Кавказе, пытаясь захватить нефть Каспийского моря.
Гарнизон Великих Лук оказался, по сути дела, заброшенным, находясь под непрекращающимся огнем советской артиллерии. Снабжение к нему доставляется бронепоездами, которые проезжают через зоны, где действуют партизаны и иногда даже появляются отряды регулярных советских войск.
В середине ноября 1942 г. русские начинают свое второе зимнее наступление, еще более решительное и опасное для их противника, чем первое в конце 1941 г., которое тяжело отразилось на всех германских войсках, задействованных на Восточном фронте.
Положение становится драматичным не только на Волге и в Сталинграде. Русские хотят сковать немецкие части на севере и в центре, чтобы помешать им прийти на помощь своим войскам на юге, где развертываются решающие действия.
Русские настолько превосходят противника в живой силе, а также в авиации, танках и особенно в артиллерии, что собираются предпринять широкомасштабный маневр в районе Витебска. Но сначала им надо разобраться с Великими Луками.
Три дивизии Красной Армии атакуют единственный немецкий полк, защищающий крепость. Город быстро взят в окружение. Семь тысяч пятьсот немцев попадают в ловушку. Готовится «маленький Сталинград». Русские продолжают сжимать тиски, захватывая квартал за кварталом, а потом дом за домом. Единственный путь для снабжения осажденного города — воздушный. В сражениях участвуют все типы самолетов люфтваффе. Даже пикирующие бомбардировщики, превращенные в транспортные самолеты!
13 декабря Красная Армия предпринимает штурм, надеясь, что он окажется решающим. На этот раз четыре пехотные дивизии и танковая бригада пытаются прорвать немецкую оборону в Великих Луках. Немцам чудом удается сдержать первое наступление, но на другой же день все начинается снова. На этот раз русские открывают широкий коридор и подавляют тяжелые орудия противника, полевые и противотанковые пушки.
В начале 1943 г. в руках у немцев остаются только два пункта: вокзал и крепость. Защитников крепости менее пятисот человек и не более тысячи на второй позиции, на востоке города, на подступах к железнодорожным путям.
У защитников Великих Лук уже почти нет продовольствия: в день буханка хлеба на десять человек и банка консервов на двадцать. Холод парализует даже самых выносливых.