Джордан попробовал вино и кивнул официанту.
– Принесите леди крабы под соусом «Гоа» и кебаб «Барра». А мне рыбу «Карри».
– Ты сильно проголодался? – спросила она, когда официант удалился.
– Достаточно, а что?
– Я просто подумала, а что, если я съем кусочек твоей рыбы? – она явно была в хорошем настроении.
Джордан засмеялся и сунул коробку в карман.
– Так, значит, мне ты купила единорога, Элисон свитера, а себе что?
– Ничего. – Она откинула волосы, которые вечно лезли ей в глаза, облокотилась на стол и оперлась подбородком на руки. – Там в магазине, где я купила единорога, были серьги, маленькие сверкающие капельки в золотых лепестках, но они не захотели торговаться со мной, а я люблю этим заниматься. И к тому же я проголодалась.
Она усмехнулась и протянула руку к бокалу с вином.
– А как прошла твоя встреча?
– Прекрасно.
Он не знал, стоит ли ей рассказать о том, как отстаивал ее проценты от авторских, и решил промолчать. Она может возразить, приведет те же доводы, что и Агнес, сошлется на первоначальный договор и бог весть чем все это обернется. Он не желал, чтобы деловые вопросы вторгались в их беседу сейчас. У них оставалась только одна ночь.
– У меня еще встреча, в четыре, с Гермейном. Он, наверное, захочет, чтобы я тебя уговорил написать собственную книгу.
Кэйси рассмеялась и покачала головой.
– Я думаю, что писательством лучше заниматься тебе. Но передай ему мои наилучшие пожелания.
– А чем бы ты хотела заняться вечером? – Между ними поставили корзину с хлебом, и Кэйси незамедлительно запустила туда руку. – Может быть, хочешь посмотреть пьесу?
– Гм-м, да, мюзикл. – Она обильно смазала кусок хлеба маслом и протянула ему. Он отказался и не смог сдержать улыбки, глядя, как она впилась в него зубами. – Что-нибудь с шумом, блеском и счастливым концом.
– Так мы встретимся в гостинице в шесть вечера?
Кэйси кивнула и опять потянулась за хлебом.
– О'кей.
Прищурившись, она мысленно прикинула, когда мюзикл кончится, и, улыбнувшись поверх бокала, заметила:
– Наверное, нам нужно планировать поздний ужин.
Кэйси снился сон. Это был знакомый сон, чересчур знакомый, и ее сознание восставало против него, старалось его погасить, пока он не успел всецело овладеть им. Кэйси была одна, совершенно одна в маленькой лодке посреди совершенно белого моря. Она знала, что сейчас произойдет, и старалась оттолкнуть от себя неумолимое. Но она была слишком для этого слаба.
Ветер усиливался, лодку качало, не было ни паруса, ни весел, и Кэйси не знала, куда держать путь. Вокруг, насколько хватало глаз, расстилалось водное пространство. Доплыть до земли невозможно. Она была всеми покинута, и только всегдашний спутник этого сна – страх – был с нею. Она всего-навсего маленькая девочка – и ничего не может сделать.
Тут она увидела, что к ней приближается корабль, и закричала, испытывая огромное облегчение. У руля стоял дедушка, и, взмахнув рукой, он бросил ей веревку. Но прежде чем она успела за нее ухватиться, с правой стороны подплыл второй корабль. Приливная волна от двух кораблей серьезно угрожала потопить ее маленькую лодку. В лицо ей плескало, ноги по щиколотку были в воде. Она застряла между обоими кораблями, каждый из которых пытался поднять ее к себе на борт.
Она никак не могла ухватиться за спасительный канат. Волны швыряли ее от борта к борту, и она стала умолять, чтобы дедушка сам пришел ей на помощь. Но он сурово покачал головой и убрал канат. Ее теснило все ближе ко второму кораблю. Высокие волны наконец смыли ее за борт и сомкнулись над ее головой, лишая ее воздуха и света.
– Не надо!
Она вскочила и села в постели, закрыв лицо руками.
– Кэйси!
Ее крик разбудил Джордана. Он протянул к ней руку. Кэйси была вся в холодном поту и дрожала.
– Что такое? Что случилось?
– Просто сон приснился. – Она пыталась овладеть собой. – Ерунда, все пустое.
Но голос у нее дрожал отчаянно, как она сама. Несмотря на ее сопротивление, Джордан привлек ее к себе.
– Тебе нехорошо. Ты холодная, как лед. Прижмись ко мне.
Она и хотела этого, и почему-то не решалась. Она уже слишком во многом от него зависела. Кэйси сама справлялась с этим кошмаром прежде, значит, сможет справиться и сейчас.
– Нет, со мной все в порядке.
Голос ее стал резким, и она решительным движением высвободилась из его рук. С трудом встав с кровати, Кэйси накинула халат. Джордан зажег лампу. Она, не дожидаясь света, еще в темноте стала искать сигареты. Протягивая руку за своим халатом, он внимательно следил за ней. Без кровинки в лице, глаза огромные. Страх просто пожирал ее, и выглядело это ужасно.
Найдя сигареты, она неловким движением вытащила одну из пачки.
– Я знаю, что такое сновидение. – Она пыталась спокойно произносить разумные слова, убеждая и успокаивая себя, но зубы у нее стучали. – Просто цепь ощущений, образов или мыслей. Одно только больное воображение. Это не реальность.
Она взяла у Джордана зажигалку, но руки у нее тряслись, и никак не получалось зажечь сигарету.
Он молча подошел к ней. Забрал сигареты, зажигалку, положил их на стол. Взяв ее за плечи, он слегка тряхнул ее и, глядя ей в глаза, твердо сказал:
– Перестань. Позволь мне тебе помочь.
– Сейчас, сейчас, через минуту все будет в порядке, – твердила она, как безумная, уставившись в одну точку. – Я не могу позволить себе развалиться на куски. Я ненавижу такое состояние.
Это звучало как заклинание.
– Ты хочешь со всем справиться сама? Этого никто не может. Рано или поздно кто-то должен помочь человеку, – стараясь согреть Кэйси, он, покрепче обняв ее плечи, поглаживал ее по спине.
– Разве не естественно хотеть, чтобы тебя утешили? А если бы мне потребовалась помощь, неужели бы ты от меня отвернулась? Кэйси, позволь мне помочь тебе.
Рыдая, она прильнула к нему, прижавшись лицом к его плечу.
– О, Джордан, я испугалась так же, как в первый раз.
Не говоря ни слова, он поднял ее и опять отнес в постель. Не выпуская из объятий, он погладил ее пушистые волосы.
– А ты и раньше видела этот сон?
– Мне он снится с самого детства. – Голос ее звучал глухо. Он чувствовал, как сильно бьется ее сердце. – Но он не приходил так долго, несколько лет, я почти о нем забыла. Она закрыла глаза и постаралась дышать ровно.
– А теперь все повторилось точь-в-точь как раньше и так ярко.
Она стала дрожать меньше, постепенно успокаиваясь. Это было какое-то совершенно новое чувство: потребность защищать и оберегать ее.
– Расскажи мне свой сон. Кэйси упрямо замотала головой.
– Ни к чему, глупость все это.