Высота 5650 метров. Часа за два вырыли пещеру, оттаскивая на палатке снег. Начавшаяся буря так и не дала обсушиться. В пещере тепло, но душно.
2 сентября. Ленц и Виталий фотографируют и торят дорогу. По обширным снежным полям заключительного цирка вихрями носится ветер. В тумане виден массив Хан-Тенгри: серовато-желтое ребро с круто вздымающейся верхней частью, а правее его — кулуар Погребецкого.
Проторенные следы почти сразу заметаются.
Снег выше колена, иногда проваливаются по пояс. Наконец выбрались на жесткий гребень. Пошла темная осыпь со скалами. В седловинке на сравнительно большой площадке устроили лагерь.
Евгений прошел выше до мраморной короны, пытаясь найти лучшее место.
На перемычке установили палатку, которая вскоре обледенела изнутри от выдыхаемых паров. Снег задувает в любую щель, приоткрыть полог для проветривания невозможно. Чтобы как-то дышать, Евгений устанавливает у лица черенок палатки, отстраняя для продыха ото рта и носа брезентовое полотнище.
3 сентября. Погода стала лучше. Палатка обледенела, мешки и вся одежда мокрые. Пологий черный гребень кончился, начался более крутой, — собственно массив Хан-Тенгри. Лишь иногда встречающиеся небольшие стенки несколько осложняют подъем, ибо рукавицы снять уже невозможно — холодно.
По западному гребню достигнута высота 6600 метров. Начинает сказываться отсутствие акклиматизации. Михаил апатичен, и вечером ему оттирают ноги, оборачивая бинтом, пропитанным керосином.
Закадровая ремаркаПри обморожениях так поступать нельзя, ибо растирания только усугубляют заражение от омертвевших тканей.
Movement XVIII. Угол зрения Евгения4 сентября. Утро ясное и ледяное: ноги подмерзают даже в валенках. Леонид и Виталий ежатся от холода. Ленц ходит по гребню, стараясь согреться. Евгений вглядывается в панораму: на севере глубоко залегает рукав ледника Инылчек, за ним круглые вершины хребта Сары-джас; запад и юго-запад заполнены белыми гребнями.
Решили выходить. И тут снова была совершена ошибка: Виталий внес предложение идти без рюкзаков и взойти сегодня же. Предложение встретило сочувствие большинства.
Вышли налегке.
Виталию трудно: его валенки скользят на скалах.
Евгений предложил вернуться в лагерь.
Михаил запротестовал.
Решили заночевать в новой пещере.
Всех мучает одышка, и до боли пересыхает в горле; глотают снег.
Роя пещеру в гребне, Виталий и Евгений вытащили большой камень.
Евгению места в пещере не хватило, и он улегся у самого входа, где его до утра трясло от холода.
5 сентября. Утром вокруг разлилось море облаков. Лишь над восходителями ясное небо и вершина Хан-Тенгри.
Снег глубок настолько, что через каждые десять—пятнадцать шагов делается передышка.
Вышли на жесткий снег, который необходимо подрубать: у Виталия нет кошек, он и так уже почти не может идти.
Снежный гребень вывел к группе скал — и… вот она, снежная шапка самой вершины!
Ветер яростно гонит снег и промораживает насквозь. Кругом облачный шторм, и лишь к югу видна одна вершина.
Люди с трудом сделали последние несколько шагов и сгрудились у камня, хоть как-то защищающего от ветра.
Евгений отправился искать следы алмаатинцев. Но ни шашки с запиской, ни тура в западных скалах не обнаружил.
Возвращается и констатирует абсолютное отсутствие признаков пребывания человека на вершине.
Евгений обходит всю вершину — гигантский снежный купол, наиболее приподнятый в северо-восточной части и спускающийся наподобие большого отлогого снежного плеча на юго-запад. До конца на восток он решается пойти с опаской, так как, по описанию Погребецкого (первовосходителя), там должен быть карниз. Однако выяснилось, что высшая точка пика карнизом не обрывается. Евгений сложил на скалистом островке юго-западного плеча тур, вложил в него кусочки сухой смоквы в обертке и вернулся к группе.
Составлена записка, вложена в жестяную банку и спрятана в камнях.
Высота по альтиметрам 7220 метров.
Ленц ничего не фотографирует, ибо руки у него сильно обморожены. Евгений берет у него «лейку» и делает несколько кадров.
Спускаются очень медленно: Виталий скользит.
У пещеры Виталий надел кошки.
Скалы занесло снегом.
Ослабленные Михаил и Ленц никак не могут одолеть стенку. Решили спускаться по всей сорокаметровой веревке по одному.
Евгений решает самостоятельно спуститься в лагерь и приготовить его для остальных. Тормозя ледорубом, он в несколько приемов соскальзывает вниз. Внимание, воля — все напряжено до предела.
Но сверху кричат, что не могут спуститься без его помощи. Виталий слез самостоятельно, а остальные настолько ослабли и перемерзли, что не могут ни спускаться, ни охранять друг друга.
Евгений возвращается и гонит всех вниз.
Но Михаил все же отстает.
Виталий считает, что они уже миновали лагерь.
Наконец лагерь нашли, но все, кроме Евгения, приняли его за верхний лагерь алмаатинцев.
Евгению не по себе от помешательства товарищей, и он с ними не спорит.
Кипятят чай и отпиваются.
Ночь тихая.
Приходится глубоко дышать, чтобы унять боль в груди.
От холода, пробирающего в промокшем спальном мешке, едва удается вздремнуть.
Movement XIX. Угол зрения ВиталияМихаил совсем плох. Сначала он спускался по крутому склону на страховке Виталия, потом подтягивался Виталий — в то время как Михаил закреплялся как-то, упираясь каблуками в скалы. Михаил просит Виталия оставить его на склоне, объясняя это тем, что хотя бы одному из них удастся спастись. Тогда Виталий решается на рискованный шаг. Он сматывает веревку и решает съехать вместе с Михаилом по кулуару.
Скорость нарастает. Вокруг бушует пурга, налетают клочья облаков. Виталий из последних сил налегает на рукоять ледоруба, ноги сводит судорога. Стоит только ослабить усилие торможения, как по склону вниз кувырком полетят два тела.
Остановились. Еле нашли и откопали пещеру.
Movement XX. Угол зрения Евгения6 сентября. Утро сносное.
Евгений идет в связке с Ленцем и Леонидом.
Виталий, когда напьется горячего, выйдет с Михаилом.
Спуск казался коротким, но времени занял много, поскольку скалы засыпаны снегом, а люди очень ослабли.
Михаил и Виталий спускаются ближе к выходу на пологую часть гребня, к первому лагерю.
Ленц и Леонид часто садятся, особенно слаб Ленц.
Наконец дошли до лагеря. Греет солнце.
Вдруг шквалом разметало рюкзаки, бросились догонять, один упустили.
Шум ветра был принят за шум воды, и Евгений много времени потратил на поиски мнимого ручья.
Леонид сорвался, покатился. Его путь местами обагрен кровью.
Ленц без сил сел в снег.
Леонид лежит ничком. Пошевелился. Жив!
Перевернули Леонида: все на нем изорвано, лицо в крови, на лбу глубокая рана. Осмотрели руки, ноги — целы.
Ленц просит дать Леониду горячего чая.
Евгений бежит к пещере.
— Леонид разбился. Дайте горячего чаю.
Из пещеры долго не отзываются.
Наконец появляется кружка с чаем.
— Виталий, выйди, помоги дотащить Леонида, — просит Евгений.
— Не можем — обморожены, — говорит он в ответ.
Чай Леонид так и не смог выпить.
Завернули его в палатку. Он иногда стонет. Ничего не видит: глаза заплыли кровоподтеками.
Повезли Леонида. Через каждые тридцать—сорок шагов Ленц валится в снег. С трудом протаскивают Леонида в пещеру и устраиваются сами.
Ночью Леонид бредит, кричит: «Развяжите веревки!».
Михаил стонет.
Евгений у самого входа тщетно старается согреться.
С просевшего потолка пещеры все время монотонно капает.
Вход давно замело. Душно. А раскопать нельзя — замерзнут.
Ночь тянется бесконечно. Вход слегка засветился — видимо, взошла луна.