Глава 16
Александр
Просыпаюсь, перевожу взгляд на настенные часы… Почти десять. Давно так не высыпался. Мои биологические часы работают исправно. Просыпаюсь я всегда в семь, уже давно без будильника. Привычка, выработанная годами. А сегодня рыжая Лисица меня отравила. Чувствую себя, словно с похмелья, в хорошем смысле этого слова. Меня качает на волнах эйфории. Чтобы понять, стоит ли женщине ложиться с мужчиной в постель, ей нужно впустить его себе в душу. Чтобы понять, стоит ли мужчине впускать женщину в душу, ему нужно лечь с ней в постель. Таковы законы природы.
И Лисица этого стоила. Она дала мне столько эмоций всего за эту ночь. Да, в ней есть недостатки, но было бы странно, если бы их не было, безупречных женщин я наелся. Да и я – не сплошные достоинства. Как мы будем уживаться, не представляю, но в этом-то и вся прелесть.
Переворачиваюсь: Али нет. Надеюсь, не сбежала. Нет, я, конечно, найду и верну, но это глупо – бежать, как ребёнку. Дверь в ванную приоткрыта, поднимаюсь с кровати и обнаженный иду туда.
Алевтина стоит возле раковины, рассматривая себя в зеркало. Уже приняла душ, волосы влажные, раскиданы по плечам. Ее красивое тело скрывает от меня полотенце, босая, теплая, немного раскрасневшаяся после горячей воды. Мы совместимы в сексе. Что бы мы ни думали о душе, о качествах, о характере, образовании и стремлениях людей, совместимость в сексе всегда стоит на первых позициях. Мы не ищем в супруге только хорошего человека, всем нужна тактильность, совместимость и удовлетворение. Без хорошего секса не получится хорошей пары. Никак, что бы вы обо мне ни думали. Это даже не цинизм, это реализм. Невозможно получить полноценную семью, потому что ваша половина знает Бродского наизусть и готовит изумительные блины; если нет секса, то нет и глубокой привязанности, и все со временем разваливается.
Аля замечает меня в зеркале и закусывает губы. Хочет что-то сказать, открывает рот, но тут же закрывает, наблюдая, как я подхожу к ней сзади, опускает взгляд на мое обнаженное тело и снова кусает губы. Хватаю края ее полотенца и срываю его.
— Что ты делаешь? — шёпотом спрашивает она, сжимая края раковины.
— На что это похоже? — перекидываю ее влажные волосы на одно плечо и целую другое плечо, одновременно проводя ладонями по ее телу.
— Похоже на секс.
— Очень похоже. Думаешь, это он? — посмеиваюсь ей в шею, а потом всасываю кожу. С ее губ слетает стон.
— Думаю, нам нужно притормозить… — снова стонет, прикрывая глаза, когда накрываю ладонями ее грудь, слегка сжимая.
— Нет, моя Лисица, поздно тормозить, да и нет в этом смысла, — шепчу ей на ухо. — Все, красивая девочка, ты моя, смирись, — прикусываю мочку уха, веду ладонями по ее подрагивающему животу, ниже по гладкому лобку, другой рукой сжимаю ее шикарную упругую попку. Проникаю пальцами между складочек, поглаживаю, скольжу внутрь. — Горячая девочка, чувствительная, — потираю стенки влагалища, чувствуя, как дрожат ее ноги. Но Алевтина по неведомой мне логике сжимается, закрываясь от меня. — Ну-ка прекрати сжиматься! — шлепаю ее по бедру. — Раздвинь ноги!
— А ты еще и властный, — поворачивается в моих руках лицом ко мне.
— Да, — кусаю ее губу. — Это один из моих недостатков. Так что принимай все, что тебе даю, и будет хорошо.
Ну не могу я сдержаться, как пацан ее хочу. Эрекция такая, что хоть вой. Невозможно быть рядом с такой девушкой и не хотеть ее всегда.
Подхватываю за талию и под смех Алевтины сажаю ее на край раковины. Дышим возбужденно, в воздухе пахнет охренительным сексом. Что может быть лучше с утра. Хочу ее так каждое утро, в кровати еще сонную, в ванной, в душе, на кухонном столе. Я консервативен, но только не в сексе. Здесь я делаю все, что хочу и где хочу.
— Ногу на раковину! — командую. Пока Лисица соображает, что делать, сам раздвигаю ее ноги и ставлю одну на край тумбы, раскрывая девочку для меня полностью. — Такая красивая девочка, — хрипло постанываю, рассматривая ее уже блестящую киску. Целую грудь, кусаю соски, опускаясь на корточки, провожу языком по ее складочкам.
— Ааа, Саша! — пытается сжать ноги.
— Я сказал, не сметь от меня закрываться! — рычу, с силой развожу ее ноги, раскрываю нижние губы, ласкаю языком клитор. Сегодня не медлю, не мучаю ни ее, ни себя. Терпения нет, хочу все и сразу. Всасываю пульсирующую вершинку, чувствуя, как Аля зарывается в мои волосы, хаотично гладит и содрогается от каждого моего движения. Добавляю пальцы, проникая в ее горячее лоно, двигаю ими, толкаясь глубже, не отпуская клитор. Трахаю ее и языком, и пальцами, ощущая, как Лисица уже до боли сжимает мои волосы.
— Да! Да! — стонет она, начиная сама вилять бёдрами, призывая меня ласкать ее быстрее. И я вылизываю мою горячую девочку до тех пор, пока она не замирает в немом крике и не содрогается всем телом. Поднимаюсь. Аля цепляется за мои плечи, а глаза пьяные-пьяные. Впиваюсь в ее приоткрытые губы.
— Чувствуешь, какая ты терпкая и вкусная? — шепчу в губы. Член уже болезненно пульсирует, требуя ворваться в эту очень мокрую девочку. Аля медленно оседает, прижимаясь ко мне, еще подрагивая. — Нет, моя хорошая, мы еще не закончили, — усмехаюсь я. Спускаю ее с тумбы, разворачиваю к себе спиной, нажимаю на спину, вынуждая прогнуться. — Держись, моя Лисица, — сжимаю ее бедра и резко вхожу на всю длину. Мы одновременно вскрикиваем: Аля – мягко, я – хрипло.
Закрываю глаза, откидывая голову, даю себе несколько секунд, чтобы отсрочить оргазм и начать двигаться, набирая бешенный темп. Выходит резко, грубо, жестко, но сдержаться невозможно. Это моя женщина. Ей нравится все, что я творю, теряя голову, она закатывает глаза от наслаждения и стонет все громче и громче с каждым моим толчком. В какой-то момент просит делать это сильнее и глубже. Да! Это не девочка, это какой-то подарок. Она выдерживает мой темп и мою жесткость. Она наслаждается и снова кончает, содрогаясь, теряя равновесие, и я вместе с ней. Резко выхожу, заливая спермой ее прекрасные подрагивающие бедра.