8. Взаимодействия и конфликты спецслужб с институтами государства и общества
Придумывается и возвещается много ещё хорошего подобного. Слов нет, что-то из того, что перечислено, всё-таки делается. Но в целом же картины реальной жизнедеятельности и возникающих при этом взаимодействий спецслужб с другими институтами общества носят во многом совершенно иной, отличный от рекламируемого, характер.
Не всегда, правда, хуже, но иной. В котором есть место не только противоборствам, переходящим иногда в схватки не на жизнь, а на смерть, но и взаимопомощи, взаимоподдержкам, обмену взаимными услугами. Не во всех масштабных, длительных противостояниях, позиционных боях преимущества, доминирование на стороне только спецслужб. Распределение людей в социумах по синекурам, поприщам закономерным бывает только отчасти, чаще — по случайным обстоятельствам: «Важно в нужное время оказаться в нужном месте».
Многим способным в этом смысле сильно не везёт. И этот вечный элемент случайности в рисунке каждой человеческой судьбы весьма часто заносит людей со своеобычными жизненными принципами, мировосприятием совсем не туда, где бы им надлежало бы быть по логике их характеров.
А потому, весьма нередко иной «вор в законе» ведёт себя гораздо патриотичнее, нежели иные вельможи государства и те государственные структуры, которые они возглавляют. И такие «несовпадения» — вещь весьма и весьма распространённая в социумах со многими, иногда и весьма впечатляющими, следствиями. Больше — негативного свойства.
Совсем недавно, в декабре 2006 г. бывший сотрудник службы внешней разведки СССР, работавший в 70-е годы ушедшего столетия корреспондентом одной и советских газет в Италии Л. Колосов, поведал в телеинтервью о том, как неожиданно для себя был приглашён на встречу с одним из боссов итальянской мафии, в конце которой ему были переданы обширные материалы по готовящемуся в стране фашистскому перевороту.
Материалы были настолько убедительны и детальны, что на подготовленную по ним публикацию в советской прессе последовала весьма решительная и категоричная реакция официальных властей и правоохранительных органов. С той поры минуло четверть века. События тех лет нашли достаточное отражение и в публицистике, и в кинематографе, и в детективной литературе.
Своеобразие той ситуации, её беспрецедентность заключалась прежде всего в том, что государственный переворот — тягчайшее преступление против власти, государства — готовился при активном участии ряда руководителей итальянских спецслужб, призванных в первую очередь защищать конституционный порядок и конституционные органы власти.
А предпринял решительные, тщательно спланированные и хорошо подготовленные шаги по предотвращению путча главарь одной из влиятельных «семей» мафии. То есть, как раз тот, кого официальная власть, общественное мнение однозначно числили в наиболее опасных врагах государства и общества.
И подобное можно изрядным числом обнаружить в истории практически любого государства. Что никак не влияет на сложившиеся устойчивые стереотипы в общественном мнении о роли, значении спецслужб, правоохранительных органов и других «опор и надеж» государства. Что, в общем-то, вполне и обосновано — всё-таки «правда в больших числах».
Более того, генералы организованной преступности и их «армии» по всему миру — самые последовательные и решительные противники тоталитаризма, диктатуры. Ибо сами являясь самыми радикальными, безмерными «мелкопоместными» диктатурами, отлично противостоят в таком качестве любым усилиям либеральных демократических режимов справиться с преступностью. А вот фашистским диктатурам они противостоять не могут — кишка тонка.
Организованная преступность с её изобильными, бесконтрольными деньгами от наркотраффика, игорного бизнеса, проституции прекрасно вписывается в избирательные демократические процедуры формирования органов государственной власти и местного самоуправления.
А через эти «органы» в состоянии достаточно эффективно влиять в своих интересах не только на правоохранительные органы, но и на спецслужбы. Против чего сами спецслужбы никогда и нигде особо не возражают — контакты с оргпреступными сообществами им самим во многих обстоятельствах нужны самым настоятельным образом.
Например, для нейтрализации быстро набирающих силу оппозиционных режиму профсоюзных или политических лидеров, имеющих серьёзные шансы пройти в руководители государства. Всего-то и надо в оплату «услуг» выпустить из тюрьмы пару главарей мафии или оттянуть вцепившихся в видных деятелей триад местных полицейских.
Можно также с помощью контролируемых оргпреступностью профсоюзов блокировать работу национального транспорта и погрузить страну в хаос, спровоцировав отставку неугодной политической правительственной команды.
Со структурами организованной преступности сопредельных не очень дружественных стран, спецслужбам, имеющим разветвлённую сеть по сбыту наркотиков, всегда можно договориться во имя своих целей о сбыте крупных партий наркотиков, оружия, боеприпасов и другого подобного и высокодоходного «товара», разрушительного для общества «нежелательного» государства.
Вполне пригодны для «употребления» спецслужбами и обычные кодлы дворовой шпаны, нуждающиеся в деньгах на алкоголь или наркотики. Этих «генералов песчаных карьеров» незазорно нанять на приуроченные к удобному моменту осквернения синагог, исторических памятников, провоцирования межэтнических, межконфессиональных конфликтов. Настоятельная нужда в которых для различных политических сил возникает постоянно, а организовывать подобные акции приходится спецслужбам через свою «сопливую агентуру».
Учитывая же, что спецслужбы никогда и нигде не занимаются проблемами общеуголовной преступности при любом её уровне в обществе, они никогда и не рассматривают оргпреступность, как своего противника. А вот союзником её неформально числят (и пользуют) по множеству направлений своей практической деятельности.
Полезных союзников нередко приходится защищать. Чаще всего от собственных органов внутренних дел. В России последних двух десятилетий процесс взаимовыгодного сотрудничества спецслужб и структур оргпреступности пошёл и глубже, и шире — стала своеобычной практика «крышевания» бизнеса, банков, подразделения служб безопасности вполне успешно выполняют подчас и функции наёмных убийц:
«Сотрудники отдела «Т» (борьба с терроризмом и защита конституционного строя) из УФСБ Калининградской области принимают заказы на устранение бизнесменов… Киллер признался, что является агентом ФСБ и у него было удостоверение оперуполномоченного в звании капитана».[20]
Ещ» свидетельство: «Элитным офицерам КГБ, зачастую потомственно, вбивалась в голову известная система ценностей. Она, конечно, подразумевала приоритет интересов государства перед интересами какой-то там отдельной личности, но она же включала в себя пусть не идею законности, но всё же понимание того, что и во имя чего допустимо делать.
Также люди были, но они давно уже стали легендой. Часть из них состарилась и «выбыла». Другая, весьма значительная часть создала компании и банки, перешла служить в и под коммерческие структуры, где быстро утратила ориентиры… Но в «том КГБ» их вряд ли отнесли бы к элите. О кадрах же ФСБ выпечки после 90-х и говорить нечего, штамп «сделано в КГБ» на них — такая же липа, как лейбл Levi's на советском самостроке.[21]
Но общество с рыночной экономикой, к каковому типу теперь принадлежит и российское, кроме совместной договорной деятельности предполагает обязательно и жесточайшую конкуренцию. Что в полной мере свойственно и криминальной практике многих сотрудников спецслужб. Свидетельством чему один из множества примеров:
«В 1995 году я готовил статью о банде братьев Ларионовых, терроризировавших Владивосток в начале 90-х. Банду разоблачили. Уголовное дело вела Генеральная прокуратура. Выяснилось, что преступная группа была какой-то страной. Она скорее напоминала воинское подразделение с чётко организационной структурой, строгой иерархией и железной дисциплиной. В её составе оказались бывшие отличники ВДВ и морской пехоты, блестящий офицер-десантник и один из лучших сотрудников местной прокуратуры.
Сами члены банды бандой её не называли. Они называли её Системой… Система была прекрасно вооружена, располагала несколькими десятками конспиративных квартир. С помощью обширной агентурной сети собирала информацию о лидерах преступного мира, бизнесменах и сотрудниках государственных учреждений. Банда убивала. Её жертвами становились криминальные авторитеты и бизнесмены, связанные с криминалом…
Удалось выяснить, что с бандой работали два полковника ГРУ: действующий начальник агентурного управления Зубов и бывший начальник оперативно-аналитического центра той же разведки Полубояринов… Полубояринов непосредственно формировал банду и тоже руководил в ней аналитическим центром.