Читать интересную книгу Умри ради меня - Эми Плам

— Нет, это я сама… Я просто не могу… — Но разве я могла объяснить им все? — Я не могу позволить себе сблизиться с ним. Мне кажется, что это слишком рискованно.

— Кажется, я понимаю, о чем ты, — сказала Джорджия. — Ты боишься снова кого-то полюбить. Боишься, что и он тоже исчезнет.

Я села, прижалась головой к плечу Мами и выдохнула:

— Все так запуталось!

Погладив меня по волосам и тихонько поцеловав в макушку, Мами тихо ответила:

— А так всегда бывает.

Я накупила целую кучу книг в английской книжной лавке, а потом снова спряталась в темном убежище своей комнаты, заявив бабушке, что собираюсь на все выходные «впасть в спячку». Она вполне меня поняла и, принеся мне поднос, нагруженный водой, чаем, фруктами, разными сортами сыра и крекерами, оставила меня одну.

И я погрузилась в чужие истории. В те редкие моменты, когда я откладывала книгу, моя боль тут же возвращалась, жаля и обжигая меня. Я чувствовала себя как та мишень, в которую в цирке бросают ножи. И избежать лезвий, летящих к моей голове, я могла только тогда, когда не позволяла себе думать. Время от времени я засыпала, но тут же снова просыпалась, потому что на меня наваливались мрачные, мучительные сны, которые тут же рассеивались без следа, стоило мне открыть глаза.

И я невольно время от времени оглядывалась через плечо, гадая, смогу ли я заметить Винсента, если он будет парить где-нибудь в тенях. «Интересно, заглядывает ли он ко мне, когда бывает в таком состоянии?» — думала я. Он ведь мог свободно плавать в моей спальне. А мог и не появляться здесь. Может быть, для него это был тот самый случай, о котором говорят: «С глаз долой — из сердца вон», и моей вспышки было достаточно, чтобы избавить его от желания видеться со мной.

«Но я же сама этого хотела», — мысленно твердила я.

Хотела ли?..

Если бы я позволила себе всерьез задуматься, это был бы конец. Поэтому я отключала свой мозг и позволяла телу просто существовать без помощи ума. И в общем, я вроде бы начала выгонять все это из памяти. Я вполне могла жить без Винсента. Я была вполне самодостаточна. Вполне независима. Может, я и не была счастлива, но и не особо грустила. Я просто… просто была.

Занятия в школе принесли облегчение. Они помогли дням протекать мимо меня в тупой монотонности. И наконец, возвращаясь однажды домой, я вдруг в момент одного из редких прояснений ума осознала, что прошло две неполных недели после того, как я оставила Винсента перед дверями его дома. А мне казалось, что прошло несколько месяцев… Получалось, что я поздравляла себя с окончанием марафона, когда удалилась лишь на несколько шагов от линии старта…

Когда я поднималась со станции метро наверх, я с удивлением увидела знакомую фигуру, стоявшую возле ближайшей телефонной будки. Это была Шарлотта. Заметив меня, она радостно вспыхнула.

— Кэти! — воскликнула она и, бросившись ко мне, расцеловала в обе щеки.

— Шарлотта… вот так сюрприз!

Я улыбнулась, с любопытством оглядываясь по сторонам, чтобы проверить, одна ли она пришла или с кем-то.

— Я тут жду Шарля. А, вот и он! — воскликнула она, глядя куда-то за мою спину.

Я обернулась. К нам шел Шарль, целый и невредимый, при руках и ногах, и выглядел он здоровее прежнего. Он нахмурился, увидев меня.

— А что эта человеческая особа здесь делает? — спросил он.

— Вообще-то у меня имя есть. А отвечая на твой вопрос, могу сказать: я здесь живу, — с вызовом произнесла я. — Ты не единственная персона в Париже, которая пользуется этой станцией метро.

— Нет, я имел в виду — что ты делаешь возле Шарлотты?

— Я просто наткнулась на нее. Случайно.

«А с чего это вдруг я начала оправдываться?» — внезапно рассердилась я.

— Я надеялся, что после того, как ты обошлась с Винсентом, мы больше никогда тебя не увидим.

— Эй… — Я старательно изобразила улыбку. — Я вообще-то тоже на это надеялась. Ладно, Шарлотта, приятно было повидаться. Мне пора.

Я повернулась, чтобы уйти, но Шарль крикнул мне вслед:

— Что тебе еще нужно от нас, мертвецов, а? Чего ты еще хочешь? Чтобы мы еще раз спасли тебе жизнь? Или хочется завести нас в смертельную ловушку, как ты завела Эмброуза?

— Что?! О чем это ты? — вскрикнула я, резко оборачиваясь.

— Ни о чем. Я ни о чем не говорю. Просто забудь, я ни слова не говорил, — выплюнул Шарль.

Засунув руки в карманы джинсов, он повернулся и пошел прочь.

Шарлотта посмотрела на меня с виноватым видом.

— О чем он говорил? Что я сделала? — выдохнула я.

— Ничего, Кэти. Ты ничего не делала. Не беспокойся, это проблемы Шарля.

— Да, но тогда почему он вот так на меня нападает?

Я просто оцепенела от потрясения.

— Эй, не хочешь ли прогуляться к реке? — спросила Шарлотта, не обращая внимания на мой вопрос. — Знаешь, я вообще-то надеялась, что рано или поздно встречусь с тобой, раз уж ты живешь здесь неподалеку. Но конечно, я тебя не искала нарочно. Просто не считала возможным гоняться за тобой по улицам.

— Только не говори, что ты за мной следила, — отчасти в шутку сказала я.

Но Шарлотта не ответила, хотя и усмехнулась по-кошачьи.

— Что? Ты действительно за мной следила?

— Да не пугайся ты! Винсент меня об этом не просил. Просто мы вообще интересуемся спасенными нами людьми, нам трудно от этого отказаться. Ну, и другие причины к интересу есть…

— Ты интересуешься мной?

— Да.

— Почему?

— Разве не понятно? Ну… ты — первая девушка, в которую Винсент влюбился после того, как стал ревенантом. И это уже само по себе интересно для всех нас.

— Я не желаю говорить… о нем, — тут же запротестовала я.

— Хорошо. Мы ни слова больше не скажем о Винсенте. Обещаю.

— Спасибо.

— И еще ты мне интересна потому, что… — На этот раз Шарлотта выглядела куда моложе своего пятнадцатилетнего тела. — Ну, я вроде как надеялась, что ты можешь стать мне подругой… конечно, до того, как ты сбежала. Довольно скучно постоянно общаться только с парнями. Хорошо еще, что там Жанна есть, а то бы я вообще с ума сошла.

Должно быть, на моем лице отразилась насмешка, потому что Шарлотта поспешила объяснить:

— Видишь ли, я же не могу просто взять и подружиться с кем попало, из людей, я имею в виду. Они бы не поняли. Но поскольку ты уже знаешь, кто мы такие…

Я мягко перебила ее:

— Шарлотта, мне, конечно, очень льстит то, что ты хотела бы со мной подружиться. Ты мне действительно нравишься. Но я настолько расстроена из-за Винсента, что если буду встречаться с тобой, то возникнет риск и встречи с ним, а это было бы для меня слишком трудно.

Шарлотта отвела взгляд и небрежно кивнула, как будто уже отдалившись от меня.

— Мне казалось, что ты большую часть времени проводишь с Шарлем, — сказала я.

— О, он в последнее время все больше держится сам по себе, — ответила Шарлотта, стараясь говорить беспечным тоном, хотя ей это и не слишком удавалось. И когда она продолжила, у нее дрогнул голос: — Так что с недавних пор мне приходится проводить в одиночестве куда больше времени, чем я привыкла.

Ее попытка выглядеть храброй не удалась, потому что я заметила слезинку, сползавшую по ее щеке, когда Шарлотта вдруг отвернулась.

— Погоди! — воскликнула я, хватая ее за руку и снова разворачивая к себе лицом.

Уставившись в землю, Шарлотта смахнула вторую слезинку.

— Извини. Просто в последнее время все стало как-то… тяжело.

«Похоже, не у одной меня со всем этим проблемы», — сказала я себе, и вся моя решительность рассыпалась при виде грустного лица Шарлотты.

— Ладно, хорошо… Давай пройдемся до реки.

Пустой взгляд Шарлотты встретился с моим взглядом, и она даже сумела улыбнуться, беря меня под руку; мы зашагали по улице в сторону реки.

Когда мы подошли к воде, я показала на древний магазинчик таксидермиста.

— Мы с мамой часто туда заходили, — сказала я. — Это вроде зоопарка, только звери неживые. И я теперь не могу пройти мимо этого места, не подумав о маме. Я не решаюсь зайти туда, боюсь, что просто не выдержу, рассыплюсь прямо посреди всех этих беличьих чучел.

Шарлотта засмеялась — на что я и надеялась.

— Я точно так же себя чувствовала после того, как умерли мои родители. Мне все о них напоминало. Париж еще много лет казался мне городом призраков, — сказала она, когда мы подошли к спуску на набережную.

— Твои родители умерли? То есть я хочу сказать, раньше, чем ты? — спросила я, и мое сердце снова переполнилось болью.

Мы пошли вдоль длинного ряда жилых лодок, пришвартованных у берега.

Шарлотта кивнула.

— Да, во время Второй мировой войны. В оккупацию. Родители печатали в нашей квартире, это рядом с Сорбонной, разные нелегальные издания… отец преподавал там. А немцы нашли все это и расстреляли их. Мы с Шарлем в ту ночь были у тети, а иначе, наверное, и нас тоже убили бы. Мы гордились нашими родителями и хотели продолжать их дело. Так что когда мы услышали о том, что начались облавы… — Шарлотта замолкла на мгновение, потом пояснила: — Немцы ловили иудеев, чтобы отправлять их в концентрационные лагеря. — Я кивнула, давая понять, что мне это известно, и она продолжила: — Мы спрятали в своей квартире нескольких своих школьных друзей и их родителей, в комнате с фальшивой стеной, где до того прятали печатный станок. Мы накопили достаточно продуктовых карточек, чтобы кое-как кормить их, и одежды у нас хватало, но через год один наш сосед все обнаружил и донес на нас.