— Ты идешь? Нам еще костюмы подбирать, — Марк оглянулся уже в дверях. Я молча кивнула и осталась сидеть. Все ушли, кабинет опустел. На столе валялся скомканный листок, я взяла его и разгладила руками. У Пола был забавный почерк, скошенный назад, как у левши.
С чего это я вообще решила, что Чарли пожелает присоединить меня к своей коллекции? Ведь никто из наших ребят не относился ко мне, как к девушке. То ли дело Энн. А я для всех была "своим парнем". И вообще-то, до сих пор меня это устраивало.
Тут я почему-то представила себя в алых розах, кружевах, оборках, с веером в руке, и с тоской подумала, что Билл наверняка велит спрятать под мантилью пистолет. Или нет, судя по эпохе, скорее уж, какой-нибудь кинжал. Самое интересное, что сильного внутреннего протеста уже не возникало. Надо — значит, надо. Похоже, одна из моих проблем начала решаться сама собой. Оставалось решить вторую. А я даже не знала теперь, с какой стороны за нее браться. Может, и этой проблемы больше нет? Если Уокеру я не нужна, то мне он не нужен и подавно. Хорошо бы, если бы все так и осталось. Я справлюсь, мне только нужно еще немножко времени, совсем-совсем немножечко…
Задумавшись, я не заметила, как в кабинет кто-то неслышно вошел и остановился рядом со мной, и вздрогнула, когда ухо неожиданно обжег тихий насмешливый голос:
— Не унывай. Лидера я решил оставить на десерт.
Чарли снова исчез прежде, чем я опомнилась.
* * *
— Джа, ты сейчас сломаешь этот чертов веер, — пробормотал Марк, беспокойно озираясь.
— Отстань.
— Ты привлекаешь внимание.
— Плевать.
— Билл, ну хоть ты скажи ей.
— Анерстрим, убирайся отсюда, — вмешался Амброс, сидевший по другую руку от меня.
— А? — я замерла и ошалело уставилась на Билла.
— Что смотришь? — хмуро спросил он. — Если нет настроения работать, а хочется попсиховать — не надо было и отправляться.
— Я не психую.
— Нет, психуешь, — поддержал Марк. — И перестань теребить воротник, оторвется.
— Хорошо бы. Этот мерзкий накрахмаленный ошейник меня совсем задушит.
Билл смотрел укоризненно, как на непослушного ребенка.
— Пора бы уже запомнить: ложишься в капсулу — оставляй все личные проблемы дома. В утопии только работа.
Интересно, у ветеранов это профессиональное — видеть насквозь? Вот и Билл туда же.
— Сядь прямо, — строго велел он. — Здесь у всех женщин прекрасная осанка, не выделяйся из толпы.
— У них от корсетов осанка.
— Скажи спасибо, что ты без корсета, — фыркнул Марк. — Тебя незачем утягивать… да и нечего.
Я решила в кои-то веки обидеться. Хотя Марк был прав, и я выделялась в любом случае. Понятиям красоты и здоровья для данного времени я не соответствовала. Хотя, на мой взгляд, внимания все равно никто не обращал, так что волноваться было не о чем.
— Когда уже начнется эта коррида? — снова заныла я, обмахиваясь из последних сил. — Как они только ходят в такую погоду в пять слоев нижних юбок?
— У них еще и мыться не принято, — сообщил Марк, хотя это трудно было не обнаружить. От любого человека распространялась сногсшибательная волна — смесь закисших запахов тела и щедро налитых благовоний. Или это только наши носы были столь чувствительны?
— Ну почему же, два раза их точно обмывают, — иронично заметил Билл. — В крестильной купели и перед похоронами.
Коррида наконец-то началась. Я никогда не была любительницей подобных зрелищ и теперь заскучала. Там и смотреть-то было не на что. Юный женоподобный тореро больше кривлялся, чем действительно рисковал очутиться на рогах маленького, щуплого бычка.
— Да погоди, это подмастерье, публику разогревает, — пояснил Билл. — Самое интересное обычно начинается во второй половине представления. А пока все расслаблены, отдыхают.
Я заметила, как Амброс поглядывает на часы.
— Ты чего-то ждешь?
— Да. Я приготовил маленький сюрприз для первых рядов, — Билл нехорошо усмехнулся, и меня охватило уже знакомое предчувствие…
* * *
— Приготовиться, — вполголоса предупредил Амброс. — Сейчас начнется давка. Ваша задача — продержаться против толпы хотя бы две минуты. Двигайтесь вперед зигзагами, не останавливайтесь и ни с кем не церемоньтесь. Постарайтесь не упасть — затопчут. Начнут напирать — поворачивайтесь и бегите вместе со всеми. Если не дойдете до арены — встречаемся потом у фонтана на площади.
Я хотела спросить, с чего бы это взяться давке, но не успела. На арену выбежало сразу десятка два крупных быков. По-видимому, это была внештатная ситуация, так как следом выскочили загонщики и принялись криками, факелами и хлыстами загонять животных обратно. Но не тут-то было! Озверев от шумного присутствия сотен сильно пахнущих людей, быки начали метаться, раскидали загонщиков, смяли заграждения арены и врезались в плотно стоящий первый ряд. Началась невообразимая паника.
— Пора! — скомандовал Билл. И мы пустились навстречу людской лавине.
Быки неслись, как ледоколы, рассекая пестрое живое море и оставляя за собой искореженные человеческие обломки. Первую минуту я двигалась еще довольно уверенно, ныряя в просветы и отталкивая зазевавшихся. Но чем ближе была арена, тем плотнее становилась орущая, обезумевшая толпа. Это было уже не скопление отдельных особей, а единое целое — неразумное, невменяемое и очень опасное. Петлять и продвигаться вперед становилось все труднее, меня оттесняли обратно. Я проклинала неудобный наряд, цепляющийся за пуговицы и пряжки окружающих. Мантилью и парик с меня сорвали уже давно. Верхняя юбка превратилась в жалкие лохмотья.
И тут я увидела быка. Он летел прямо на меня, врезаясь острыми рогами в спины убегающих от него людей и расшвыривая их, словно котят. Бык мчался, не разбирая дороги, и толпа редела перед ним — успевавшие оглядываться люди отпрыгивали в стороны, практически на головы соседей, спасаясь от страшных рогов и копыт. Убраться с его пути было невозможно. Я на миг почувствовала себя плывущей по ревущему потоку в узком скалистом ущелье навстречу гибельному порогу — разве что против течения. Тогда я развернулась назад. Толпа легко подхватила меня и понесла с собой. Но бык двигался гораздо быстрее. И я остановилась, решив не подставлять ему спину.
Удивительно, но я не чувствовала ни малейшего страха. Бык не выбирал путь, он шел напролом, не различая помех. Теоретически, даже от прицельно давящего тебя автомобиля всегда можно увернуться, если правильно рассчитать момент. Именно это я и попыталась сделать. Нижняя юбка, по прихоти любящей фламенко костюмерши оказавшаяся ярко-алой, хлестнула быка по морде, а я уже вильнула в сторону, обходя его сбоку. И тут у животного сработал условный рефлекс.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});