Ростик оглянулся, на расстоянии пяти-семи шагов стояло с десяток ребят, все выглядели слегка отчужденно.
– Ким, нужно взлетать. Возможность погнаться за кораблем появляется тут не каждый день. Пропустим этот шанс, до следующего могут пройти годы…
Кажется, это решило спор. Ким кивнул, посмотрел на Винторука.
– Заводи, полетим посмотрим, что ему в самом деле там привиделось.
Они взлетели минут через десять. Учитывая, что последние дни никто не летал, это были прямо пожарные темпы. Для уменьшения полетного веса решили лететь втроем. На этом настоял Ким, хотя желающих отправиться с ними было куда больше обычного.
Загребным, как водится, пошел Винторук. Ростик залез в кабинку стрелка со своим биноклем. Он очень жалел сейчас, что его прибор маловат, что у него нет какой-нибудь более сильной оптики, например, легкого телескопа… Но делать было нечего.
Они пролетели в молчании часа два, когда Ростик вдруг увидел его. Оказалось, смотреть следовало не совсем на море – что-то ползло над самым краешком моря и неба, но, скорее, все-таки неба. Различив это крохотное, как острие иголки, пятнышко света, Ростик успокоился, он был прав.
– Вот, я вижу, – сказал он, стараясь не выдать голосом охватившей его радости.
– А я нет, – отозвался Ким. Он был сердит, наверное, переживал, что дал себя уговорить.
– Смотри на час с небольшим и жди. Оно почему-то не горит, как костер, а мигает. Я думаю, оно поблескивает на солнце.
– Парус обычно не поблескивает.
– Это не парус, это что-то другое. Но это и на парус тоже похоже.
– Прозрение? – теперь вместе с насмешкой в голосе друга читалось и облегчение.
Они все-таки что-то нашли, теперь это не будет погоня за миражом. Это будет вполне осмысленная разведка. Чтобы поддержать его, Ростик спустился и передал другу бинокль.
– Сам посмотри, а я на рычагах посижу.
Ким кивнул, передал управление гравилетом, вдавил окуляры в глазницы.
– Так, теперь и я вижу. – Молчание. – Это в самом деле не парус. – Он отложил бинокль и энергично взялся за рычаги. – Нужно подобраться ближе. Эх, жаль, фотоаппарата нет, можно было бы зафиксировать их оснастку, чтобы сделать такую же.
– Погоди, – рассмеялся Ростик, – надо еще до них долететь.
– Долетим, ради того, чтобы узнать, как местные по морю плавают, – стоит долететь.
– Это кое-что в проруби плавает, – решился Ростик на старую морскую подначку. – А корабли по морю ходят. И не вздумай перед старым морским волком выпендриваться, салага!
Сзади заворчал Винторук. Ким обернулся и прокричал, выводя гравилет на новый курс, прямо на неизвестное что-то в дали моря:
– Старина, понял тебя, нужно поднажать, а то к ужину опоздаем. – Ким развеселился до того, что пояснил Ростику: – Еды-то мы никакой взять не догадались. А можешь не верить, но, если после полета его не накормишь, он готов сожрать собственного командира.
Они поднажали, потом еще. Потом уже неслись так, что Ким забеспокоился – они все-таки не рекорд на скорость ставили, а топливо сгорало в котле чересчур быстро… Но потом все успокоились.
Всякие признаки знакомой земли растворились слева и справа, не говоря уж о том, что она безмерно далеко отступила назад. Хотя, конечно, нет – они находились в Полдневье и землю было видно, темные берега выступали на фоне чуть более светлого моря, но до него было далеко, очень далеко. А парус, или что там было, практически не приблизился. Наконец, Ким вынужден был признать:
– Рост, возвращаемся, иначе точку возврата по топливу проскочим.
– Сколько времени? – спросил Ростик.
У него в душе звучала похоронная мелодия. Они теряли, быть может, единственную возможность слямзить у местных их систему мореходства. И сколько теперь ресурсов, сколько жертв потребует хотя бы подобие собственной морской практики, которая позволит людям выйти в море и начать общение со своими береговыми соседями? А тут все оказалось проще пареной репы – высмотрел, подлетел, срисовал, запомнил. Можно даже не понимать, инженеры потом разберутся… Да за один принцип в этом деле можно сжечь все топливо, какое есть в Одессе!
– Миновал полдень, если не ошибся. Рост, нужно возвращаться.
Он опомнился.
– Сейчас, только посмотрю еще чуть-чуть.
Он снова подобрал бинокль, приставил к глазам. И отчетливо приказал себе – смотри, ты заметил корабль с набережной, вот и смотри сейчас своими дурацкими глазами, которые видят не то, что видят, а то, что есть.
Он набрал воздуха в легкие, чтобы понять, разобрать… Потом сообразил, это ошибка. Следовало, наоборот, расслабиться. Он расслабился, представил себя даже обвисшей веревкой на миг, вроде шнурка, свисающего с бинокля, и погрузил свои мысли в пустоту. Ему о таком трюке, как восточная медитация, отец в свое время немало рассказывал и приписывал сумасшедшие достижения тем, кто занимался этим всерьез.
– Это не парус, – оказывается, он говорит вслух, опять незаметно для себя, как утром на набережной. День сегодня такой, что ли? – Это воздушные змеи.
Ким даже голову к нему повернул.
– Ты уверен?
– Абсолютно. Они каким-то образом запустили со своей шаланды, или как ее там, пять воздушных змеев. Три летят высоко, а два пониже, для управления. Хоть, конечно, и руль у них, кажется, есть.
– Да как ты можешь видеть такие детали?
Рост только усмехнулся, взялся за рычаги, чтобы удержать гравилет. Ким тут же подхватил бинокль, приставил его, потом, чтобы не дрожали руки, даже подался вперед, облокотясь на рычаги. Наконец сказал:
– Очень далеко, ничего не вижу. Только, мне кажется, это никакая не шаланда, это очень большой корабль. Даже огромный для деревянного парусника.
– Во-первых, не парусника, а змеевика, что ли… Во-вторых, может, он не весь деревянный.
– Может.
Они заложили поворот, легли на обратный курс. На глазок Ким его устанавливать не стал, чуть приподняв бровь, выровнял по гирокомпасу. Они возвращались. Чтобы это стало ясно и бакумуру, Ким крикнул:
– До ужина должны быть, Винторук!
Сзади донеслось какое-то клацанье зубами. Ростик почему-то подумал, что бакумур, в отличие от них, запасся каким-то провиантом. Ну и пусть, решил он, ему нужнее.
– Ладно, – подал голос Ким. – Змеи – это понятно. Я сам сколько раз замечал – внизу ветра нет, а наверху почти всегда какие-то воздушные течения имеются. Если их изучить, поставить приличного змея, он потянет, как зверь. Тем более что в здешних спокойных водах можно их держать наверху хоть месяцами, и ничего не произойдет. Но как ты его запустишь с корабля? Ведь для этого полагается разбежаться, вывести конструкцию в восходящий поток?.. А если он огромный, не забывай – чем он больше, тем мощнее тянет, так что прямая выгода сделать каждого из этих толкачей больше, чем сам корабль.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});