Читать интересную книгу Изгнанник - Брайан Джейкс

— Где ты его откопала? — Хорек в недоумении уставился на лису.

— Господин, его зовут Призрак. Он не из наших. Я вообще не знаю, откуда он взялся, но будь любезен, выслушай, что он пришел тебе предложить.

Сварт обернулся и вновь потерял Призрака из виду.

— Стой на месте, горностай. Куда ты подевался? — рявкнул он.

Сварт старался скрыть удивление, когда за спиной услышал голос:

— Тут яаааа, господин!

Призрак предстал перед Свартом и уселся у костра. Говорил он как-то по-особенному, растягивая звук «а». Сварт не сводил взгляда с его глаз, поскольку остальная часть тела в отблесках пламени то исчезала, то появлялась.

— Сиди спокойно и говори, зачем пришел, — сказал Сварт.

Тот открыл рот, обнажив беззубые челюсти:

— Призрааак слыхааал, что у тебя есть враааг. Я могу его убить для тебяааа.

Сварт сразу насторожился. Нанять убийцу ему прежде не приходило в голову. Конечно, неплохо было бы заполучить Блика живьем, но, в конце концов, не все ли равно, каким путем достанется победа?

— И что ты за это просишь? — поинтересовался Сварт, вытянув увечную лапу в сторону бесцветных глаз.

— А ты рааазве не знаааешь? Половину, господин! — ответил елейный голос.

Сварт повидал на своем веку много злодеев и мошенников и поэтому знал, к чему клонит Призрак. Половина — значит половина всего, что достанется Сварту, но на деле это означает «все целиком»: у наемных убийц, как известно, волчий аппетит.

— Половину так половину, — пожал плечами Сварт. — Видишь ту гору, там находится барсук по имени Блик Булава. Принесешь мне его булаву, с которой он никогда не расстается, и половина добычи твоя.

Призрак исчез. Сварт стал озираться по сторонам и вдруг обнаружил, что тот сидит с ним рядом и что-то держит в когтях.

— Слегкааа полоснем барсукаааа, — прошипел горностай.

В лапах у него был крохотный нож, вырезанный из какого-то необычного камня пятнистой окраски — под стать его владельцу.

Сварт скривился:

— Уж не собираешься ли ты убить барсука этой игрушкой?

— Видишь ту крысу, что сидит у костраа? — ответил тот, сощурившись в хитрой усмешке. — Смотри внимааательно!

На крысе был яркий красный платок, поэтому ее было трудно не заметить. Она сидела у костра вместе с другими зверями. Призрак исчез из поля зрения, поэтому хорек продолжал следить за крысой. Вдруг совсем рядом раздался голос горностая-убийцы, который поблизости грел лапы у костра:

— Одно легкое прикосновение — и ты мертвец.

— Что-то не похоже, чтоб крыса была мертва: скумбрию она ест так, что за ушами трещит, — язвительно заметил Сварт.

— Верно, господин, ест последний раааз в жизни!

Неожиданно крыса вскочила, схватилась за горло, зашаталась, издала какие-то булькающие звуки и рухнула на песок. Сварт был поражен результатом:

— Эй, Призрак! Насчет нашего дельца, считай, заметано. Когда думаешь здесь появиться?

— Не увидишь меняааа до тех пор, покааа яааа не зааахочу. Когда дело сделааааю, нааайду тебяааа сааам.

И Призрак исчез, растворившись в ночи.

ГЛАВА 36

Вечером того дня, когда Покров обчистил сонь, самому хорьку тоже пришлось несладко. Разжег он было небольшой костер, сам сел рядом на корточках и стал печь яблоки, одновременно уплетая трофейный хлеб с сыром. Вдруг у костра появились два лиса. Поначалу Покров решил их не замечать, но положил нож с посохом поблизости. Со своей стороны, лисы тоже не проявляли к Покрову никакого интереса. Они молча уселись на корточках по другую сторону костра. Это были старые и хитрые бестии. У одного было копье, у второго — праща и мешочек камней. Завернувшись в поизносившиеся накидки, они тихо сидели и бросали лукавые взгляды на одинокого хорька.

Покрову становилось все больше не по себе.

— Откуда вы пришли, друзья? — попытался завязать он разговор с непрошеными гостями.

Тот лис, что был выше ростом, плюнул в костер, едва не попав в пекущееся яблоко.

— Гляди, Брул, юнец-то любопытный попался. Не спуская с Покрова взгляда, второй лис презрительно осклабился:

— Смотри, Рен, у него есть хлеб, сыр и яблоки — кажись, богатый зверь.

Терпение Покрова лопнуло. Держа наготове палку с ножом, он встал и заорал:

— Прочь свои вонючие лапы от моей еды! Не боюсь я вас, старые оборванцы!

Лисы обошли костер с противоположных сторон и остановились.

Лис по имени Рен аккуратно наколол яблоко концом копья и вытащил его из костра, после чего подул на него и откусил.

— А яблоки у него ничего, хотя…

Покров вцепился в копье и заверещал диким голосом:

— А ну отдай мое яблоко… ты, грязный, старый… Уххх!

Юный хорек проявил неосмотрительность, повернувшись спиной к Брулу. Выпущенный им из пращи камень угодил Покрову в голову, и хорек упал.

Медленно приходя в себя, Покров стонал от боли в голове. Две его лапы были высоко привязаны к сосновому суку.

Лисы жадно набивали рот его пищей — хлебом и сыром. Пытаясь освободиться от крепких веревок, Покров бросал на обидчиков ненавистные взгляды:

— Болваны, знаете ли вы, кто я? Я Покров Шестикогть, сын предводителя Сварта!

Оторвав от одеяла полосу, Рен сделал низкий подобострастный поклон:

— О, прости нас, господин! — С этими словами он туго завязал хорьку рот, до боли стиснув уши и нос. — Подумаешь, сын предводителя! Да я сам кузен орлу и дядя рыбе. Правда, Брул?

И лисы покатились со смеху. Покров, стоя на цыпочках, со связанным ртом, мог лишь отвечать им жалобными всхлипами и яростными взглядами.

Следующее утро выдалось дождливым, небо все заволокло свинцовыми тучами, через толщу которых не пробивался ни один солнечный луч. Бриони с Тогетом наскоро собрали свои пожитки и покинули лагерь.

Тогет терпеть не мог дождя и, прикрыв лапами голову, потрусил впереди Бриони. Крот бубнил что-то не переставая, и Бриони решила переждать дождик под каким-нибудь деревом.

В густом сосняке было сухо и мрачно. Друзья стряхнули с себя капли дождя и принялись распаковываться. Вдруг Бриони насторожилась и принюхалась.

— Дым, откуда-то тянет дымком, — сказала она.

Тогет подергал круглым, как пуговка, носом:

— Твоя правда, Бриони, кто-то жжет костер.

— Может, это Покров? — С этими словами мышка завязала дорожный мешок и перекинула его через плечо. — А может, и нет. Пошли тихо, Тогет. Поглядим, кто там сидит у костра.

Мерцание костра первой увидела Бриони. Стараясь не шуметь, они подошли ближе, легли животом на ковер сосновых иголок и выглянули из-за поваленного ствола.

Брул и Рен, закончив завтрак, швыряли яблочные огрызки в живую мишень, подвешенную к сосновому суку.

— Глянь! — Бриони схватила Тогета за лапу. — Это же Покров! Лисы, должно быть, хотят с ним расправиться. Но у меня есть одна неплохая мысль. Вот что мы сделаем…

Лис по имени Рен подбросил в костер несколько веток и растянулся у огня, поглядывая на хорька:

— Как думаешь, дружище, не отвалит ли нам этот Сварт-предводитель какой-нибудь выкуп за возвращение его любимого чада?

— Да ты, Рен, видать, совсем умом ослаб, — ответил ему Брул. — За возврат этого паршивца предводитель разве что снесет тебе голову с плеч, да и только… Ух!

Увесистая сосновая шишка угодила лису прямо по носу, за ней вторая, которая отскочила от лапы его приятеля.

— Кто бросается шишками? — разъяренно закричал Рен, схватив копье. — Ух!

Следующая шишка попала ему в глаз. Брул собрался вытащить пращу, но очередная шишка огрела его по лапе.

— Ой! Эй, ты, кончай кидаться… Ай! — Лис повалился назад и схватился за рот, откуда вывалился сломанный зуб.

Обстрел продолжался — удары были сильными, быстрыми и меткими. Под огнем шишек, которые, казалось, летели со всех сторон, лисы совсем растерялись. Рен, которому шишки попали в глаза, почти ничего не видел. Брулу досталось пять ударов подряд по загривку, и он от боли чуть не очумел. Лисы припали к земле, стараясь спрятаться от града ударов, но тщетно: зеленые тяжелые шишки беспощадно колотили их по спине и животу, так что под конец Брул не выдержал и крикнул:

— Хватит! Кончайте! Мы уходим! Бум! Бум! Бум!

Терпение лисов было на исходе, и они, прихрамывая от боли и не обращая внимания на хлещущий дождь, припустили прочь.

Бриони кинулась освобождать Покрова.

— Покров, бедный мой Покров! — причитала она.

Едва его лапы освободились, как он сразу же сорвал со рта повязку и гневно обрушился на мышь:

— Какого лешего вы за мной увязались, хотел бы я знать? — И, невзирая на боль, которую нанесли его слова Бриони, добавил: — Опять шпионишь за мной? Оставишь ли ты меня когда-нибудь в покое?

— Но… мы спасли тебя, — обескураженно пролепетала Бриони. — Они ведь могли убить тебя, Покров!