Читать интересную книгу Возвышение Рима. Создание Великой Империи - Энтони Эверит

Военная кампания затягивалась. Как и большинство соотечественников, Камилл находился под влиянием сильного суеверного страха. Для него было крайне важно победить так, чтобы это одобрили боги города Вейи, особенно божественная покровительница этого города (к которой он тоже относился с большим почтением среди остальных богов-олимпийцев), Юнона, известная у вейян как этрусская великая богиня Уни Теран. В ее святилище, которое находилось в крепости, стояла деревянная статуя богини, являющаяся ценным объектом почитания. Римляне на каждый случай имели какую-нибудь церемонию, поэтому в таком решающем положении Камилл провел церемонию «вызывания» (evocatio) - он отозвал богиню из своего дома в Вейях. На военном параде он обратился к Юноне с просьбой: «Последуй за нами, победителями, в наш город, который станет скоро и твоим. Там тебя примет храм, достойный твоего величия».

Благодаря подземному ходу римляне достигли успеха. Рассказывают, что царь вейян совершал жертвоприношение, и жрец объявил ему, что победа в войне окажется у того, кто разрубит внутренности именно этого животного. Подкопщики подслушали это, обвалили пол и ворвались в крепость. Они сразу же схватили внутренности и отнесли их к Камиллу. Даже Ливий отнесся к этому событию с недоверием. Он написал об этом расказе: «Зачем подтверждать или опровергать то, чему место скорее на охочих до чудес театральных подмостках».

Однако и здесь под нагромождением вымысла археологи смогли найти крупицу правды. Раскопки в Вейях на полуострове между двух рек, где должен был находиться римский лагерь, показали, что под крепостным валом проходили какие-то более ранние сточные туннели. Они были завалены спрессованными черепками, камнем и землей. Туннели скорее всего завалили при обороне города. Так и напрашивается предположение, что римляне обнаружили один или несколько таких туннелей, очистили их и пробрались по ним в осажденный город.

Так или иначе, Вейи подверглись решительному нападению римлян. Завязалась жестокая схватка, но Камилл приказал своим воинам не убивать тех, у кого не было оружия. Его нельзя упрекнуть в жалости, так как Вейи были захвачены и разрушены. На следующий день из города вывезли все, что можно. Оставшихся в живых жителей вывели на продажу, как рабов. (На самом деле рынок скорее всего не смог бы вместить такое огромное количество людей. Теперь, когда государства Вейи не существовало, римлянам не оставалось ничего иного, как предоставить не проданным в рабство жителям единственное доступное им право - римское гражданство.)

Затем пришло время для перевозки в Рим Юноны и сокровищницы храма. Молодым воинам велели снять статую со своего пьедестала - это деяние они сочли кощунством. Ради озорства один из юношей крикнул: «Хочешь ли, о Юнона, идти в Рим?» В ответ, к ужасу собравшихся, статуя кивнула своей головой. Ливию ничего не оставалось, кроме того, чтобы написать: «Слышен был и голос, провещавший изволение. Во всяком случае известно, что статуя была снята со своего места с помощью простых приспособлений, а перевозить ее было так легко и удобно, будто она сама шла следом. Богиню доставили на Авентин, где ей отныне предстояло находиться всегда; именно туда звали ее обеты римского диктатора».

Юноне предоставили временное прибежище вероятно в плебейском святилище Дианы. Камилл оказался верен своему слову и через несколько лет после разрушения города Вейи неподалеку от этого святилища построил новый храм, который он посвятил «царице небес». Можно предположить, что в это время богиня, удовлетворенная новым замечательным домом, отказалась от своей длительной вражды с Римом.

Вейи полностью опустели, как причитал один из поэтов I века до н. э.: «Как печальны вы, древние Вейи! Когда-то вы были столицей царства, и на вашем форуме стоял золотой трон; теперь внутри городских стен бродит пастух и трубит в свой рожок. Жнецы пожинают поля на ваших могилах».

Римляне очень гордились своей победой. Они утверждали, что осада продлилась десять лет, тем самым они представляли долгую войну с Вейями как свою версию Троянской войны. С точки зрения стратегии это был поистине значительный успех. В результате победы римлян власть этрусков ослабла, а Рим превратился в могущественное государство Центральной Италии. Также упрочилось внутреннее положение в Риме. Землю вейян (ager Veientanus) распределили среди римских граждан, что облегчило положение беднейших плебеев и, по крайней мере на время, позволило смягчить проблему задолженности.

Однако, как часто происходит, вслед за гордостью следует падение, в буквальном смысле - падение самого Рима. Даже Ливий, который обычно смягчал все римские неудачи, признает: «Уже надвигалась громада беды».

В 390 году распространились слухи, что на Италию надвигается огромная орда варваров, - зачем и с какой целью, никто не задумывался, но все как один знали, что они представляют страшную угрозу. В течение двух с лишним веков кельтские племена выходили из своих центров в Центральной Европе и Азии, пересекали Альпы и (как уже сообщалось) спускались в Северную Италию. Там они расселялись и с вожделением смотрели на земли своего южного соседа - государства этрусков.

Цивилизованный мир - то есть греки и их почитатели, римляне - не представляли себе, что им делать с этими жестокими непредсказуемыми племенами. Заслуживающий доверия греческий историк Полибий, который провел значительную часть своей жизни в Риме, написал: «[Они] не имели понятия об изысках цивилизации. Селились они неукрепленными деревнями и не имели никакого хозяйства, ибо возлежали на соломе, а питались мясом; кроме войны и земледелия, не имели никакого другого занятия, вообще образ жизни вели простой; всякие другие знания и искусства были неизвестны им. Имущество каждого состояло из скота и золота, потому что только эти предметы они могли легко при всяких обстоятельствах всюду брать с собою и помещать их по своему желанию. Величайшее попечение прилагали кельты к тому, чтобы составлять товарищества, ибо опаснейшим и могущественнейшим человеком почитался у них тот, у кого было наиболыне слуг и верных товарищей».

Кельты, или (как их стали называть римляне) галлы, имеют высокий рост и крепкое телосложение, а сами они - русые от природы. Они носят длинные волосы, которые белят и укрепляют частым мытьем в известковом растворе. Затем они зачесывают волосы так, что они становятся похожими на конскую гриву. Галлы оставляют такие густые усы, что «когда они пьют, напиток словно процеживается через сито». Рассказывают, что у них были распространены близкие отношения между мужчинами и что галлы любили проводить время одновременно с двумя возлюбленными, при этом они считали «бесчестным того, кто, будучи желанным, не принимает предлагаемого дара». Их женщины также наслаждались значительной свободой в выборе партнера. Они обладали правом развода с теми мужьями, которые не исполняли своего супружеского долга. В отличие от греческих или римских женщин, они играли важную роль в общественной жизни и часто бывали послами, а в некоторых случаях даже участвовали в сражениях.

Кельты отличались неумеренностью, они часто объедались и напивались сверх всякой меры, а затем ссорились друг с другом. При решении политических вопросов они действовали крайне непоследовательно. Они не могли себе представить никакой долгосрочной перспективы и не хотели придерживаться никаких принципов.

Трудно сказать, насколько объективно такое описание, поскольку мы не можем сравнить его со сведениями, полученными от самих кельтов. При общем рассмотрении такое описание представителей дикого племени выглядит вроде бы логично, однако не стоит забывать, что оно в значительной мере отражает страх постороннего наблюдателя перед образом жизни кельтских племен. Это подтверждается тем, что греко-римские авторы не обращают никакого внимания на качество и красоту кельтских изделий из металла, на искусство их ремесленников.

Совершенно определенно, что кельты были прекрасными воинами и знали, как ошеломить вражескую армию и сделать ее небоеспособной. Без всякого страха голые с развевающимися длинным волосами они выскакивали на поле боя и издавали странный боевой клич, сопровождаемый резкими звуками труб. Кельтская конница использовала военное новшество - железные подковы, а пехота носила остро заточенные мечи. Кельты смогли собрать многочисленное войско и были решительно настроены на победу. Новость об их неизбежном вторжении в Центральную Италию вполне справедливо сочли за надвигающееся бедствие.

Множество воинов с еще большим числом женщин и детей прибыли к Клузию - важному этрусскому городу, бывшему когда-то столицей царя Ларса Порсены. Рассказывали невероятную историю, что галлы пришли из-за большого количества вина, которое находилось в Клузии, и что по просьбе клузийцев римляне отправили к галлам своих посланников. Эти посланники встретились с кельтским вождем Бренном и в неподобающей форме выразили ему протест. Затем они вместе с армией Клузия попытались с оружием в руках отразить вторжение кельтов. Такое нарушение принципов дипломатического нейтралитета очень разозлило Бренна. В назидание римлянам он приказал начать наступление на Рим, до которого было всего около 130 километров.