где местные устраивают дискотеку, ведь клуб занят нами, а выяснилось — есть ещё одно отдельно стоящее здание, за деревней. Там раньше была МТС, но последние лет пять оно было передано КАТЭКу под склады, и последние три года пустовало. Пол там был хороший, бетонный, места много, крыша не текла, и местная молодёжь нахалом заняла постройку. Танцевать отправились не все, во-первых, у нас уже ребятки частично разбились на пары и им друг с другом интереснее, чем на чужом празднике, во-вторых, кое-кто боялся местных, а есть и заучки, им бы книжку почитать, а на танцы они сроду не ходили. Ленка тоже не пошла, подтвердив мой прогноз про «не те дни», остался и Малышев.
«Дурачок, ничего тебе не обломится», — решил я про себя.
Короче, отправилось на танцы человек двенадцать всего, три девушки среди них, а я за старшего. Оно мне, конечно, не надо, но никто из воспитателей не пошёл с нами. У меня задача минимум — найти бабу на рабочий сезон. Как там, в песне у Высоцкого?
«Нашел себе вдовушку и пьёт из неё кровушку».
Перед входом на дискотеку собралась толпа, уже бумкает музыка, вход — десять копеек.
«Откуда столько молодёжи»? — удивляюсь я.
Потом понимаю, лето же, пусть в деревне тысяча человек, если взять молодёжь лет с четырнадцати до тридцати, а тех и тех я тут наблюдаю, то человек триста может набраться.
Заплатили, зашли. Внутри также дорого-богато как на нашей деревенской дискотеке, тот же шар зеркальный, та же убогая цветомузыка, даже ностальгия по дому пробила. Танцуют пока немногие, человек двадцать-тридцать, остальные стоят и степенно общаются. Ну и как тут выбрать бабу? Темно, видно плохо, вызывать всех по одной на улицу? В огорчении выхожу на улицу и встречаю позавчерашнего гостя, привезшего нам пива. Серегу-силача, пьяного уже.
— Здорово, спортсмен! — облапил он меня, за самой малостью не раздавив при этом. — Чего ты тут?
— Пришел потанцевать, может с кем познакомлюсь, — решаю подключить нового кореша к своей проблеме и зря.
— Так заходи! Я сам не хожу туда, но меня тут все уважают! Слова никто не скажет, скажи что мой друг! Слушай, а давай возьмём доярок и ко мне, у меня брага поспела, — соблазняет он.
И отказать неудобно, видно, что от души предложил.
— Да я ещё не присмотрелся ни к кому, темно там. Позже, может, зайду к тебе, — отмазываюсь, как мне кажется удачно, я.
Удачно? Я местной специфики не учёл. Серёга и вправду центровой, к нему так уважительно подходят поручкаться, а некоторые и вовсе кивают опасливо со стороны, он и не всем отвечает.
— Темно? — так озадаченно спросил он, глядя на ещё светлый вечер, что стало ясно, он и вправду никогда внутри дискотеки не был. — Давай зайдем.
— Давай, — без особой охоты говорю я, уже предчувствуя нехорошее.
— И главное я же сам свет там делал, я же электрик! — сказал он таким тоном, каким мне мой знакомый сообщил, что он миллиардер, рублёвый, конечно, пока. — Где тут выключатель? Ааа, вот он.
Он и правду был электрик, по крайней мере, где находится рубильник в темноте — нашёл сразу. Свет загорелся, музыка немного поиграла и затихла, а в нас вонзилось несколько десятков глаз. Да абсолютно все на нас посмотрели, парочка парней даже экнула и свистнула, не разобравшись, поначалу, на кого, но тут же затихла. Серёга и вправду был центровой тут, но совершенно не разбирался в искусстве обольщения.
— Вот, светло, — весело сказал он, и добавил звучным голосом, поведя рукой из стороны в сторону. — ВЫБИРАЙ!
Испанский стыд! Так стыдно мне не было никогда, ни в своей прошлой жизни ни в этой. На нас смотрели как на идиотов, и это ещё мягко сказано! Серёга даже этого и не заметил, и начал подходить то к одной девке, то к другой, не сильно выбирая ни фигурой, ни молодостью, ни красотой, да и наличие кавалера у дамы его тоже не смущало.
— Пошли с нами водку пить! Морду бить не будем, — уговаривал он женский контингент, заставляя тех шарахаться от него.
Вокруг нас быстро образовался круг.
— Серёга, пошли чего скажу, — быстро вывел я его из зала. — Вспомнил! Мне позвонить надо срочно по межгороду! Где телефон найти?
— Телефон? Да у меня дома есть! — тут же забыл пьяный друг про выбор девочек на вечер.
— Во! Идём, а потом к дояркам! — увожу из склада-дискотеки я его.
Дома у него и вправду был телефон, да ещё и межгород работал! Пока шёл, куда позвонить не придумал, стою, верчу ноль семь. Бинго! Позвоню в Москву девочкам, благо номер я запомнил, они же вроде в Индию собираются, жаль, Индиру Ганди мне уже не спасти. Трубку взял Платоныч, который сразу не узнал меня, но на позывной «Судак» его память отозвалась. Пару минут беседы и выяснилось, что девочки едут без него, а сейчас они в … Красноярске! Вернее, почти. В Ачинске! И уедут только в воскресенье вечером!
— Они там в самой лучшей гостинице живут! Дыра говорят дырой, — ржёт Платоныч.
— Эх, хотел с ними поболтать, заказать чего-нибудь из сувениров, — притворно огорчаюсь я, а у самого сердце стучит от радости. — Я в деревне, коровник строю, до сентября точно тут буду! Ну, привет им!
План, как всегда гениальный, родился в секунду! Подкинуть им письмо якобы от КГБ про Индиру, там напишу всё что помню на английском, они сдадут в Индии его куда надо, я уж так письмо составлю, что деваться им некуда будет, кроме как сдать. Только ехать надо инкогнито, ну подкинул и подкинул кто-то письмо, на меня и не подумают, ведь они меня и не видели. Сложный план, но выполнимый. Только надо до этого Ачинска добраться как-то, и единственный для этого день — воскресенье.
Оглядываюсь, хозяин, немного протрезвев, старается задавить градусом протрезвление. Три комнаты, живёт не один, но жены не видно, может куда уехала. Он, позвонив кому-то, сообщает:
— Три телефона в домах у нас всего, у меня, у председателя и у участкового! Мало ли, вдруг свет срочно делать надо! Сейчас придут доярки, и ещё пара дружков-нахлебников на брагу набегут. Да мне не жалко! — опять хвастается он.
Дом Серёги наполняется гостями, уже пришла одна доярка, с четвертым размером груди и с такими бедрами, что руками не обхватить, но удивительно симпатичная на лицо и талия есть. Анфису Чехову напомнила мне. Пришли ещё два парня и сейчас уже выпиваем по первой. Я от браги отказался и налил себе