Таким образом, одной рукой он насаждает необходимые условия для успешного развития буржуазно-капиталистического строя в России, а другой — старается задержать это развитие на ступени домашнего производства и тем самым облегчить тяжелое положение трудящихся. Он искренно убежден, что такая форма производства, раздробляя прибыль между многими мелкими производителями, создает им «довольственное житье» и не обогащает одного за счет тысячи.
Радищев в своей философской работе «вооружается противу материализма», но «он охотнее излагает, чем опровергает доводы чистого афеизма» (Пушкин).
В своем трактате Радищев, исходя из субъективного желания (увидеть после смерти детей), доводами, «почерпнутыми не от разума, а от сердца и чувства», пытался доказать бессмертие души человеческой.
Илимский острог
Временный памятник Радищеву Поставленный в Москве в 1918 г. у Триумфальных ворот.
А между тем, материалисты, доводы которых он признает «блестящими и убедительными», доказывают, что
Нет после смерти ничего, и смерть —Сама ничто: она пути земного,Мгновенного, лишь крайняя мечта.
Сенека.
«О, ты желающий жить по смерти… — говорит Радищев устами материалиста — устремляй мысль твою, воспаряй воображение; ты мыслишь органом телесным. Как можешь представить себе, что-либо опричь телесности? Обнажи умствование свое от слов и звуков, телесность явится перед тобою всецела; ибо ты, она, все прочее — догадка». Рай и ад, бог и сатана, воскресение из мертвых и бессмертие души — все это выдумки, изобретенные самим человеком в боязни перед смертью; плод невежественной толпы. «Верь, — говорит Радищев в конце всех этих размышлений, — по смерти все для тебя минуется и душа твоя исчезнет».
Таковы выводы о бессмертии души из блестящих доводов материалистов.
В соответствии с этими доводами Радищев развивает материалистическую теорию познания и считает, что «чувственный опыт является единственным источником наших знаний».
«При первом шаге, — говорит он, — в область не осязательную, находим мы суждения произвольные… заключение наше о бытии духов не иначе может быть, как вероятное, а не достоверное, а менее того ясное и очевидное».
«Увы — говорит он в другом месте, мы должны ходить ощупью, как скоро вознесемся превыше чувственного опыта».
Радищев сам чувствует неосновательность, ненаучность доводов о бессмертии души. «Рассуждения наши о бессмертии души — говорит он — воображению смежны». «Нелепость идеи, доказывающей возможность; вторые жизни» — для него очевидна, но субъективное желание найти самоутешение у него так велико, что он вопреки здравому смыслу говорит: «Пускай я брежу, но бред мой мое блаженство есть».
Не религиозный экстаз и идеалистическое мировоззрение побудили его доказывать бессмертие души, а желание увидеть детей и найти духовное самоутешение в своем одиночестве.
Социальная трагедия буржуазного идеолога дополнилась трагедией русского материалиста второй половины XVIII века.
ВОЗВРАЩЕНИЕ НА РОДИНУ
Екатерина II скончалась от апоплексического удара 6 ноября 1796 года. В начале декабря известие о ее смерти дошло до Илимска, несказанно обрадовав Радищева и его семью: оно приносило надежду на скорое освобождение. «Елизавета Васильевна — сообщает Павел Радищев, — тотчас же стала собираться ехать в Петербург… Она хотела броситься к ногам императора Павла Петровича и просить прощения Радищеву», между тем, указ Павла об его освобождении состоялся еще 23 ноября 1796 года. Радищева в начале января уведомили из Иркутстка об окончании ссылки.
Получив известие о помиловании, он написал такой экспромт:
Час преблаженный,Час вожделенный!Мы оставляем,Мы покидаемИлимска горы.Берлоги, норы!
«Ну, маменька — говорит Радищев в восхищении, — поезжай в Россию! Все маленькое семейство падает на колени и проливает слезы радости, благодарит бога».
В рескрипте от 23 ноября Павел I «всемилостивейше повелевал: Находящегося в Илимске на житье Александра Радищева оттуда освободить, а жить ему в своих деревнях, предписав начальнику губернии, где он пребывание иметь будет, чтобы наблюдаемо было за его поведением и перепискою».
Влиятельный и настойчивый граф добился освобождения Радищева из Сибири. Это можно было сделать сравнительно легко еще и потому, что Павел I не любил своей матери. Ставши царем, он освобождал всех государственных «преступников», сосланных Екатериной II, а ее любимцев ссылал в Сибирь.
Получив известие об освобождении, Радищев начал собираться в обратное путешествие в Россию.
20 февраля 1797 года он писал в дневнике путешествия из Сибири: «Распродав или раздав все в Илимске, на что употребил я 10 дней, мы выехали при стечении всех почти илимских жителей в 3 часа пополудни».
Тепло и ласково провожали Радищева илимские жители, в глазах которых он пользовался большим авторитетом и искренней любовью. С большинством из них он был близко знаком; оказывал им медицинскую помощь, ходил вместе на охоту и рыбную ловлю живо интересовался их повседневной жизнью. И если он плохо ладил «с отбросами общества» (местным начальством), то с простым народом*, за защиту интересов которого он пострадал, он находил общий язык, несмотря на разницу своего положения и умственное превосходство.
Кроме простого народа его провожало и местное начальство «одни из благопристойности, другие из-за боязни». Вновь назначенный заседатель, который несколько месяцев назад притеснял Радищева как ссыльного, всячески домогаясь взяток, узнав, что он помилован, приехал его проводить, с рабской покорностью кланялся Радищеву в ноги, просил прощения и умолял его пощадить, «он полагал — говорит сын Павел, — что Радищев едет прямо в министры».
Радостным, но преждевременно поседевшим и физически надломленным, Радищев возвращался в Россию. «О, колико возрадовалось сердце наше при отъезде из Илимска». Но временная радость омрачилась неожиданным несчастьем: В Тобольске умерла вторая жена Радищева Елизавета Васильевна. На 48 году своей жизни Радищев второй раз овдовел и был неутешно огорчен потерей своего «мужественного друга».
До последних дней своей жизни Радищев болезненно ощущал тяжесть этой утраты. Ему было несказанно жаль, что «жестокая судьба не захотела, чтобы та, которая помогала выносить мои несчастья, не разделила со мною сладостного удовлетворения возвращения на родину».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});