- Эльфейм, - донеслось до нее сквозь туман.
Это был голос мужчины, но она его не узнавала.
- Иди ко мне, Эльфейм.
Вместо того чтобы насторожить ее, этот звук коснулся самых потаенных струн. Тело девушки охватил жар. Она погрузилась во влажность ласкового алого тумана, лижущего кожу и пробуждающего те самые ощущения, которые она до сих пор лишь воображала. Клубы сгустились, вместе с ним выросло и ее желание.
- Да… - вкрадчиво убеждал ее чарующий мужской голос. - Позволь мне любить тебя.
Эльфейм обернули тончайшие сети. Всюду, где они касались ее наготы, тело испытывало прилив возбуждения.
«Нет, - подумала она с внезапным трепетом. - Это не сети. Меня обнимают крылья».
- У него крылья! - воскликнула она и тут же пробудилась от звука собственного голоса.
В темном лесу к северу от замка Маккаллан Лохлан внезапно пробудился, вскочил и сел. Его тело пылало от желания. Ему снилось, что он был с Эльфейм, и впервые за все время она тоже чувствовала его присутствие. Он выскочил из потайного убежища, которое устроил себе в пещере среди скальных обнажений, развернул пульсирующие крылья и начал длинный, трудный подъем по склону горного хребта, отчаянно пытаясь погасить желание, сжигавшее его.
Мысли Лохлана смешались. Боль горячо и остро пульсировала в его голове. Он подумал, что сойдет с ума, но взял себя в руки и сосредоточился на рывках мощного тела, пока кожа не покрылась потом. Фоморианец начал жадно хватать ртом воздух.
Он жил сто двадцать пять лет. Это долгожительство, доставшееся ему и другим от отцов, оказалось настоящим проклятием. Кто знает, сколько еще времени будет биться его сердце, бежать по жилам темная кровь отца, разнося по клеткам искушающее безумие? Лохлан был обречен на вечную борьбу.
«Уступи, - шипела боль внутри его. - Прекрати бороться. Пусть тебя охватит безумие. Упивайся своей властью, повелевай».
Лохлан мог в любую минуту прекратить боль, подчинившись своему темному наследию. Он скрипнул зубами.
«Тогда я буду принадлежать расе своего отца, стану не лучше бешеного животного или демона. То и другое подходит идеально».
Он мечтал о большем - для себя и своего народа.
Эльфейм!…
Ее имя проливалось прохладной водой на его испепеленную душу.
Они встретились в царстве снов. Он был уверен в этом. Она услышала его голос и открылась ему. Лохлан обнял ее крыльями и стал поглаживать. Она увидела его, по крайней мере - часть.
Он ясно слышал, как Избранная воскликнула:
- У него крылья!
Голос Эльфейм все еще звенел внутри фоморианца. Удивление, которое в нем выражалось, наполнило его надеждой и невыразимой радостью. На какое-то время ему даже стало легче переносить боль.
11
Сон оставался с ней на протяжении всего утра. Даже в середине дня взгляд Эльфейм время от времени становился влажным. Она вспоминала нежность тумана, окрашенного в алый цвет.
В один из таких моментов девушка пропустила мимо ушей слова рабочего:
- Вот так-то, госпожа.
- Прости. Я задумалась. Так это можно восстановить? - спросила Эльфейм, сердясь на себя за невнимательность.
«Это только сон. Глупо придавать ему столько значения».
- Я говорил, что придется поработать, но думаю, что восстановить можно.
У юноши были широкие плечи, загрубелые ладони и коричневое от загара лицо. Он много работал на свежем воздухе. Но выражение карих глаз парня оказалось теплым, а улыбка - уверенной, когда он осматривал фонтан.
- Я уже начал расчистку замкового фундамента. Когда закончим, вода снова будет свободно проходить отсюда в кухню и к фонтану, госпожа. Если, конечно, не обнаружится, что подземная система каналов нарушена.
- Хорошо, спасибо.
Парень вежливо поклонился ей и покинул внутренний двор. Эльфейм взглянула на статую симпатичной девушки, так походившей на нее. Развалины, завалившие фонтан, были убраны, теперь пришла пора отмыть скульптуру. Дананн посоветовал использовать для этого песок, мыльную воду и жесткую щетку. Точно такими же средствами несколько женщин, стоявших на торопливо сколоченных козлах, чистили массивные колонны, окружавшие внутренний двор. Их болтовню иногда заглушал шум на крыше. Ее уже начали восстанавливать. В замке кипела работа.
- Наверное, мне стоило бы заняться чем-нибудь ужасно важным, вместо того чтобы постоянно думать о тебе, - шепнула она каменной девушке.
Эльфейм уже счистила грязь с лица Рианнон. Мрамор, из которого была высечена статуя, словно испускал кремовое сияние. Вымытое лицо девушки представляло яркий контраст с ее телом.
- Но в силу некоторых причин я верю, что ты важнее всего.
- Это правильно, что ты разговариваешь с камнем, госпожа.
За спиной Эль раздался звучный голос Дананна, и она подскочила от неожиданности. Неизвестно, кто из них передвигался бесшумнее - Повелитель камней или охотница, но у девушки часто возникало ощущение, что оба решили проверить ее нервы на прочность.
Эльфейм оправилась от испуга и коснулась щеки статуи.
- С ней нетрудно разговаривать. Она кажется настоящей. - Избранная обернулась к старому кентавру: - Я чувствую, что этот фонтан и внутренний двор почему-то очень важны для меня, понимаю, что должна следить и за другими работами, но меня влечет сюда, к сердцу замка. Я не успокоюсь, пока это все снова не оживет. - Она обвела руками вокруг себя.
- «Сердце»… «оживет», - медленно проговорил Дананн, почесывая подбородок. - Интересный выбор слов. Когда говорят о постройке нового дома или даже о восстановлении старого, обычно не используют слова, описывающие живого, дышащего человека. Ты можешь сказать мне, почему выбрала именно их?
Эльфейм перевела взгляд с кентавра на статую своей прародительницы.
- Все просто, - быстро ответила она. - Замок для меня живой. Я вижу в нем не только мертвый камень и гнилое дерево.
Девушка подумала о разговоре с духом Маккаллана и хотела было рассказать Дананну об этой встрече, но почувствовала, что предаст брата, если доверит кому-нибудь то, о чем не захотела сообщать ему.
- Да, Богиня. У тебя настоящая близость с этим замком.
- Это новое ощущение для меня, Дананн. Я никогда не чувствовала ничего подобного, пока не оказалась здесь.
Дананн улыбнулся красивому юному созданию.
- Это потому, что прежде ты была слишком погружена в собственную жизнь, чтобы ощущать волшебство, которое тебя окружало.
- Звучит так, словно я была недалекой и глупой, - сказала Эльфейм.
- Нет, Богиня, нисколько. Тогда ты напоминала иных обитателей Партолоны, оказавшихся там в своих теперешних воплощениях. Проблема в том, что ты не похожа на других.