уже начала постанывать, ощущая возбуждающуюся в брюках у Андрея плоть.
— Яичница, — смогла выдохнуть я, когда его губы перешли на мою шею.
— Выключил, — ощутила его горячее дыхание уже где-то в районе ключиц.
Мои руки забрались под футболку Андрея и ласкали его кубики на животе. Парень подхватил меня под попу и усадил на стол, продолжая целовать, мои руки уже забрались под его треники и бесстыдно сжали его упругий зад.
— Привет, — буркнул, как всегда идущий на автопилоте в ванную, Сашка.
Мы замерли, в ужасе страшась услышать гневную тираду, но дверь в ванную закрылась и нас не удостоили вниманием. Фу-ф, пронесло. Андрей медленно оторвался от меня, посмотрел затуманенным от возбуждениями глазами и прошептал:
— Даже не знаю, нравится ли мне скрываться от твоего брата или нет. С одной стороны, не хочется схлопотать в челюсть, с другой — хочется нормально уложить тебя в постель и не жаться по углам собственной квартиры, как малолетний школьник.
— Почему это ты можешь схлопотать в челюсть? — удивилась я, все еще сидя на столе с разведенными ногами, между которых устроился Андрей.
— А ты думаешь, Шурик просто так оставит то, что я сплю с его сестрой?
— Я старше его. — сказала я, хмурясь и после секундного замешательства добавила. — да и тебя тоже.
— Крис, когда ты уже поймешь, мы с Сашей не малые дети, а он очень тебя любит и заботится в меру своих сил. И он не позволит мне безнаказанно трахать свою сестру, уж поверь мне, я твоего брата лучше знаю с этой точки зрения.
— Видишь, я была права, предлагая скрывать наши отношения, — сказала я, болтая ногами как девочка-подросток и толкнула Андрея, отодвигая от себя. — Держи дистанцию, а то сейчас схлопочешь от моего сонного защитника, как только он выйдет из душа.
Андрей хмыкнул, чмокнул меня в нос и наиграно-сурово произнес:
— Девушка, хватит своей восхитительной попкой сидеть на кухонном столе, это негигиенично.
Я рассмеялась, но слезла, придерживаемая за руку Андреем. Когда в кухню вплыл незамечающий ничего вокруг, по-прежнему сонный, Саша, мы с Андреем мило препирались, накрывая на стол.
— Ненавижу вас обоих, — произнёс Саша, целуя меня в щеку и садясь за стол с чашкой кофе. — Как можно в такую рань быть таким счастливыми и бодрыми? — риторически изрек он, допивая кофе.
Мы ничего не сказали, только переглянулись и улыбнулись друг другу.
За завтраком озвучивали планы на сегодня. Сашка сейчас должен был идти к Ане, забрать ее с общаги и привести сюда, а потом уже вместе поедем к родителям, предварительно заехав купить чего-нибудь к столу. Андрей резонно заметил, что мы давненько не заезжали ко мне на квартиру и не выливали воду из осушителя (благо что он сам отключается по истечении определенного периода работы, иначе после потопа у меня мог бы случится пожар), что он и хотел сейчас сделать. Ну, а поскольку квартира хоть какое-то время будет свободной, я решила заняться уборкой и стиркой.
Так и поступили. Ребята разошлись каждый в свою сторону, а я поставила стирать рубашки и футболки мальчиков, попутно делая себе мысленную заметку в памяти, провести им лекцию о том, что вещи разного цвета стираются отдельно, а также о важности соблюдения всех указаний на бирках одежды. А потом врубила музон на своем ноуте и пошла в пляс по квартире, приводя ее в порядок. Я разложила все разбросанные вещи по местам, протерла пыль по всем закоулочкам и уголочкам, собрала пылесосом все соринки и принялась мыть пол. Вообще-то я не любительница уборок, меня это занятие ни капельки не успокаивает и не приводит в порядок мыли, но иногда накатывает вдохновение, и я убираю всё, вымываю все поверхности и отодвигаю всю мебель.
До таких масштабов я, конечно, не развернулась, но увлеклась очень сильно. Так сильно, что когда стоя с широко расставленными ногами, наклонившись (решила, что пока никого нет, можно пожалеть коленки, а заодно и размяться) мыла пол, я почувствовала, как чьи-то руки ложаться мне на бедра, а между ног комфортно устраивается выпирающий из штанов бугор. Я чуть не упала и с трудом сдержала гневный писк. Я абсолютно не слышала, как зашел Андрей и сколько он наблюдал за мной в позе «раком», я не знаю, но этого ему явно хватило, чтоб возбудится до состояния «готов войти прямо сейчас».
Я резко разогнулась и хотела было вывернуться из цепкого захвата рук, но не получилось.
— Если бы мы не переспали раньше, то застань я тебя в такой позе, все равно бы не удержался, — прошептал Андрей, ложа мне руку на горло и слегка поворачивая мою голову, чтоб удобно было накрыть мои губы своими. Вторая его рука сразу заползла мне в трусики и скользнула между ног, поглаживая складочки. Я задрожала и застонала. Соски стали торчком, ноги сами начали подкашиваться, ощущая каменный стояк.
— Андрей, — прошептала я, когда его губы переместились на мои шею и плечи, — скоро могут прийти Аня с Сашей.
— Мы ведь можем быстренько, — скорее утверждал он, чем спрашивал, опаляя мою кожу поцелуями.
— Давай, — согласилась я и заставила его разомкнуть объятья, чтоб я могла развернуться к нему лицом и припасть к губам в страстном поцелуе. Я вся вжалась в его тело, даже ногу закинула на его бедро, хотя всегда считала, что женщины делают это не в порыве страсти, а чтоб выглядело эффектно. Вот я была наивная.
Я стянула с Андрея футболку и полезла расстегивать его брюки. Я не хотела терпеть и ждать, мне нужно было сейчас дотронуться до его кожи, до его тепла, у меня руки зудели, так хотелось пустить их в дело. Андрей стянул с меня футболку, лифчик и штаны с трусами за какую-то секунду, что я и опомнится не успела. Ну действительно, по-быстрому.
Я уже потянулась руками залезть бесстыдно к нему в трусы, когда Андрей с каким-то нетерпеливым рыком отбросил мои руки, подхватил под попу и припечатал к стене так, что кажется упала рамочка с фотографией, висящая на ней. Хорошо хоть на моем затылке была его рука, иначе, думаю, я б получила неплохой такой ушиб вместо восхитительного секса.
Я обхватила ногами его за спиной, и Андрей практически сразу начал входить в меня. Без презерватива! А, пофиг, потом об этом подумаю. Я извивалась, прижатая к стене и припечатанная его телом, нетерпеливо целуя его губы и гладя его плечи и шею, а Андрей сначала медленно, а затем постепенно наращивая темп, вколачивался в меня до упора. Мне