Он подошел к убитым и протянул руку ладонью вниз.
— Пришла к ним Смерть с лицом прекрасным и юным. Уводила в сады благоухающие, и каждый шаг снимал покровы с их тел.
В оригинале, помнится, говорилось «снимая покровы с их душ», но господин Бальза любил импровизировать.
Трупы стали разлагаться. Кожа на них запузырилась и потекла, обнажая мышцы. Кое-где проступили кости. В воздух взметнулось смрадное облако.
Даханавар отодвинулся к стене, Миклошу было приятно видеть гримасу омерзения, проступившую на его лице.
— Мы с твоим приятелем кадаверцианом почти братья. — Миклош добавил напряжения в «Волну Танатоса», исходящую из ладони. — Только он управляет мертвой плотью. Превращает мертвое в живое. А я совершаю обратный переход — из живого в мертвое.
На месте тел остались скелеты. А потом и кости рассыпались в труху, не выдержав разрушительной магии тхорнисха. Через минуту на полу виднелись лишь два неровных пятна.
Миклош медленно опустил руку, наслаждаясь видом бледного до зелени лица телепата. Видимо, слабенькое заклинание уничтожения произвело слишком сильное впечатление на этого чистоплюя.
— Что, даханавар убирают тела другим способом? Ах да, вы же не убиваете.
Не дожидаясь ответа и больше не обращая внимания на сенсора, он вышел из туалета. Подружки покойницы уже начали волноваться. Еще немного и они пойдут проверить, что случилось с девушкой. В клубе делать больше нечего. Пора уходить.
Продравшись сквозь вал музыки и толпу танцующих овец, он покинул клуб. Удивительно. На этот раз воздух улицы не казался столь удушающе-вонючим. Зазвонил телефон.
— Ну кто еще?! — Настроение вновь стало портиться с катастрофической скоростью.
— Алло! Миклош? Надо поговорить, — раздался голос руководителя клана Вьесчи.
— Я сегодня только и делаю, что говорю. Уже устал разговаривать. Если хочешь говорить, заведи себе психоаналитика.
Рамон не придал значения невежливости нахттотера. Первое для негоцианта — бизнес и только потом манеры. К тому же вьесчи давно успел привыкнуть, что, когда тхорнисх говорит по телефону — он груб и чрезмерно язвителен.
— Нам следует встретиться.
— Не сегодня.
— Тогда завтра. Думаю предложить выгодный контракт для твоего клана.
— Хорошо. Йохан с тобой свяжется.
Миклош с раздражением бросил телефон в карман плаща. Перешел дорогу. Водитель уже стоял рядом с услужливо распахнутой дверью.
— Не надо. Отправляйся домой. Я проедусь на метро.
Не обращая внимания на опешившего шофера, он пошел к ближайшему входу в подземку. Сегодня господину Бальзе хотелось развлечений и крови. Он едва сдерживал свой голод. До конца ночи было далеко, так что можно успеть совместить и то и другое.
Сказать, что Миклош Бальза ненавидел метро, — это значит ничего не сказать. Он был там только один раз и едва не умер от людской вони.
Сейчас до закрытия подземки оставалось не больше двадцати минут. Нахттотер спустился по эскалатору. Людей было мало, пришлось бродить по перрону больше пяти минут, прежде чем подошел поезд.
Он с презрением изучил синий вагон и вошел внутрь. Опасаясь заразиться какой-нибудь неизвестной дрянью и стараясь не касаться руками поручней, сел на сиденье. Кроме него здесь ехала лишь целующаяся парочка и спящий бомж.
— Отличное соседство, — с иронией в голосе пробормотал Миклош, но на следующей остановке не вышел.
Он стойко доехал до конечной и только тогда поднялся в город.
Это оказался рабочий район. Не трущобы, конечно, но ничего хорошего. Особенно для чужаков, шляющихся здесь глубокой ночью. Обогнув по широкой дуге спавшего на асфальте пьяного, нахттотер углубился в переплетение строек, гаражей и обшарпанных старых пятиэтажек.
Многочисленные бездомные кошки, почуяв присутствие киндрэт, спешили убраться подобру-поздорову. Темные, неосвещенные улицы были пусты. Но Миклош не отчаивался. Сегодня он ловил рыбу и надеялся вытащить на живца что-нибудь приличное и крупное.
Дорогу перегородили, когда «ночной рыцарь» проходил через очередную подворотню. Два крепеньких, паршиво одетых двадцатилетних дурачка. Как раз то, что надо.
— Закурить не найдется, пацан?
— Вторая, резус положительный и четвертая, резус положительный. Хороший коктейль. То, что надо.
— Тебя как зовут, умник?
— Называй меня нахттотер.
— Чё?!
— Хрена ты с ним возишься?! — не вытерпел второй.
Сверкнул нож-выкидушка.
— Гони кошелек и мобилу.
Понятное дело. Двум ли здоровякам бояться такого хлюпика?
— Сотовый?! — Миклош ужасно обрадовался шансу избавиться от надоедливой трубки. — Да, пожалуйста!
Он бросил телефон тому, кто держал нож. Ночные горе-грабители были столь ошеломлены такой покладистостью жертвы, что пропустили момент, когда тхорнисх оказался рядом с ними.
— Ты слишком много куришь, — сказал он одной из своих жертв. — Тебя я оставлю на закуску.
— Чё? — не понял тот, но ответа не дождался. Одним ловким движением господин Бальза сломал ему позвоночник.
Вторая жертва соображала куда лучше товарища. Парень, отбросив телефон и нож в сторону, с воплем бросился прочь. Оставив парализованного дожидаться своей участи, Миклош без труда догнал беглеца и вцепился ему в шею. Когда с этим блюдом было покончено, он вернулся назад и закончил с закуской. На мокром асфальте осталось два трупа.
Вкус крови был не ахти какой, но нахтриттер получил большое удовольствие от охоты. Он уже уходил из подворотни, когда зазвонил сотовый. Миклош остановился, выдал на старонемецком с десяток ругательств. Телефон не унимался. Зарычав, глава клана Тхорнисх вернулся, поднял с асфальта трубку.
— Нахттотер, это Йохан. Шофер сказал…
— Да. Приезжай за мной. — Он назвал улицу. — И привези мне новую рубашку.
Он прервал связь и подумал, что, пожалуй, Йохан был прав. Иногда бывает полезно совершать прогулки перед сном.
Глава 6
Мастер смерти
Опыт — это слово, которым люди называют свои ошибки.
Оскар Уайльд. Веер леди Виндермир.10 октября 2004 Дарэл Даханавар
Кристоф пожертвовал одним из своих вечеров для того, чтобы навестить меня.
Мы сидели в моем «убежище». Кадаверциан — в кресле, небрежно опустив руку на подлокотник, — говорил о каких-то пустяках. А я думал о том, что лет восемьсот назад его манеры были далеко не столь изысканны и большую часть свободного времени он проводил, шатаясь по кабакам в компании таких же, как сам, грубых нахальных бургундов, ведрами хлестал дешевое вино и ввязывался в любую драку.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});