Вася открыл себе новую бутылку пива, основательно присосался к ней и мрачно продолжал:
– А потеть в спортзале, качать мышцу, получить струю газа в нос от ментов и вкалывать на лунных рудниках, пока кровь из задницы не пойдет, никто не хочет. А так – все наверняка. Двести штук – и ты Калигула, пожизненно, с гарантией, причем с полной уверенностью в своей аутентичности. Так, приснится иногда смутный кошмар про заблеванную подворотню, нож, со звоном упавший на асфальт… Император проснется, разомнет затекшую до боли руку и забудет странный сон, от которого тряслись поджилки.
– Двести тысяч – это не такая уж крупная сумма, – заметил Тарас. – Но мне моя жизнь нравится. Всегда нравилась.
– Верю, – усмехнулся Вася.
Гость вопросительно приподнял бровь.
– В архивах «Иллюзивгейста» хранятся тысячи ментограмм, – сказал Коннор. – Тысячи душ, погруженных в электронный сон. И только ты один смог проснуться и спросить у программиста, у кого он теперь берет черный.
Тарас пожал плечами.
– Мне правда было интересно. Не буду больше вам мешать, – добавил он и встал из-за стола.
– Кому это нам? – переспросил Вася.
– Тебе и черному, – ответил гость. – Где мне лечь?
– Располагайся в комнате, – сказал Вася. – Я тут останусь.
– Спокойной ночи желать не буду, – усмехнулся Тарас и двинулся из кухни.
Когда он уже был в коридоре, Коннор окликнул гостя.
– А про что песня-то, Леша?
– Да про любовь, – морщась, ответил тот.
– Может, ты мне споешь? Этот аквариум можно настроить как эквалайзер. До концертного синтезатора этой поделке наших косоглазых друзей далеко, конечно, так ведь и я не Бетховен какой-нибудь, чтобы на качество исполнения через губу цыкать…
Тарас до крови прикусил губу. Он подумал о робостюарде на летучем дворце, который пытался преградить путь к аэрокару. Робот не сломался бы от короткого зависания системы, вызванного столкновением программ.
Но этим коротким моментом воспользовались другие, чтобы сломать его.
Тарас вздохнул и вернулся в кухню.
IV
Кто-то из домашних, уходя утром, открыл окно в кухне, поскольку день обещал быть жарким. Таня провела пальцами по чугунным завитушкам решетки и улыбнулась. Сегодня даже вульгарные петли и листочки казались ей прекрасными.
С минуты на минуту должен был придти Тарас.
Прощаясь с ней около такси, Тарас пообещал позвонить денька через три. Таня же думала, что звонок раздастся завтра, но почему-то у нее это не получилось. Сначала она хотела пожаловаться куратору проекта, но потом передумала. Пусть все идет, как идет.
Так даже интереснее.
Да и висок у Тани еще очень сильно болел.
Тарас позвонил на третий день, сообщил, что у него куча дел и они могут встретиться только в пятницу. Он разговаривал с ней так нежно, что Таня даже не рассердилась на неожиданное своеволие и согласилась. Да и пятница оказалась единственным свободным днем – экзамен у девятиклассников перенесли на субботу.
Таня отошла от окна, села за стол и взяла в руки очки. «И почему их так назвали», – рассеянно подумала она. Аппарат больше походил на старинное пенсне. Сходство с очками ему придавали только короткие дужки, которые заканчивались острыми, блестящими штекерами. «Разве что из-за темных стекол», – размышляла Таня. Несмотря на темные стекла, предназначением устройства было вовсе не защищать глаза от солнца, а совсем даже наоборот – включать внутреннее солнце души. Подумав так, Таня нацепила очки на нос и приладила штекеры к разъемам на висках. Пора было решать, в каком образе перед Тарасом появится его солнышко. «Пусть он увидит девочку-нимфетку», – подумала Таня и хихикнула.
В дальней комнате засигналил ноутбук – пришла утренняя почта. Электронная домохозяйка, скрипя колесиками от усердия, принесла ноутбук. Полученное письмо повергло Таню в глубокую задумчивость. Только она успела дочитать его до конца, как раздался звонок в дверь. Таня выключила компьютер, велела роботу отнести его на место и пошла встречать гостя.
– Че ты с собой сотворила? – сухо спросил Тарас вместо приветствия, пока Таня с наслаждением нюхала цветы, который он ей принес.
Очаровательная девочка в прозрачной маечке капризно надула губки:
– Тебе не нравится?
– Конечно, нет. Я не педофил. Я люблю, чтобы берешь в руки – маешь вещь.
Несколько сбитая с толку Таня приняла вид максимально близкий к тому, который был у нее во время вечеринки на летучем дворце. Роскошное бальное платье пришлось заменить на шелковый топик и короткую юбчонку – сегодня Таня заказала сеанс эктогенезиса только на 30 % тарифа.
– Вот это совсем другое дело, – сказал Тарас и обнял ее. – Давай кофе попьем, ты его так чудесно варишь.
Они прошли в кухню. Таня достала вазу, налила в нее воды из-под крана, бросила тонизирующую таблетку и поставила цветы в воду. Вазу она пристроила на столе и только тогда занялась приготовлением кофе.
– Как у тебя дела? – спросила Таня, засыпая кофе в агрегат.
– Да так… с переменным успехом, – ответил Тарас.
Таня прислонилась к кухонному серванту и несколько мгновений смотрела на любовника. Тот рассеянно поправлял цветы в вазе.
– Тарас, я должна тебе кое-что сказать, – произнесла она.
Тарас оставил цветы и поднял глаза на Таню.
– Я слушаю.
– Ты – десимулянт, – сказала Таня.
– Кто?
– Объект, притворяющийся, будто он есть, хотя на самом деле его нет. Фантом.
– Как это я могу притвориться, что я есть, если меня нет? – логично возразил Тарас. – Некому будет притворяться тогда.
– Три года назад, во время облавы, – медленно произнесла Таня, – ты получил тринадцать ран, пять из них – несовместимые с жизнью. Милиционеры очень сильно боялись тебя. Но ты умер не сразу – твоя животная воля к жизни известна. Именно она позволила снять с тебя ментограмму перед смертью. Ты – не первая копия Тараса. Другую твою копию допрашивали посмертно, но ты им ничем не помог, отказался давать показания, и тебя отключили.
По лицу Тараса было совершенно невозможно оценить, какой эффект произвели на него эти слова. Он смотрел на Таню по-прежнему внимательно и спокойно.
– Но информация сохранилась и была передана в «Иллюзивгейст», банк фантомов, – рассказывала дальше Таня. – Мне всегда хотелось иметь любовника, но блядовать мне не хотелось, это было бы нечестно по отношению к Дане. А на синтетического мне не хватало денег. Мне помог Вася – помнишь такого ботаника? Он объяснил тебе, как сделать «большой бум» в учительской, а ты после этого в него просто влюбился, защищал его везде? Вася теперь работает в «Иллюзивгейсте» программистом. Они как раз получили крупный заказ от Института общей психиатрии, надо было проверить некоторые психологические теории. Ведь не на живых людях их проверять, правда?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});