И как раз вовремя, поскольку его партнер в этот момент выходил из ванной. Одетый в футболку и боксеры, гриффиндорец быстро прошел к кровати и скользнул под одеяло.
— Опять замерз, — не смог удержатся от недовольного комментария блондин, тем самым полностью раскрывая себя, — иди сюда, согрею.
— Прости, не хотел тебя разбудить, — проговорил смущенный брюнет, но все же придвинулся к теплому слизеринцу.
— Когда ты уже научишься подогревать воду, прежде чем мыться? — проворчал Драко, зажимая между своими ступнями ступни возлюбленного и растирая его замершие руки. За этим тоном юноша маскировал свою тревогу. Он не знал, станет ли Гарри рассказывать о своем ночном приключении или же не захочет посвящать его во все подробности произошедшего.
— Не сердись, — прошептал гриффиндорец, наслаждаясь полученным теплом. — Ты даже не представляешь, какой важности событие произошло сегодня ночью.
— И что же случилось, поведай мне, — произнес блондин, не сообщая, что его уже успели посвятить в суть происходящего. А тем временем сам слизеринец ощущал, как внутри у него образуется пустота. Уже по тону, каким говорил его возлюбленный, было понятно, что он в восторге от сложившейся ситуации. А значит, он не считает возложенные на него обязанности хранителя стаи бременем и не захочет от них отказываться. И как следствие: у них будет ещё меньше времени посвященного друг другу. Внутри у Драко снова стала закипать ярость, им и раньше постоянно некогда было побыть вместе, а сейчас все станет ещё хуже.
— Магия избрала меня на место хранителя стаи, — ликующим голосом произнес брюнет, даже не догадываясь, что сейчас чувствует его партнер, — и теперь я снова буду полезен.
— А до этого времени каким ты был? — поинтересовался блондин, едва сдерживаясь от нахлынувших на него эмоций
— Оборотни, — тем временем продолжал Гарри, не обращая никакого внимания на слова партнера, — они такие сильные и ловкие, и я смогу тренироваться вместе с ними не боясь, что причиню им вред своей силой. А ещё я научусь новым заклятиям и ритуалам, которыми должен владеть хранитель.
— Значит, ты будешь исчезать не только в полнолуние? — уточнил Драко, ужасаясь от предстоящих им перспектив. Именно они заставили его отбросить уже ставшую привычной осторожность и спросить в лоб: — и чему ты больше радуешься? Тому что больше времени будешь проводить обучаясь, или тому что меньше времени будешь проводить со мной?
— Что? — переспросил, не ожидавший таких слов гриффиндорец, и добавил растерянно: — я думал, что ты будешь рад за меня.
— Я рад, — с горечью произнес слизеринец, — и буду просто безумно радоваться, каждый раз гадая, не случилось ли с тобой что-нибудь, не нужна ли тебе медицинская помощь и вообще вернешься ли ты домой или останешься где-то там в лесу.
Блондин замолчал, тяжело дыша и смотря на своего обескураженного партнера, с внутренним трепетом ожидая его ответа на своё откровение.
— Я даже не думал, что ты так волнуешься за меня, — тихо произнес гриффиндорец, не пытаясь скрыть внезапно появившуюся дрожь в голосе, — я думал, что ты наоборот снова сможешь гордиться мной и простишь, наконец, за произошедшее.
— О чем ты говоришь? — не поверил своим ушам блондин, — за что я должен прощать тебя?
— Из-за меня ты лишился должности старосты, хотя для тебя это очень важно, — все так же тихо пояснил брюнет, — и тебе приходится отвечать за финансовые вопросы нашей семьи, а я из-за своего незнания ничем не могу тебе помочь.
Парень на мгновенье замолчал, а потом решительно продолжил.
— Я прекрасно понимаю, что не очень подходящая пара для тебя и ты уже сожалеешь о нашем союзе, вот только сделать уже ничего нельзя. Нашу связь нельзя разорвать никакими ритуалами.
— С чего ты все это взял? — едва смог выдавить из себя Драко, у которого от услышанного в буквальном смысле этого слова кружилась голова. Ещё бы пока он думал, что у них все потихоньку налаживается, его партнер тем временем в тайне искал способ ликвидировать их связь. Утешало только то, что эта затея у гриффиндорца провалилась, но следовало как следует разобраться в ситуации, чтобы у Гарри больше не было причин разрушить их союз.
— Ты едва находишь в себе силы, чтобы разговаривать со мной, — расстроенно произнес брюнет, своими словами ещё больше обескураживая и без того ошеломленного слизеринца.
Все, что Драко мог в этот момент, это смотреть на своего возлюбленного не веря, что он так расценивает его молчание. Выходит, что не желание обидеть партнера каким-то лишним словом на самом деле приносило только вред, вызывая у того абсолютно невозможные мысли и подталкивая его к безумным действиям.
— Значит, ты думаешь, что меня не устраивает наш союз? — медленно произнес блондин, пытаясь уточнить, все ли правильно он понял. — И я сожалею, что он был заключен магией? Именно поэтому ты искал способ, чтобы его разорвать?
Гарри только кивнул, а потом поспешил как-то смягчить эти слова:
— Нет, конечно, ты ведешь себя безукоризненно, всегда заботишься обо мне, делаешь мою жизнь комфортнее, но…
Блондин не стал дожидаться, какие ещё аргументы сейчас озвучит его возлюбленный, что ещё он навыдумывал в своей лохматой голове. Подмяв брюнета под себя, Драко властно поцеловал возлюбленного, прекращая тем самым поток его излияний.
— Когда меня освободили от должности, я был счастлив, что мы сможем больше времени быть друг с другом, — прошептал слизеринец после того, как поцелуй был прерван, — а говорил я мало из боязни обидеть тебя и спровоцировать ссору. Наш союз был заключен без твоего фактического согласия, вот я и боялся, что ты начнешь сожалеть, что меня навязали твоим партнером.
В ответ на эти слова брюнет посмотрел на блондина ошалевшим взглядом и едва слышно прошептал:
— Как я могу сожалеть о том, что мне в партнеры дан ты, Драко? Умный, красивый, нежный и заботливый… — гриффиндорец на мгновение прервался, а потом продолжил более решительным тоном, — мне не о чем сожалеть, ведь за то время, которое мы живем с тобой, у меня было больше ласки и понимания, чем за всю прошлую жизнь. За эти дни ты ни словом, ни жестом, ни взглядом ни разу не обидел или не сделал мне больно, даря мне только участие и поддержку.
Драко слушал эти слова, замирая от радости. В действительности это был первый раз, когда они так в открытую признавались друг другу. Бывший староста думал, что это нужно было сделать раньше, вот только их прошлый опыт и боязнь быть отвергнутым не давали им возможности сделать самого важного шага навстречу друг другу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});