Затрагивали Том с Джуилином и другую тему — странные отношения между Илэйн, Найнив и старшими Айз Седай, годившимися им в матери, если не в бабушки. Илэйн вечно пыталась взять главенство на себя, словно уже стала королевой и командует в своем Андоре, и никаких увещеваний Тома слушать не хотела. Твердила одно: он ничего не понимает и не поймет. Однако Вандене и Аделис, судя по рассказам Тома и Джуилина, относились к этому более чем терпимо.
— «Ну что ж, дитя, коли ты так хочешь, мы не против». — повторил Джуилин слова Вандене, рассказывая об одном таком случае. — И что ты думаешь, Мэт? У Илэйн в глазах разыгралась снежная буря, а Найнив так заскрежетала зубами, что я испугался, как бы они не повыпадали. А ведь лишь несколько дней назад обе они были всего-навсего Принятыми.
Они сидели в обеденном зале постоялого двора, носившего название «Брачный кинжал». Ванин, Гарнан и прочие солдаты сидели за соседними столами, на скамьях вперемежку с местными жителями. Здешние мужчины были в длинных и ярких — впору Лудильщикам — безрукавках, по большей части на голое тело; женщины красовались в светлых тонов платьях с глубокими узкими вырезами, подолы с одной стороны были приподняты сборками до колена, открывая столь яркие нижние юбки, что рядом с ними бледно выглядели и жилеты мужчин. Многие из местных мужчин, а женщины все как одна, носили серьги в виде больших, похожих на обручи колец и перстни со вспыхивавшими на солнце цветными стеклами. У всех — и у мужчин, и у женщин — за пояс были заткнуты кривые кинжалы, и все, мрачно поглядывая на чужеземцев, поглаживали рукояти. В «Брачном кинжале» остановились и два купеческих обоза из Амадиции, но купцы прятались по своим комнатам, и даже еду им подавали туда, а их возчики не отлучались от подвод. Илэйн, Найнив и прочие женщины тоже находились наверху.
— Женщины… они другие. Не такие, как мы, — со смехом сказал Налесин вроде бы в ответ Джуилину, хотя слова его явно предназначались для Мэта. Обычно Налесин держался с простонародьем непринужденно, но Джуилин был простолюдином из Тира. Видимо, для Налесина это имело значение.
—У тирских крестьян есть поговорка: Айз Седай — это десять женщин под одной шкурой. Они порой выказывают немало сообразительности, эти самые крестьяне. Сгори моя душа, если не так.
— Во всяком случае, ничего, скажем так, страшного они пока еще не натворили, — промолвил Том, — хоть мне и стало не по себе, когда Илэйн случайно обмолвилась о том, что сделала Бергитте своим первым Стражем.
— Охотницу? — воскликнул Мэт. Несколько местных обернулись в его сторону, и он понизил голос: — Выходит, она Страж? Страж Илэйн?
Это кое-что объясняло.
Том и Джуилин переглянулись.
— Ты, стало быть, сообразил, что она Охотница за Рогом, — промолвил Том, утирая эль с усов. — Ну-ну, ей будет приятно это услышать. Так вот, эта Охотница стала Стражем, и Джаэм сразу же отнесся к ней как к младшей сестре, а вот Вандене с Аделис… — Он тяжело вздохнул. — Им совсем не понравилось то, что Илэйн уже завела себе Стража, ведь обычно на поиски Стража у Айз Седай уходят годы. А особенно не понравилось им то, что она выбрала женщину. А их недовольство раззадоривает Илэйн еще пуще.
— Видать, старые Айз Седай не одобряют новшеств, — пробормотал Джуилин.
— Женщина-Страж, — покачал головой Налесин. — Я догадывался, что с появлением Возрожденного Дракона многое изменится, но не до такой же степени!
Мэт пожал плечами.
— А по мне, так почему бы и нет? Если, конечно, она и вправду умеет стрелять из своего лука. Что, не в то горло попало? — спросил он, ибо Джуилин при этих словах поперхнулся элем. — На мой взгляд, хороший лук стоит любого меча. Только хотелось бы верить, что она не станет мешать, когда придет время отправлять Илэйн к Ранду.
— Сдается мне, она не худо стреляет. — Том потянулся через стол и похлопал Джуилина по спине. — Совсем не худо, Мэт.
Уже на следующее утро после первой, неудачной попытки женщины вновь попробовали воздействовать на Мэта Силой. Седлая Типуна и отгоняя Нерима, считавшего, что седлать Мэтова коня — его работа, он ощутил, как по груди полоснуло холодком, но не подал виду. А потом решил не подавать и впредь. Не озираться, не сердиться, никого не обвинять. Пусть-ка они поварятся в собственном соку. Благо возможностей не обращать внимания открылось предостаточно — серебряный медальон холодел дважды, прежде чем они выбрались на дорогу, а уж там пошло-поехало… Это случалось каждый день, — и днем, и вечером. Иногда Мэт и глазом не успевал моргнуть, как холодок исчезал, но порой ему казалось, что медальон оставался холодным часами. И конечно же, он никогда не мог определить, которая из них пытается на него воздействовать. Правда, как-то раз Мэт приметил Найнив, смотревшую на него столь свирепо, что погонявший палкой бычью упряжку поселянин оробел и заспешил прочь, — видать, испугался, как бы она взглядом не прикончила и животных, и его самого. Но стоило Мэту метнуть на Найнив столь же грозный взгляд, как она подскочила, да так, что чуть из седла не вывалилась, а холодок мигом исчез. В остальных случаях уверенности ни в чем не было. Иногда Мэт замечал, как две-три женщины глядят на него, в том числе и Авиенда, которая по-прежнему шла пешком и вела лошадь в поводу. Другие же тем временем тихо переговаривались, или следили за полетом орла по безоблачному небу, или наблюдали за громадным черным медведем, раза в полтора выше человека, стоявшим в виду дороги среди деревьев на крутом склоне холма. Одно утешало: Илэйн явно была не в лучшем расположении духа. Почему — Мэт не знал, да и не особенно интересовался. Она и так надоела ему до крайности. Лезет со своими похвалами, куда не просят. Всыпать бы ей как следует, но он, Мэт, не так воспитан. К тому же он с каждым разом ощущал все большую уверенность: как они ни пыжились, толку от их потуг было не больше, чем от мази, которую Нерим втирал ему в грудь. Уверяя, что это никакое не обморожение.
На четвертый день, когда они остановились в деревеньке под названием Со Тегар, уверенность Мэта пошла прахом. Поставив Типуна в стойло, он направлялся к затрапезному постоялому двору «Южный обод», когда что-то мягко шлепнуло его по спине, между лопаток. Запах конского навоза не оставлял сомнений в том, что именно. Мэт резко обернулся, готовый — плевать на все их ножи! — задать трепку вконец распустившимся мальчишке или деревенскому мужичью — местные посматривали на пришельцев без особой симпатии. Но ни сорванцов, ни угрюмых крестьян позади не оказалось. Лишь Аделис деловито строчила в своей маленькой книжице, кивая себе. Руки ее были совершенно чисты.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});