Читать интересную книгу Восход Акроникса (СИ) - Максим Сорокин

К немалому удивлению Викариана, Мрачный не стал отпираться, по своему обыкновению увиливая от ответа. Отложив начисто обглоданное ребро, он вытер губы тыльной стороной ладони и без затей начал рассказ:

— Много куда меня забрасывала судьба, немало дорог пришлось истоптать и не меньше ходил я под парусами по темным водам океанов. Моя лихая молодость прошла в далеких южных долах, где звонкая монета и сладость губ рабынь — все, что нужно молодому клинку. Чуть позже я захотел стать богаче, познать пение фанфар, почтение и славу, а потому отправился с иными ловцами удачи на кораблях в долгие походы по вечно неспокойным волнам. Я видел сокрытые в легендах острова и земли, о которых не помнят даже всезнающие боги. — от такого богохульства Даниэль скривился, но ничего не сказал, позволив Тору продолжать. — Но то — дела далекого прошлого, что лишь вели меня к месту моего последнего служения. Если вкратце, я был сначала наемником, потом морским волком, а после стал служить тенью при дворе одного из Тиранов.

— Тенью? — переспросил Викар.

— Шпион, убийца, называй как хочешь, сути это не изменит. Слышать о чем толкуют за спиной господина, знать намерения его врагов и делать так, чтобы они больше никогда не представляли для него опасности. Славная работа, платили хорошо, не засиживаешься на одном месте, да и вообще, разнообразие.

Ял захохотал, его сонливость тут же исчезла. Тор терпеливо ждал, когда повелитель костей отсмеется и наконец пояснит, что же его так позабавило. Тот не заставил себя долго ждать и немного успокоившись, произнес:

— Уж конечно прости, но ты как-то непохож на человека, шибко охочего до новых впечатлений, тяги к приключениям и умеющего получать удовольствие от жизни, с твоей-то вечно каменной рожей.

— Внешность может быть обманчива, хотя в этом ты прав, ныне мне чужды радости, тобою перечисленные. Но пелена бесстрастия не всегда окутывала мой разум и прозвище «Мрачный» не было дано мне от рождения. До того я служил при дворе одного из великих Тиранов, но как это часто бывает в Кеплере, истинное величие идет рука об руку с безумием и паранойей, кои с трепетной искусностью поддерживались придворным алхимиком Талтаном Проклятым. Ныне это имя забыто, но в прежние времена именно он обладал полной властью в городе, а вовсе не венценосный. Его стараниями крепли культы и армия, его же заботами подавлялись бунты и устранялись неугодные из знати. Иногда меня посещала мысль, кому на самом деле я служу, ему или трону, на котором сидит сумасшедший.

Окончательно проснувшийся Ял снова с интересом влез с расспросами:

— Дай-ка угадаю, это и есть тот самый Апостол Бродячего Ужаса? Этот Талтан?

— Ну можно и так сказать. — совершено не выказывая раздражения тем, что его перебили, ответил Тор. — Хотя до этого было ещё очень далеко, да и не так уж и плох он был на самом деле, но амбиции его выходили далеко за пределы городских стен. По крайне мере, он точно не желал превращать мир, которым хотел бы править, в обитель абсолютной смерти. Я подозреваю даже, что он являлся одним из пророков забытых, мертвых богов, ибо ни до, ни после, мне не встречались смертные равные ему в понимании взаимодействия реального и Тонкого миров. Такую мудрость могли дать разве что предвечные, но обычно они не делятся знаниями, способными навредить им самим. А этот алхимик обладал именно такими. Он смешивал живую плоть и инфернальную, сталь становилась продолжением тел людей, не причиняя последним никаких страданий, а разум от его эликсиров проникал за грань вероятного, позволяя буквально ходить в мире теней, вне пределов возможного. Мне не раз приходилось прибегать к его услугам, проходя тропами чужих миров, подкрадываясь к своей жертве или слыша, что шепчет заговорщик, находившийся в другом конце города. Тогда я и сам начал увлекаться алхимией, потихоньку практикуя простейшие зелья, в тайне надеясь когда-нибудь узнать откуда придворный мастер эликсиров черпает мудрость и вдохновение. В конце концов, именно знать, что сокрыто от глаз прочих и означало быть тенью Тирана.

Пара веток полетело в мерно горящий костер, а Викар, гревший над пламенем замерзшие руки, заметил:

— В твоем рассказе слышится восхищение этим человеком.

— Вряд ли человеком. — Тор задумался, вспоминая. — Но ты прав, я восхищался его знаниями и мастерством работы. Науку он превратил в искусство, а любые попытки подкупа, предложения дружбы или совместной работы от иных мастеров Вечного Океана отметал на корню, чем нажил уйму врагов. Себе и Тирану. Сами понимаете, для и без того помешенного на заговорах психопата с короной, это стало последней каплей. Он приказал разработать оружие, что могло бы сдержать армию в десятки раз большую, нежели его собственное войско, но на этот раз обойдясь без големов или иных монструозных конструктов. Это стало достойным вызовом гению мастера. Хотя надо признать, над поставленной задачей тот размышлял недолго, придя к выводу, что разумней всего будет не уничтожать противников, а обернуть их приспешников, солдат, чароплетов, да и прочих поданных, против них самих. Идея конечно не нова, некроманты вполне успешно пользуются схожими методами испокон веков, однако даже они были не всесильны. Как не странно, последнее вытекало из самого корня силы, которой повелители мертвых достигали желаемого и потому, Талтан решил зайти с другой стороны. Несмотря на то, что алхимия и магия почти одно и тоже, просто в разных формах, недуги, созданные первым способом, отчего-то не в пример страшнее и неизлечимее, чем чары болезней.

Послышался скептический смешок, от которого задремавший было под тихий, неспешный рассказ Даниэль, всхрапнув, проснулся. Ялазар, в это время правивший плащ, слегка пострадавший в последнем бою с хищным растением, не отрываясь от своего занятия, заметил:

— Ну не знаю, видал я много зелий, что в подметки не годились даже заклятиям Вика.

— Спасибо на добром слове, сам-то через раз заклятия сплетаешь. — улыбнувшись беззлобно, огрызнулся парень. Это было правдой, несмотря на несомненные воинские умения повелителя костей, в том что касалось колдовства, у него нет-нет да и случались провалы. Сказывался небольшой опыт управления эфирными потоками, не на много больший, чем был у самого Викара.

Торунг оставался как всегда каменно-строг, не обратив внимания на дружескую пикировку и ответил на высказанное сомнение, как ни в чем не бывало:

— Я говорю о работе истинного мастера, а не дилетанта травника из трущоб. Полагаю, ты в курсе, что даже самые великие из магов не брезгуют прибегать к алхимии. — Ял согласно кивнул и Тор удовлетворенный, что больше его слова не подвергают сомнению, продолжил. — По воле случая, мне довелось оказаться вовлечённым в процесс создания этого «оружия» и потому как-то само собой получилось, что большую часть времени я проводил в лаборатории, либо путешествуя в соседний дол, где и было решено провести испытания. Мне же выпало сомнительное счастье первым увидеть последствия, сотворенного алхимиком яда, того что в скором времени назовут Бродячим Ужасом. Вынужден отдать должное, Талтан оказался достаточно умен, чтобы не ставить опыты в своей лаборатории, сокрытой среди города мертвых машин. Хотя поступи он так, возможно творец этого кошмара стал бы первой и последней жертвой своего творения.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});