Полина проводила взрослых удивленным взглядом, прячась от волшебницы с приветом. Теперь Мальтус не был веселым, его лицо было максимально сосредоточено и обеспокоено. Поля позлорадствовала, сделав единственный «верный» вывод: и ему досталось, — сразу видно, что он ее сонными чарами убаюкал.
***
Король положил возлюбленную на кровать, а сам заметался по комнате, из угла в угол. Недооценил он яд, недооценил. Полагал, что меньше достигло мозга. Ошибся. Яда хватило, чтобы отравить серые клеточки и запустить «обратный отсчет». А что оставалось ему? Ждать? Ждать утра. Ждать когда она откроет глаза и надеяться, что она их откроет, а не умрет во сне. Надеяться, что она будет в трезвом уме и здравой памяти, а не застрянет в прошлом, не проснется с мозгами шестилетнего ребенка или «растением».
Мальтус сел на пол, пятерней взъерошил волосы. Он не мог так рисковать. Не имел права. Просто сидеть, ждать и молиться неведомому досель Богу. Бред. Выход был всегда. А что если…?
Волшебник резко подскочил, подхватил на руки спящую. Их охватило темное фиолетовое сияние, и они оказались в пещере.
Никто не знал входа в эту старинную пещеру. Говорят, что она была с начала времен, изначально это было логово водного дракона, а нынче сердце Цветкольф. Каждый повелитель стихии воды интуитивно знал сюда дорогу. Это сакральное место его рода. Обручальное кольцо на ее руке испускало слабое синеватое сияние. Они ее приняли, позволили появиться здесь. Приняли, как неотъемлемую часть его. Зря он девять лет сомневался, что она не его судьба.
Мальтус бегло осмотрелся. Ничего не изменилось с того времени, как отец показал ему это место: мертвенно бледно-голубой свет испускали каменные своды пещеры, тоннель памяти по-прежнему веял могильным холодом, озеро слез отдавало зеленым свечением из-за мха и водорослей росших в нем, — волшебник поежился. Будучи зрелым мужчиной и королем, ему здесь было жутко, как в детстве. Но отступать было некуда, он пришел сюда с конкретной целью — просить помощи предков. А духи, ведь он знал, что дух острова — это частичка души каждого из ныне живших повелителей, не любили колебаний.
Мальтус шагнул в воду со своей бесценной ношей. Шаг за шагом он погружался все глубже и глубже и не остановился, когда их накрыло с головой. Потомок дракона уверенно продвигался вглубь озера, пока не дошел до центра. Король положил свою королеву на холм, отошел и сел, смотря на то, как мох поглощал ее тело. Осталось только ждать. Как он это не любил, когда все зависело не от него, а от времени и закономерности стечений обстоятельств. Здесь все просто: или остров вернет ее, или заберет обоих.
Время шло, а Мальтус так и смотрел на зеленый холм. Он не знал, сколько прошло пять, десять, час или целая вечность. Вдруг все закончилось.
Картинка поплыла перед глазами, он моргнул. Холм зашевелился. Он еще раз моргнул, стараясь не выдать желаемое за действительное. Появились руки, а затем Сэнта приподнялась, скидывая с себя все зеленое. Увидела его, хотела что-то сказать, только нахватала в рот воды. Мальтус приложил палец к губам, встал, подал руку, помог ей подняться, приобнял за талию и повел на выход.
Когда они вышли на поверхность, то с Сэнты ручейком капала вода, а Мальтус был сухой. Женщина на него удивленно посмотрела.
— Ты огонь, а это накладывает некоторое ограничения моей родовой стихии, — пояснил данный феномен он, высушив ее лично.
— Мальтус, а что случилось и где мы?
— Что последнее помнишь? — осторожно спросил он.
— Ну…., — мысли роились в голове, кувыркались, ускользали, а на поверхность не выходили.
— Хорошо, — кивнул мужчина. — В каких мы с тобой отношениях?
— Так у нас свадьба скоро, — выдала она первое, что пришло на ум.
— Отлично, — улыбнулся он: «Фух, спасибо. Спасибо, что память вернулась».
Волшебник собирался перенести их домой, как она неожиданно вырвалась из его хватки и устремилась в ближайшую пещеру.
— Кто это? — спросила Сэнта, рассматривая статуи, выступающие из камня.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Мои предки, вся история правителей в одной аллее, — устало пояснил он, не любил здесь находиться, ощущение могильника навевало это место.
Первой была женщина: хрупкого телосложения в одеяние с тончайшей материи, обматывающей идеальную фигуру, складывалось ощущение, что ткань развивается на ветру, второй кожей ложась по естественным изгибам; слегка волнистые волосы до пят локонами струились по плечам и уносились вдаль; черты лица четки, а взгляд живой и немного жесткий. Статуя была выполнена в мельчайших деталях, казалось, что дева сделает невесомый легкий шаг и выйдет из камня. Очень реалистично. «Неземная красота», — подумала волшебница, никого с подобными внешними данными она в жизни не видела.
— Дракон, прародительница рода, — пояснил король.
— Почему она одна, где супруг? — поинтересовалась она, поскольку все остальные статуи были исключительно парам.
— Как гласит легенда, он ее предал, и она его прогнала. Видишь, она, словно, парит над землей.
Сэнта присмотрелась, и действительно водная красавица не касалась пола босыми ступнями.
— Это ее сын, копия отца, матерью награжденный короной и родовым даром-проклятьем. Его супруга бывшая фрейлина его сестры изначально была горничной. На таких серых мышей любвеобильный принц и не смотрел, — поведал волшебник.
«Чертовски красив, — проглотила слюну Сэнта. — Неудивительно, что был жутким бабником. На такого мужчину женщины сами вешаются, да еще и принц!»
Рослый, плечистый, одежда не могла скрыть гору мышц, волевой подбородок и безумно красивое лицо. А взгляд властный, хищный, прям мурашки по коже. По сравнению с ним его супруга меркла. Милая девушка с мягкими очертаниями.
Волшебница не спеша устремлялась вглубь пещеры, знакомясь, словно с ожившей, родней своего жениха. Мальтус представлял ей их. Сэнта кожей чувствовала устремленные множественные пары глаз на нее, было жутко, хотела уйти, но не могла, неведомая сила ее не отпускала.
— Ливита Минова, — жених всегда начинал свою мини повесть с повелителя стихии воды, — ее супруг бывший разведчик вражеского государства. Был пойман у ворот тайной лаборатории и оглушен деятельной принцессой. В итоге в тот же день заключили брак у камня Судьбы.
— Оперативно, — присвистнула волшебница. — Вот так надо мужиков женить, — восхищенно рассматривая данную пару: вперед выступала женщина, а мужчина, смотрящий в ее сторону, заботливо придерживал за плечи. Красива, словно нимфа, длинное воздушное одеяние, а волосы до пят с цветами вплетенные в дивную прическу, только глаза грустные, усталые. Камень смог передать, что держал ее в этом мире супруг, который был опорой, и сейчас его взгляд испускал огромное тепло и нежность.
Мальтус осторожно перевел ее к следующей паре бывших правителей.
— Это их сын, свою супругу он поймал с поличным на воровстве золотишка из царской казны. Дело случая, юному принцу понадобился артефакт, а в итоге прихватил с собой девушку. Она в юности мастерски обчищала карманы и кошельки прохожих, а позже и дома богачей.
— Ее не посадили?
— Посадили под домашний арест, а конкретней принц юную леди присвоил себе.
— Странные у вас обычаи, — поразилась волшебница.
— Судьбу не выбираешь.
— Ты говорил, что у Ливиты Миновы была дочь, — вспомнила женщина давний разговор.
— Да, только это аллея королей. Дочь погибла до своей коронации, она не правила. Сын поздний ребенок, он женился очень рано, ему было под сорок, его жене за двадцать перекатило.
— Ааааа, — понимающе кивнула она, сама сути не поняв. По земным меркам, женился в сорок это как раз поздно. — Умерли они тоже молодыми?
Все были молоды и красивы, и эта юная пара не была исключением. Сын Ливиты Миновы был рослым в отца, скорей всего он был блондином, на голове по бокам шли по косичке, которые были собраны в тугой короткий пучок сзади, а на макушке был лохматый уложенный ежик, в целом смотрелось красиво. Его супруга: миниатюрная худенькая хрупкая девушка с кучерявыми короткими волосами чем-то напоминала кошку. Они так и застыли напротив друг друга с влюбленными глазами: она была в кольце его рук, а сама грела ручки толи у него на боках, толи в его карманах.