Читать интересную книгу СТОЛЕТИЕ ВОЙНЫ.(Англо-американская нефтяная политика и Новый Мировой Порядок) - Уильям Энгдаль

В феврале 1953 года Маттеи успешно пролоббировал прохождение нового закона, который разрешил создание центрального полуавтономного государственного энергетического холдинга, «Енте Национале Идрокарбури» или ЕНИ, название, под которым он стал впоследствии известным. Оставив на ИОНК нефть, газ и переработку, а трубопроводы — дочернему предприятию СНАМ, ЕНИ и ее президент-основатель Маттеи приступили к разворачиванию танкерной доставки и сети автозаправочных станций (АЗС) по всей Италии, превзошедших «Эссо» и «Шелл» по качеству и по привлекательности для клиентов, впервые включив в себя современные рестораны и другие удобства. Взяв за основу ту же самую формулу развития, которую он применял в ИОНК, Маттеи инвестировал доходы ЭНИ в строительство нефтеперерабатывающих сооружений, гигантского химического завода, завода синтетического каучука, использовавшего природный газ ЭНИ в качестве исходного сырья, дочернего предприятия тяжелого машиностроения, которое построило все нефтеперерабатывающие заводы ЭНИ и связанную с ними инфраструктуру, а также приобрел флот нефтяных танкеров для транспортировки сырой нефти из-за границы, чем обеспечил Италии независимость от англо-американской судоходной монополии.

К 1958 году общие доходы ЭНИ только от продаж итальянского природного газа перевалили за 75 млн. долларов ежегодно. Это были сэкономленные деньги, в противном случае драгоценные долларовые резервы Италии были бы потрачены на импорт иностранной нефти и угля. Возможно, за 15 лет, прошедших с момента окончания войны, никто не сделал большего для развития промышленности Италии.[49]

Еще 1954 году американское посольство в Риме было серьезно обеспокоено действиями Энрико Маттеи. «Впервые в экономической истории Италии, — было заявлено в меморандуме американского посольства в Вашингтон, — правительственная организация оказалась в уникальном положении, будучи финансово состоятельной, обладая возможностями и не отвечая ни перед кем, кроме своего руководителя».[50]

Дерзкая инициатива развития Маттеи

Если усилия Маттеи по сохранению энергетической независимости Италии вызывали лишь раздражение у «Семи сестер» и в англо-американских кругах, стоящих за ними, то рост усилий Маттеи по сохранению независимых поставок сырой нефти из-за границы привел к тому, что досада превратилась в бешеную ненависть к итальянскому промышленнику. Это стало более заметным, когда англо-американцы поняли, какие именно переговоры намерен вести Маттеи с развивающимися странами.

Когда при активной поддержке британской и американской разведок после свержения Моссадыка вернулся иранский шах, он не стал полностью уничтожать достижения своего поверженного премьер-министра. «Государственная Иранская Нефтяная Компания» (ГИНК) так и осталась государственным предприятием и контролировала все выходящие на поверхность запасы нефти и газа. Но менее чем через год после переворота, к апрелю 1954 года, англо-американские компании присоединились к своей «младшей сестре», французской государственной компании «Компани Франсе де Петроль», и начали переговоры с правительством Ирана и ГИНК для заключения выгодного 25-летнего консорциального соглашения на разработку нефти в Иране на территории площадью 100 тыс. кв. миль.

«Англо-персидская нефтяная компания», которая в том же году сменила название на «Бритиш Петролеум», получила львиную долю старой концессии д'Арси или 40 %. «Ройял Датч Шелл» получила второй по величине пакет — 14 %, что давало этим двум британским компаниям контрольный пакет, или 54 % продукции с этой территории Ирана. Основные американские компании поделили между собой 40 % нефти, включив в себя и небольшую горстку отдельных «независимых акционеров», которые были частью старой группы «Стандарт Рокфеллер». Французская «Компани Франсе де Петроль» получила 6 %. Маттеи обратился к «Семи Сестрам» для обсуждения небольшого участия ЕНИ в иранской концессии и получил то, что он позднее назвал «унизительным» отказом со стороны англо-американцев.

Но это его не расстроило, и за год до британского унижения в Суэце, в 1955 году, Маттеи провел успешные переговоры с новым лидером Египта, националистом Джамалем Абдель Нассером. ЕНИ сохранила свою долю концессии на разработку нефтяных месторождений на египетском Синайском полуострове, добыча с которого выросла к 1961 году до значительного объема в 2,5 млн. тонн сырой нефти в год. Подавляющая часть этой нефти поступала на нефтеперерабатывающие предприятия ЕНИ и удовлетворяла быстрорастущий спрос Италии на бензин, и все это без траты скудных долларовых резервов.

Но серьезный вызов англо-американским нефтяным компаниям Маттеи бросил в 1957 году в Иране. Весной 1957 года Маттеи начал с шахом переговоры о беспрецедентном соглашении. По его условиям «Государственная иранская нефтяная компания» становилась партнером ЕНИ в новом совместном предприятии «Сосьете Ирано-Итальяно дес Петролес» (СИРИП), в котором Иран имел 75 % совокупной прибыли, а ЕНИ только 25 %, но получала при этом 25-летнее эксклюзивное право на разведку и разработку на территории 8800 кв. миль с многообещающими нефтяными перспективами во второстепенных районах Ирана. Один из представителей британских властей заметил в то время: «Итальянцы, так или иначе, определились и смогли выбить себе место в игре за ближневосточную нефть».

Вашингтон и Лондон смотрели на ситуацию глазами «Семи Сестер». Революционные инициативы Маттеи, если их не скорректировать, могли бы нарушить весь глобальный порядок в мире нефти. Стандартное соглашение основных американских и британских компаний с развивающимися странами было 50 на 50 % по сырой нефти со встроенным достаточным запасом для манипуляций с потоками прибылей. Если бы Маттеи «допустили в клуб», то возникала бы угроза того, что бельгийские, немецкие и другие компании тоже потребовали справедливого разделения нефтяных возможностей. Таким образом, британское и американское правительства официально выразили протест правительству шаха по поводу сделки с Маттеи.

Но сразу результата они не достигли. В августе 1957 года Маттеи и иранцы все-таки подписали свое революционное соглашение. Говоря о потенциале своего нового контракта, Маттеи заявил, что «Ближний Восток должен стать промышленным Европейским Ближним Западом», сигнализируя о своем намерении использовать нефтяное соглашение в качестве первого шага в сторону построения европейской развитой индустриальной и технологической инфраструктуры на Ближнем Востоке.

К марту 1961 года первый нефтяной танкер ЕНИ «Кортемаджиоре» бросил якорь в итальянском порту Бари, на его борту были первые плоды сотрудничества с Ираном — 18 тыс. тонн сырой нефти из Персидского залива. Маттеи был пионером и в первых успешных подводных нефтеразведочных работах в рамках совместного предприятия СИРИП.

В самой Италии Маттеи продолжал давить на компании «Семи Сестер» через политику прогрессивного сокращения цены на бензин для конечных покупателей, а также убеждал итальянское правительство сократить слишком высокий акцизный сбор на бензин. Прямым следствием данной политики, с которым англо-американские компании были вынуждены скрепя сердце согласиться, было снижение цен на бензин в Италии с 1959 по 1961 год на 25 %, что стало решающим фактором для первого реального итальянского послевоенного экономического возрождения.

А за пределами Италии Маттеи продолжал вести активную внешнюю политику в поисках тех регионов, которые умышленно игнорировались англо-американцами как «слишком мелкие», чтобы привлечь внимание. Руководство ЭНИ и Маттеи лично приезжали в только что получившие независимость страны Африки и Азии, где обсуждали перспективы, весьма отличающиеся от тех, что ранее предлагались этим забытым бывшим колониям.

Маттеи мог построить местные нефтеперерабатывающие заводы, которые бы принадлежали этой стране. Это нарушало железный контроль «Семи Сестер» над крайне доходным нефтеперерабатывающим бизнесом. Страна-поставщик больше не являлась бы примитивным источником сырья, а начинала бы развивать основу современной местной промышленности на доходы от продажи своих природных ископаемых. Взамен ЭНИ получала гарантированный возврат капитала, инвестированного в развитие экономики данной страны, обеспечивала себе эксклюзивные строительные и инженерные контракты на строительство мощностей по переработке нефти и являлась эксклюзивным продавцом этой продукции на мировом нефтяном рынке.

Но в октябре 1960 года Энрико Маттеи просто взорвал бомбу в Белом Доме и на Даунинг Стрит, также как и в головных офисах «Семи Сестер». Итальянский лидер антикоммунистического сопротивления, стойкий христианский демократ Энрико Маттеи приехал в Москву. Снова, как и в 1920 году в Рапалло, Москва и огромные нефтяные запасы России стали основной темой европейских переговоров, И снова англо-американцы были резко против успешности данных переговоров.