Читать интересную книгу Тайны финской войны - Борис Соколов

Всего за период боев с 8 по 17 декабря 1939 года 139–я стрелковая дивизия потеряла, по данным штаба, 718 человек убитыми, 1570 ранеными и 1089 пропавшими без вести. В сумме это составило около четверти штатной ее численности. На поле боя было оставлено 2247 винтовок, 165 станковых и 240 ручных пулеметов, тринадцать 45–мм и восемь 76–мм пушек и одна 122–мм гаубица. Вероятно, эти данные, полученные уже после окончания боевых действий, недостаточно полны. Например, в журнале боевых действий дивизии в разделе, посвященном январским боям в районе Витавара, отмечено, что к их началу роты 609–го стрелкового полка насчитывали всего по 30–50 человек, то есть не более 30 % штатной численности. Ненамного лучшей была укомплектованность стрелковых подразделений и в других полках. Думается, что в декабре дивизия в действительности потеряла не менее половины своей штатной численности красноармейцев и командиров.

А 75–я стрелковая дивизия 22–24 декабря организованно отошла за реку Айттакоски и удержала за собой плацдарм на ее западном берегу. За период с 14 по 24 декабря ее потери составили 954 человека убитыми, 1529 ранеными и 1619 пропавшими без вести. На поле боя было уничтожено огнем противника или брошено при отступлении 1196 винтовок, 133 ручных и 103 станковых пулемета, 8 45–мм и 5 76–мм пушек, 12 минометов, столько же танков и 2 бронеавтомобиля.

По финским же данным, которые приводит в своих мемуарах Маннергейм, в этих боях было захвачено в плен более 1 тысячи красноармейцев из 139–й и 75–й дивизий, а более 5 тысяч погибло. Финнам досталось 69 танков, 40 орудий и 220 пулеметов.

Но и финские потери были велики. Было убито И ранено до 30 % участвовавших в сражении офицеров и унтер — офицеров и 25 % рядовых. Командовавший тол- воярвской группой финской армии полковник Пааво Талвела получил за свои умелые действия чин генерал — майора. Группа толвоярвского направления в военно — исторической литературе нередко называется в его честь «группой Талвела». Командир 16–го пехотного полка подполковник Ааро Паяри во время «зимней войны» также получил следующий чин — полковника, а за бои 1941–1944 годов, которые финны называют «войной — продолжением», был произведен в генерал — майоры. Он стал одним из четырех героев двух войн, получивших два Креста Маннергейма — высшую военную награду Финляндии.

В чем же была причина поражения советских войск в сражении у Толвоярви? Командир 75–й стрелковой дивизии комбриг С. И. Недвигин (сменивший своего предшественника А. Степанова, виновного в разгроме) на совещании по итогам финской войны в апреле 1940 года объяснял неудачу как утомленностью дивизии после долгого марща с латвийской границы, так и неразберихой в управлении частями:

«…К периодуу когда нужно было вести операцию в составе 8–й армии… части 75–й дивизии можно было найти от острова до Суоярви, а некоторые части 75–й дивизии даже до окончания войны в состав армии не вошли… В процессе ведения боя можно было наблюдать такую отрицательную сторону, как частое переподчинение частей. Мне, как командиру дивизии, пришлось командовать потами 139–й дивизии, а свои все полки отдать командиру 139–й дивизии. Я лично считаюу что такое положение, кроме отрицательного, в процессе операции ничего принести не может. Для успешного выполнения боевого задания требуется хорошо знать своих подчиненных».

Степан Ильич рассказал, к каким трагическим последствиям привела несогласованность в действиях двух дивизий и непродуманные решения командования:

«Когда наша дивизия подходила к Суоярви, то 139–я дивизия, понесшая большие потери в процессе операций, нуждалась в том, чтобы ее быстро заменили. Было принято решение произвести замену в процессе боя, что при создавшейся обстановке было недопустимо. Что получилось? 75–я стрелковая дивизия, получив задачу на смену 139–й дивизии, сразу этого сделать не смогла, так как не успела еще сосредоточиться, поэтому смена проходила по частям. Мы не организовали обороны, а хотели это сделать в процессе боя. В результате получилась не смена частей, — а ввод в бой по частям, в силу чего дивизия понесла колоссальные потери как в людях, так и в материальной части. После данной операции дивизия на продолжительное время вышла из строя, и много было трудностей с преодолением «финнобоязни» у солдат. После этого чрезвычайно трагического явления для 75–й стрелковой дивизии мне пришлось вступить в командование ею».

Недвигин был также очень недоволен уровнем подготовки командиров среднего звена:

«Только что прибывшие командиры, окончившие военные училища, абсолютно не владеют ручным оружием, не знакомы с топографией, требовательность такого командира чрезвычайно низкая, уставные знания у него почти отсутствуют. Поэтому в процессе боя получилось, что наш средний командир — лейтенант, младший лейтенант быстро сливались со средней красноармейской массой и теряли лицо командира. Я считаю, что в военных училищах необходимо изменить систему подготовки командира, нужно будет готовить его с таким расчетом, чтобы он, придя в войсковую часть, немедленно внес струю живой работы, методических навыков по стрелковой, тактической и физической подготовке».

Особенно большое значение Степан Ильич придавал физкультуре:

«На сегодняшний день с хорошей физической подготовкой военные училища если и дают командиров, то это единицы. Мне 46 лет, и я свободно беру турник (тут Недвигин себя, что называется, сглазил: перенесенное им в годы финской и Великой Отечественной войн основательно подорвало его здоровье, и в 1947 году генералу пришлось уволиться из армии по болезни. — Б. С.). Средний же командный состав к турнику нужно подводить с лестницей. Некоторые из них даже через кобылу свободно не прыгают, потому что это дело в военных училищах поставлено недостаточно крепко».

Командир 75–й стрелковой дивизии признал, что ни он сам, ни его подчиненные не умели ходить на лыжах: «В данных операциях я, как находящийся в Ленинградском округе, и все мы совершенно не имели представления о подготовке к бою на лыжах… Получалась чрезвычайно печальная вещь: когда заместитель народного комиссара проводил смотр подготовки по лыжам, мы на плече таскали лыжи, вместо того чтобы ходить на них».

Большие потери своей дивизии Недвигин объяснял необученностью новобранцев, которых по прибытии на передовую сразу бросали в бой: «Прибывшее на фронт пополнение в части временами вводилось в бой через 2–3 часа после прибытия… Объясняется это тем, что запасные части находились очень далеко от воинских частей и пополнение… вовремя не поступало. Считаю необходимым в дальнейшем иметь запасные батальоны в дивизиях или полки в корпусах, чтобы этот контингент запасного состава проходил соответствующую подготовку».

Январские бои сложились для 139–й и 75–й дивизий гораздо удачнее. Накануне Нового года противник преподнес им неприятный сюрприз, овладев поселком Витавара. Но праздник притупил бдительность финнов. Всегда цепко оборонявшиеся, они оставили Витавара вечером 1 января под натиском четырех рот 1–го и 2–го батальонов 609–го стрелкового полка, насчитывавших всего 180 штыков.

Однако на следующее утро опомнившиеся финны воспользовались малочисленностью советских подразделений, лишенных артиллерийской поддержки, и вновь овладели Витавара. Они продолжали развивать наступление в восточном направлении на Хаповара, грозя отрезать обеим дивизиям пути подвоза. В последующие три дня части 139–й стрелковой дивизии при поддержке 34–го стрелкового полка 75–й дивизии вели упорные бои, отражая попытки противника выйти к Хаповара и одновременно контратакуя на Витавара. 6 января финны ослабили натиск на Хаповара, чем незамедлительно воспользовался комбриг Понеделин, перебросивший главные силы соединения под Витавара. В студеную ночь на 7 января 2–й батальон 34–го

стрелкового полка совместно с 1–м батальоном 718–го стрелкового полка штыковой атакой выбили финнов из Витавара, чтобы больше его уже не отдавать. Бои в этом месте фронта затихли на две недели. Попытка группы Талвела повторить успех соединений 4–го корпуса, окруживших в конце декабря — начале января две дивизии и одну танковую бригаду 56–го стрелкового корпуса, не увенчалась успехом.

21 января соединения 8–й армии начали частные наступательные операции, имевшие своей целью улучшение занятых позиций, отвлечение противника от окруженных соединений левофланговой группы. При удачном развитии событий командование рассчитывало освободить их из кольца.

139–й стрелковой дивизии в это время было не до наступления. Даже после пополнения стрелковые батальоны по своей численности не превышали 300–350 штыков. Тем не менее неделю части дивизии вели упорные бои с противником, занимавшим удобные для обороны позиции на высотах, и продвинулись на запад на 1,5–2 километра. Потери дивизии составили 318 человек убитыми, 1121 ранеными и 192 пропавшими без вести.