больше не шалил, как в школе; он краем глаза следил за братьями и сестрами. Атмосфера за столом была напряженной, формальной — как будто все участвовали в кем-то поставленном спектакле.
Серебряный Воробей был не в своей тарелке. Еще не подали всех блюд, а он уже копался в картофельном пюре, вилка скребла по дорогому фарфору — звук был ужасен. Хе Джин Пак косилась на мальчика, но молчала.
Чтобы разрядить обстановку, Андрес заговорил об Атомэне.
— Ну и крутой же у тебя робот, Золотой Воробей. Как вы выбрали для него тело?
— Да мы особенно и не выбирали. Чжун Хо сказал, что это последняя и лучшая модель, мы на ней и остановились, — мальчик взглянул на Чжун Хо, явно ожидая от отца одобрения.
— Я всегда хочу самого лучшего для своих детей, — тот действительно кивнул и чванливо вздернул подбородок.
Рей, повернувшись к нему, довольно холодно сказал:
— Но ведь лучшее — понятие относительное. Ребенок и взрослые могут считать лучшим разное, не так ли? — Рей старался удержаться в рамках светской беседы, но был достаточно холоден.
— Вообще-то нет, — Чжун Хо и Хе Джин переглянулись, обменявшись покровительственными улыбками. — Мы верим, что всегда найдем для детей лучшее, самое-самое во всем мире. Это касается путешествий, страхования, образования — да чего угодно, всего. Даже роботов. Ну-ка, Золотой Воробей, расскажи нам, что ты узнал сегодня утром.
— Цена — это то, что ты платишь. Ценность — это то, что ты получаешь, — тут же отбарабанил Золотой Воробей.
— Чего-чего? — Андрес оторопел.
— Это известные слова Уоррена Баффета, он сказал их во время финансового кризиса 2008 года, — пояснил Чжун Хо. — Немного, так сказать, олдскульной мудрости из мира инвестиций.
— Разве это должен говорить шестилетний ребенок? — Рей уже не мог сдержаться и не скрывал презрения.
— А почему нет, уважаемый художник? — Чжун Хо не понял или сделал вид. — В старину детям приходилось запоминать многое, чего они совершенно не понимали, но ведь тогда они не имели ни малейшего представления о будущем. А сегодня благодаря искусственному интеллекту жизнь уже не такая непредсказуемая и не такая произвольная.
— Искусственный интеллект сегодня может то, чего в прошлом не могли ни школы, ни учителя, — поддержала мужа Хе Джин. — У Чжун Хо есть план для всех наших детей.
— Если Золотой Воробей будет продолжать в том же духе, он со временем может стать одним из величайших инвесторов в мире, — добавил Чжун Хо.
— Так вы позволяете алгоритму планировать будущее своих детей?! — изумился Рей.
Дети Паков, ошарашенные происходящим, опустили ножи и вилки.
— Мы несем за детей ответственность, талант не должен пропасть, — ответил Чжун Хо. — Раньше была поговорка: никто не знает сына лучше, чем его отец. Но, может, сегодня нам следует говорить, что никто не знает сына лучше, чем его искусственный интеллект? Родители не могут разбираться в своем ребенке так, как его ИИ-компаньон. И это хорошо. Золотому Воробью шесть, а его математические знания на уровне десятилетнего. И с распознаванием образов у него лучше, чем у Си Ву, а ведь ему одиннадцать.
Си Ву, сидевший здесь же, недовольно поморщился.
— Я отлично понимаю и ценю, что у вас, художников, более романтичный взгляд на вещи, но что может быть важнее образования наших детей? — Хе Джин легонько щелкнула Золотого Воробья по носу. — Мы ведь не указываем тебе, кем ты должен стать. Мы ведь всегда говорим, что ты можешь стать тем, кем захочешь, не правда ли?
Золотой Воробей просиял:
— Я хочу быть таким же, как Чжун Хо!
Чжун Хо и Хе Джин довольно засмеялись, Андрес и Рей переглянулись. И вдруг Серебряный Воробей с силой швырнул вилку в тарелку. Все повернулись к нему — руки, лицо, волосы были в соусе, крошках и ошметках пюре.
— Я хочу уйти, — тихо произнес он.
После того дня Серебряный Воробей наотрез отказывался от любых контактов с братом.
Андрес и Рей сообщили Маме Ким, что различия между близнецами представляются им совершенно непреодолимыми, а идея о встречах и совместных играх — бесперспективной.
Они слишком хорошо понимали чувства приемного сына. Андрес и Рей разительно отличались от Паков — начиная с профессиональной деятельности и заканчивая складом личности, хотя и то и другое трудно поддавалось определению. Кто они — художники новых медиа? Интернет-знаменитости? Активисты-экологи? Ученые? Духовные гуру?
Мужчины были партнерами в работе и в жизни, именовали себя Homo technicus (человек технический) и активно продвигали так называемый технологический художественный ренессанс. Они критиковали слепое поклонение науке и технике. Homo technicus стремятся через искусство вернуть людям их человеческое достоинство и восстановить связь с природой.
По мнению Рея, все более активное использование искусственного интеллекта в сфере образования означало: дети должны стать чем-то вроде автоматов, помешанных на конкурентоспособности. Эта система, с его точки зрения, является просто усовершенствованной версией прежней системы зубрежки и экзаменов. А настоящее образование должно быть нацелено как на приобретение ребенком необходимых знаний и навыков, так и на его личностный рост.
Рей считал необходимым повышать уровень самосознания детей посредством самоисследования, развития эмпатии, общения и других «мягких навыков», способствующих формированию более глубоких связей между людьми. Он был убежден, что нужно повышать уровень эмоционального интеллекта, а искусственный интеллект чаще всего эти аспекты игнорировал.
Произведения Серебряного Воробья трогали Рея до глубины души. Мальчик не был особо продвинут в технологиях, но его неподдельное, живое любопытство, доступное только ребенку, превращало его творения в шедевры.
Андреса совершенно очаровала Солярис — ИИ-компаньонка, которая помогала Серебряному Воробью творить. Что именно побудило ее отказаться от обычных ориентированных на конкуренцию моделей и выработать собственную педагогическую логику? Неужели психологические особенности Серебряного Воробья каким-то образом нарушили традиционный цикл обратной связи с искусственным интеллектом и превратили его в инструмент для исследования его собственной внутренней сущности?
Неудачный визит в дом Паков помог Андресу и Рею лучше понять, каким путем они точно не хотят следовать.
Решив усовершенствовать Солярис, приемные родители прежде всего спросили мнения Серебряного Воробья, а пока на всякий случай сделали резервную копию всех данных. Они отнеслись к ней не только как к памяти о первой Солярис, но и как к периферийному расширению внутренней сущности их приемного сына. Базовый алгоритм столь удачного ИИ-друга нуждался в бережном обращении и защите.
Новая Солярис не получила крутого тела, как Атомэн, но ее модернизированная версия тоже вызвала восторг. Серебряный Воробей почувствовал, что долго пробирался в темноте с завязанными глазами, потом сдернул повязку — а тут солнце.
От всех детей Паков требовалось одно — следовать семейному девизу: «Наилучшего заслуживает только наилучший».
Это означало: семья дает тебе огромную поддержку, а ты обязан сделать все, чтобы быть